— Привет, у меня сейчас что-то вроде кризиса — говорю я ему, как только отвечаю.

— Я буду краток. Я просто хотел предупредить тебя, что Эдвард поговорил со своим представителем в суде по семейным делам. Мисс Хансен может подойти, чтобы забрать свои бумаги о судебном приказе против Дюка Эверетта, и его дело будет официально похоронено. Оно не всплывет до истечения сорока пяти дней.

— Спасибо, Джулиан. Я в долгу перед тобой и Эдвардом.

— Нет, ты уже достаточно сделал для семьи Марзано. Позвони мне позже, если нам все еще нужно будет порыбачить.

— Обязательно, — говорю я ему и вешаю трубку. Я поворачиваюсь к Джо, на лице которой отражается страх. — Планы изменились, тебе нужно уехать отсюда.

— Лука, я знаю, что ты хочешь защитить меня, но я не собираюсь просто стоять здесь и позволять тебе попасть в ситуацию с заложниками. Где полиция? — Спрашивает она, обшаривая глазами парковку.

Один из охранников подходит, услышав ее вопрос.

— Агент Шоу сказала нам не звонить им, так как это федеральное дело.

Я застонал, отмахнулся от него, вернувшись на свое место рядом с коллегой, и сказал Джо:

— Тебе нужно ехать в центр города, в здание суда по семейным делам. У них уже готов запретительный судебный приказ. Джулиан и Эдвард, его начальник службы безопасности, потянули за ниточки для тебя.

— Это замечательно. Я могу взять его и отнести в школу Джета, чтобы они знали, что его нельзя отпускать к Дюку. Ладно, ты уверен, что с тобой все будет в порядке?

Я наклоняюсь и нежно целую ее, надеясь, что смогу развеять ее тревогу по поводу нашей разлуки.

— Все будет хорошо. Иди и убедись, что с Джетом все в порядке.

Я щелкаю пальцами одному из охранников, который возвращается к нам.

— Джо, это Стив. Стив, это Джозефин Хансен. Ее защита, твоя жизнь.

— Это уже чересчур, Лука.

— Нет, это даже не минимум. Я напал на Вито Дакосту прошлой ночью. Я не хочу, чтобы ты была одна. Не надо со мной спорить. Кроме того, будет проще, если Стив посидит в машине, пока ты будешь бегать в здание суда и в школу к Джету. Тебе не придется беспокоиться о парковке.

Она легко соглашается, как только я привожу логические аргументы в пользу телохранителя. Нелегко оставлять ее в чужих руках, но я должен быть уверен, что с моей сестрой и ее мужем, моим лучшим другом, все в порядке.

После того как Джо уезжает, я направляюсь в студию, которая практически пуста. Через внутреннее окно за стойкой администратора я могу видеть производственную зону. Джина и Сани сидят рядом друг с другом за столом ведущего новостей. Их руки застегнуты на молнии, а агент Шоу раскладывает на столе стопки бумаг.

Я прохожу через дверь рядом со столом и иду по коридору, пока не дохожу до широких двойных дверей, ведущих на съемочную площадку. Мой голос разносится по открытому пространству студии, когда я окликаю ее.

— Привет, Шоу. Это Лука. Я могу тебе чем-нибудь помочь?

— Ты можешь помочь мне, если достанешь настоящие книги об этом месте. Я знаю, что это все обман! Признай это! — Она заикается сквозь стиснутые зубы. — Вы все работаете на мафию. Я знаю, что вы работаете. Признайте это!

— Никто не собирается признавать это, агент Шоу — говорю я ей, делая медленные шаги к ней. — Может, мы сядем и поговорим о том, что здесь на самом деле происходит? Сани? Джина? Вы двое в порядке?

— Все просто чертовски прекрасно, — хмыкает Джина, закатывая глаза.

— Я в порядке, — отвечает Сани. Он протягивает руку, чтобы мягко коснуться руки Джины. Жест заверения, что все будет хорошо.

Агент Шоу огрызается.

— Не говорите без моего разрешения. Я здесь. С ними все в порядке. А теперь принеси мне то, что я просила.

— У вас есть все документы, которые вы просили, агент Шоу — говорю я ей и делаю еще один шаг навстречу.

— Стоять! — Она направляет на меня пистолет.

— Криншоу? — Тихо спрашивает Джина, склонив голову набок. — Так мы называли тебя раньше, верно?

