— Идем за мной в мой трейлер, — зовет она, потянув меня в более тихую часть съемочной площадки за пределами здания студии.

— У тебя есть свой трейлер? — Спрашиваю я.

— Это не так много, но быть первым в списке вызовов имеет свои преимущества. Ну, и как все прошло? Ты, должно быть, выбились из сил, раз тебе сразу предложили эту роль. Я так рада за тебя. Я буду в первом ряду на премьере.

— Помедленнее, Моджди. — Это имя, которым ее называют лишь несколько человек из нашего совместного детства, звучит в ее трейлере гораздо громче.

Помещение размером примерно с гардеробную, но вся отделка — милая и уютная для ведущей актрисы. Здесь есть диван, туалетный столик и высокий табурет, чтобы она могла делать прически и макияж.

Я опускаюсь на маленький диванчик, пока она открывает еще один поднос с едой. Пока мы едим, я говорю ей:

— Мистер Девлин читал со мной реплики на прослушивании. Что ты о нем знаешь?

— Лука Девлин? — Спрашивает она между укусами. — Ну, в общем-то, ничего. Я работала только над двумя его проектами, но никогда не встречалась с ним лично. Его репутация лучше, чем у большинства отморозков в этом бизнесе. Он читал с тобой реплики?

— Да, и мы целовались. Это было частью сценария, но в нем было что-то, не знаю, волнующее. У него такая энергия, такая харизма, и хотя он главный на студии, он не плохой актер и может быть драматичным.

— Ты говоришь, как одержимая, должно быть, это был настоящий поцелуй. — Она ухмыляется. — Серьезно, Джо, это здорово. Пора бы тебе перестать позволять Дюку отпугивать от тебя других парней.

Я закатываю глаза.

— Даже не начинай мне говорить о нем.

— О боже, и что он сегодня сделал? Подожди, дай угадаю, он хотел, чтобы его девушка сидела с ребенком, а он будет платить ей алименты, потому что она смотрит за их сыном.

— Хотелось бы мне так же хорошо о нем думать, но нет. Он сказал, что хочет прекратить свои права отцовства. Завтра он подаст документы в суд.

— Если он это сделает, это будет означать, что он больше не несет ответственности за Джета, ни финансовой, ни какой-либо другой, так?

Я киваю.

— Да, но мне почему-то кажется, что это ловушка. Он что-то замышляет.

— А может, это его последняя попытка уклониться от родительских обязанностей. Он всегда был куском дерьма. За последние восемь лет он ясно дал понять, что ненавидит быть отцом Джета. Возможно, он делает это потому, что твоего отца нет рядом, чтобы заставить его поступать правильно.

— Думаю, ты права. Он сказал что-то о предложении работы и о том, что мы не собираемся вставать у него на пути.

Она смеется, пожав плечами.

— Двигайся, сучка! Убирайся с его пути. Серьезно, пошел он на хрен. Ненавижу, когда эти слова слетают с моих уст, но дай ему то, что он хочет. Пусть прекратит свои права, если только тебе не нужны алименты? Я помогу присмотреть за Джетом в те несколько выходных, когда он должен быть у Дюка.

— Ты просто спасение. Денег, которые присылает Дюк, хватает на всякие мелочи для Джета, но если я больше не буду иметь с ним дела, то откажусь от них. Возможно, мне придется почаще приглашать тебя присматривать за Джетом. Лука предложил мне главную роль в каком-то фильме ужасов. «Звездный свет моря»? Слышала о таком?

Она насмехается.

— Слышала? Я ждала, когда кастинговая компания, которая занимается этим фильмом, начнет принимать заявки. Немного пошумели, а потом — тишина. Не появилось ни графика производства, ни чего-либо еще. Я решила, что его отложили. На следующей неделе я должна была закончить съемки всех своих сцен для этого проекта, и если… подожди, ты назвала его Лукой?

— Он настаивал на этом. Только после того, как мы поцеловались, он сказал, чтобы я называла его Лукой. Он также сказал, что я получу подтверждение на роль в ближайшие два дня. В проекте есть что-то странное. Федеральный агент ворвалась на мое прослушивание, крича о «Звездном свете моря», и Лука сказал ей, что я его главная актриса.

Моник встает со своего места и обнимает меня.

