– Теперь сработает, да? Теперь мы сможем это сделать? – спросил мальчик старика в черном, чертящего на полу вокруг обелиска руны и круговые линии.

– Сможем, Люциус, если ты не будешь мешать.

– А зачем нам эти двое, ты же сказал жертвы не понадобятся, если у тебя будет больше силы.

На полу во внешнем круге связанные сидели двое пленников: крупный седой мужчина и низкорослый дворф. Последний был в сознании. – Что ты задумал, чернокнижник? Ты хоть понимаешь, чем чреваты твои действия? Ты можешь повредить сам порядок жизни и смерти!

Арктур повернулся и равнодушно посмотрел на него. – Я знаю. Даже лучше, чем ты.

***

– Мы познакомились на пляже. – вспоминала мадам Торино, глядя на лежащую в гробу женщину. – Это было много лет назад, когда мы все еще были детьми. Арктур всегда был не похожим на других. А моя сестра очень любила всякие странные штуки. – она вздохнула. – Поначалу я еë совсем не понимала. Она всегда была взбалмошной и не признавала никаких правил, всегда лезла куда не следует. – она взглянула на ребят. – Вы бы с ней подружились. – Но Арктур был не таким. Он был тихим, со всеми вежлив, и примерным во всех смыслах. В детстве другие ребята над ним потешались и издевались, но ему было все равно. Тогда на пляже мы застали один из таких случаев. Его избивали четверо мальчишек. Энора кинулась ему помогать и отделала их. Да уж драться она умела не хуже дворовых хулиганов. А он никогда не проявлял агрессии, и… вообще ничего не проявлял. Меня это безмерно бесило. Я терпеть его не могла. Я даже возненавидела его, когда Энора стала с ним встречаться. Она совсем отдалилась от меня. А еще это проклятье. Вы ведь слышали про проклятье? Все вокруг считали, что находиться рядом с Арктуром опасно, что каждого, кто ему дорог может постигнуть внезапная беспричинная смерть. Сестра в это конечно же не верила. Как и мама. После того, как семья Синарис полностью исчезла, она решила взять его к нам. В то время она уже начала работать над открытием этого музея. Да, он назван в честь Летисии Торино. Мама увлекалась древностями и искусством, еë было не остановить. Я помогала ей во всем, в то время как сестра почти все время проводила с ним. Не знаю сколько это длилось, но я не хотела это просто так терпеть. Я пыталась разлучить их, не верила в их чувства. Какие могли быть чувства у этого мрачного и странного подростка? Я так думала. Но однажды он пришел ко мне и попросил сделать кое-что для сестры. Я впервые увидела, как он плачет. И сама не могла сдержать слез. Он рассказал о том, что видел каждый день, что чувствовал и попросил убить его. Он может видеть смерть любого, на кого ни взглянет, и тогда точно знал, что Энора умрет из-за него. Он не хотел этого допустить и был готов пойти на все. – мадам Торино замолчала.

Захваченные историей принцесса и чародей смотрели на бездыханное тело женщины.

– Вы исполнили его просьбу? – спросил Ион.

– Я… не смогла. Нам было по пятнадцать лет. Мы были глупыми и не думали о будущем, но нам повезло не быть жестокими. Я увидела, что он совсем не такой, каким я его представляла. Он раскрыл мне свою тайну, хотя о ней не знала даже сестра.

– Тайна? Что он чародей? – спросила Лентрит.

– Да. Но не только. Он слышал голос. Начал слышать его в тот самый день.

Иона вдруг перетряхнуло. – Голос?

– Да. Голос бога смерти. Арктур догадывался о своей связи с той стороной еще с детства. Но тогда он был уверен. Он отправился в лес к святилищу Одорна и смог поговорить с этим голосом. Тот сказал, что обратить вспять смерть можно. Нужны жертвы, сила, много силы и знания. Обо всем этом знала только я. Наверное он поделился со мной, потому что обратился уже однажды. Он бросил Энору, отдалился от неë, чтобы отсрочить еë уход и успеть все подготовить и принялся искать способ спасти еë. А я была рядом. Энора была обижена, но все же продолжала любить его, даже когда вышла замуж за сына графа Корво. Когда умерла мама, я продолжила еë дело и смотрела за музеем днем, а ночью мы с Арктуром искали путь к еë спасению.