— Ненавижу это имя. — Голос агента Шоу понижается до низкого и угрожающего тона.

— Просто отвали! — Удивление в голосе Сани отражает мои чувства. — Что, черт возьми, мы тебе сделали? Почему ты нам так мстишь? Ты же из нашего старого района, верно? Почему?

— Это ваша вина, что он мертв, — отвечает агент Шоу, в ее глазах стоят слезы. Она смаргивает их, размахивая пистолетом в подтверждение своих слов. — Он мертв из-за всех вас.

— Я не знаю, о ком, или о чем ты говоришь. Мы никого не убивали. — Сани закатывает глаза и откидывается в кресле. К этому моменту мой шурин выдохся. Как и все мы.

— Вы должны заплатить за то, что сделали. Вы заставили его покончить с жизнью, прыгнуть с этого дурацкого моста. — Голос агента Шоу дрожит, когда она вспоминает прошлое, которое мы все разделяем. — Вы постучались в нашу дверь. Он открыл ее, потому что знал ваши лица и думал, что вы друзья.

— Челюсть.

— НЕ НАЗЫВАЙ ЕГО ТАК! — Кричит агент Шоу. — У него было имя. Его звали Дэвид Шоу. У него была семья. Вы избили его на наших глазах, на глазах его детей.

— Да, мы с Сани прессовали его, — признаю я, потому что это правда. — Тогда мы были пехотинцами. Мы выполняли приказы, но мы никогда не убивали… эм, Дэвида. Мы не можем взыскать деньги за долг, если парень мертв.

— Значит по-вашему, сломить его дух — это не то же самое? Вы искалечили его психически, а теперь я собираюсь искалечить вас. Я заставлю вас всех заплатить.

— Так вот для чего было затеяно это расследование? — Спрашиваю я.

— Кто-то должен убедиться, что таким людям, как вы, парням, которые работают на мафию, не сойдет с рук то, что вы делаете с невинными людьми.

— Никто не уходит из этой жизни невинным, агент. Посмотрите на себя. Похищение, захват заложников, угроза жизни гражданских. Люди, которые здесь работают, не работают на мафию. Джина не работает на мафию. Мы использовали ее только для того, чтобы заставить твоего отца открыть дверь. Мы сказали всем убираться из дома. Но ты решила остаться. Дэвид обострил ситуацию, став громким и агрессивным

— Он думал, что вы собираетесь его убить!

— Опять, — вздыхаю я. — Мы не можем взыскать деньги с мертвого человека. Мы сцепились только потому, что он хотел быть большим и плохим перед своей дочерью, которая отказалась покинуть дом после того, как мы попросили ее уйти. Нам жаль, что тебе пришлось это увидеть, Куинн.

Я называю ее по имени, чтобы показать, что помню, потому что это так. Взгляд в глаза ребенка, когда он не может спасти своих родителей, — это взгляд, который мне приходилось видеть слишком много раз. Куинн Шоу легко превратилась в Криншоу, когда росла у залива.

— Это ничего не меняет. Ты должен принести мне то, что я ищу, прямо сейчас. Я тебя уничтожу, — повторяет она.

Джина рычит от досады и опускает голову на стол, крича в пол.

— Ради всего святого, прекрати уже это. У нас есть работа.

Я протягиваю руки в знак капитуляции, и тут меня осеняет идея, и я начинаю торговаться с агентом Шоу.

— Как насчет того, чтобы достать тебе мафиозного дона? Возможно, отмывание денег, определенно вымогательство, нападение и все остальное, в чем ты сможешь его обвинить. Все улики на виду. Тебе не придется возвращаться к начальству с пустыми руками или с тремя очень серьезными жалобами, поданными на тебя за это дерьмовое шоу.

— Я слушаю. — Агент Шоу опускает оружие, когда звонит мой телефон. Он замолкает, но снова непрерывно звонит.

— Позволь мне ответить, потому что это, вероятно, срочно. Мы можем поговорить о том, как ты собираешься упрятать дона Вито Дакосту за решетку, после того как я отвечу на этот звонок. А пока, пожалуйста, сними молнии с моей семьи. — Я делаю глубокий вдох и хватаю телефон. Это Джо, и она в истерике. Я едва ее слышу:

— Джо, детка, притормози.

— Это Джет, Лука. Дюк забрал его из школы. Моник не отвечает. Пожалуйста, ты должен помочь мне найти моего ребенка!

ДЖОЗЕФИН