— Это здорово! Какой фантастический, блядь, день! Ты вытащила Дюка из своей жизни и получила две роли. Ты живешь мечтой, девочка. Как насчет того, чтобы почесать спинку тебе, а ты почешешь мне?

— Я не знаю, хочу ли я роль, Моджи. Ведущие актрисы работают много часов…

— Но нам платят большие деньги за эти долгие часы — говорит она, прерывая меня и отступая назад.

— А как же Джет? Я не хочу оставлять его в школе, если съемочный день затянется или еще что-нибудь.

Она выдыхает, проводя идеально наманикюренными ногтями по своим лавандовым прядям.

— Девочка, ты меня слушаешь? Я сказала, что помогу. Кроме того, мы можем найти поблизости клуб продленного дня или что-то в этом роде. Джету скоро будет девять, он может начать ездить на такси, общественном транспорте и все такое.

Я смеюсь над этим.

— Ни в коем случае. Здесь слишком много сумасшедших, чтобы позволить моему ребенку ездить где-нибудь одному.

— Мы с этим разберемся. Мы всегда так делаем, верно? Может, Лука поможет, раз уж он выбрал именно тебя на эту роль. — Должно быть, это был горячий поцелуй.

Я киваю, потому что это был очень горячий поцелуй, точнее, два поцелуя.

— Он сказал, что может попытаться подстроиться под мой график. А что насчет этого федерального агента? Она изучает фильм, чтобы убедиться, что он настоящий или что-то в этом роде.

— Пока твоя зарплата реальна, Джо, не лезь не в свое дело. Твое дело — актерское, так что веди себя так, будто тебе нужна эта работа, а меня подключи в качестве актрисы второго плана. Нам платят по дням. Так что, даже если кормящая дама нас отпустит, мы получим деньги за уже отснятую работу, верно?

— Откуда мне знать?

Она вздохнула.

— Слушай, подумай об этом. Мы можем рискнуть. Давай отснимем один день и проверим, настоящие ли ваучеры, убедимся, что все действительно законно, прежде чем снимать недели впустую.

— Я собираюсь сказать тебе то же самое, что и ему, я подумаю об этом.

Она ухмыляется зубастой ухмылкой, ущипнув меня за щеку.

— Это все, чего я хочу. О, черт, мне нужно возвращаться на съемки. Побудь здесь. Я скоро закончу, и мы сможем пойти за Джетом, чтобы отпраздновать.

Именно так я и поступаю, откидываясь назад, чтобы устроиться поудобнее, пока Моник выбегает из трейлера. Я зависаю, прокручивая социальные сети и стараясь не обращать внимания на тяжелые решения, навалившиеся на мой разум. В какой-то момент я звоню Джету и сообщаю ему хорошие новости. Он так же взволнован, как и Моник, когда я рассказываю ему о том, что за одно утро получила две актерские работы. Носки он, конечно же приплел ко всем удачам, сопутствующим сегодня.

Когда рабочий день Моник заканчивается, мы успеваем проскочить все пробки, чтобы забрать Джета из школы. Ужин в нашем любимом ресторане морепродуктов очень вкусный, и это идеальный способ отпраздновать самый удачный день, который у меня был за долгое время.

Ужин заканчивается тем, что Моник уходит домой до восьми, так как завтра ей рано вставать. Мы с Джетом возвращаемся домой и обнаруживаем, что в доме горит свет. Мое сердце бешено колотится при мысли о том, что кто-то роется в наших вещах и берет то, что ему не принадлежит.

— Оставайся в машине, Джет, — шепчу я и подталкиваю его в спину.

— Почему?

— Потому что в доме кто-то есть. Я собираюсь позвонить в полицию. Просто оставайся в машине.

— Но мама, у меня есть счастливые носки Колина. — Джет отвечает без малейшего страха и выпрыгивает из машины, чтобы побежать по дорожке.

— НЕТ! ОСТАНОВИСЬ! — Кричу я и бегу за ним.

Стук моего сердца о грудную клетку заглушает все опасения, проносящиеся в моей голове, и все команды, выкрикиваемые из моего рта. Джет взбегает по четырем ступенькам и входит в парадную дверь. Слезы текут по моим щекам, когда я думаю о самом худшем укоряя себя за то, что не прижала Джета покрепче.

ЛУКА