– Но вы еë не спасли. – заключил Ион.

– Не спасли. За годы я очень устала, от всего этого. Я просила его остановиться, говорила, что уже ничего не изменить. Но он не мог отпустить. Он стал смотрителем кладбища, похитил ее тело и использовал чары, чтобы сохранить его… До той поры, когда сможет еë воскресить. Главное, чтобы нарушить правило жизни и смерти, нужна сила гораздо большая, чем сами боги. Сила их прародителя отца времени, заключенная в Полотне судьбы.

– Картина. – догадалась Лентрит.

– С еë помощью можно как не дать кому-то умереть, так и воскресить. А после этого Полотно будет разрушено. Но к каким последствиям это приведет, бог смерти умолчал… – Лара Торино с грустью злобой взглянула на стеклянный саркофаг, и легонько стуукнула по нему.

– Вы этого не хотите… – заметила Лентрит. – Вы не хотите, чтобы она вернулась к жизни?

– Как ты смеешь, она моя…

– Она ваша сестра, но вы ей ничем не обязаны. Вы… были влюблены в него, так же как и она.

– С чего ты это взяла, малявка?

– Я чувствую.

– Ты… – слезы по щекам мадам Торино потекли против еë воли, она быстро вытерла их.

– Ведь тогда эти двое станут наконец счастливы, а что тогда будет с вами.

– Лентрит, хватит. – сказал Ион.

– Но ведь это правда.

– Неважно, что вы думаете. – мадам Торино вернула себе свою прежнюю строгость. – Я люблю мою сестру и хочу еë вернуть.

***

Мастер продолжал двигаться вперед. Его сапоги с застежками почти не издавали звука. Но он и не наделся подкрадываться.

– Арктур! Тут ещё один! – крикнул Люциус.

– Я же поставил лучшего охранника, как через него могли пройти? – смотритель повернулся, взглянув на медленно выходящего из тьмы человека в черном. Он прищурился, заглянув в глаза незнакомца, когда тот оказался достаточно близко. – Кто ты?

– Я Мастер.

– Да что ты? Мастер чего? Как ты прошел? Ты тоже пришел мне помешать?

– Да. Просто Мастер. Я прикончил твоего охранника. И нет, я не думал тебе мешать, просто интересно, что ты собрался делать с этим Полотном, вот и решил прийти посмотреть. – ответил черноволосый, осматриваясь. Он выглядел настолько расслабленным и двигался так непринужденно, что приковал к себе вытаращенные глаза Арктура и Люциуса.

– Ты… пришел посмотреть?! – недоумевающе переспросил Арктур.

– Да, я так и сказал. – снова спокойно и невозмутимо ответил Мастер. Он сделал шаг внутрь круга, отчего смотритель напрягся, его глаза начали светиться.

– Итак. – Мастер не обращал внимания на суету, которую вызывал своим наглым присутствием. – Вот и оно. Я, признаюсь, ожидал чего-то большего. Хотя оно все же впечатляет. Единственное не понимаю, почему ничего не разобрать. Я думал изображение должно иметь хоть какую-то четкость. Что ты на этот счет думаешь?

Смотритель ответил не сразу, сбитый с толку непринужденным тоном Мастера.

– Изображенное на Полотне не проявляется, потому что связанные с ним…

– … с ним события не имеют четкой структуры. – закончил Мастер.

– Вверно. – подтвердил Арктур.

– Но разве такое может быть? Как можно создать хаос внутри порядка?

– Торра Мула. – ответил смотритель, с возмущением вглядываясь в заросшее щетиной лицо Мастера, едва проглядывающее через завесу черных волос, свисающих спереди толстыми прядями.

– В правилах богов не бывает исключений. – усмехнулся Мастер, сверкнув янтарными глазами.

– Именно поэтому я намерен их сломать. Ты пришел посмотреть, так смотри, как я буду вершить судьбу своими собственными руками. Я много лет жил и мирился с тем, что происходит. Я был терпелив и принимал все как должное. Но с меня хватит. Мы положим этому конец, и начнем писать свой собственный порядок. Но для этого сначала нужно создать хаос.

– Торра Мула. – повторил Мастер, подходя ближе, почти вплотную. – Ты не знаешь, что это значит. Думаешь, что знаешь. Но ты ошибаешься. Все ошибаются…