— Тебе также не стоит торопиться. Я попросила Луку включить тебя в бюджет по уходу за ребенком, и как только мы подготовим сценарий, я смогу попросить его написать роль для тебя.

Она облегченно вздохнула.

— Это было бы здорово. Что вы меняете в сценарии?

— Эта Каденс Сирена — хищница. Она бесконечно нападает на мужчин и убивает их без всякой причины, просто потому, что ей надоели мужчины после того, как она прожила более века.

Она тихонько хихикает.

— Так что, полагаю, она выбрала бы медведя.

— Не начинай. Я серьезно. Я хочу изменить ее характер, сделав его более глубоким, сочувствующим, сострадательным. Я хочу, чтобы это была не просто месть. Я предложила, чтобы главная героиня была сиреной, но не знала об этом. Она поет песню смерти, которая заманивает к себе мужчин, а когда мужчина герой пытается понять и помочь ей, она отказывается.

— О, так она собирается напасть на него отказываясь от помощи? Куда уж глубже, Джо, — насмехается Моджи, закатывая глаза. — Я люблю тебя, но у тебя есть тенденция превращать каждую свою роль в себя, вместо того чтобы превращаться в персонажа.

— Что? Нет, это не так.

Она складывает стопку постельного белья и подушек на диван, который раскладывается в кровать, и садится, подперев ногу, чтобы не нагружать ее.

— Почему Каденс не может быть серийной убийцей, которая нападает на своих жертв? Это же фильм ужасов, который выходит в прямой эфир.

— То, что он не выходит в прокат по всему миру, не означает, что мы не можем сделать из него проект, отмеченный наградами.

— Джо. Я не говорю, что вы не можете этого сделать. Я говорю, что тебе не нужно этого делать. Я думаю, тебе так некомфортно от того, что Каденс не принимает никакого дерьма, потому что ты терпишь самые безумные выходки Дюка. Я думаю, тебе стоит подправить историю, если это необходимо, но используй эту роль, чтобы покопаться в себе и найти более глубокую часть себя. Перестань бояться, Джо, и бери то, что хочешь, как Каденс.

— Так…

Она прерывает меня с ухмылкой.

— Нет, не убивай и не нападай на людей. Посмотри, к чему привело нападение на Дюка. Распухшая лодыжка и горячий доктор. Я хочу, чтобы ты делала вещи, которые заставляют тебя чувствовать себя неловко, чтобы бросить себе вызов.

Звук, с которым Джет роется в ее шкафу со снаряжением для активного отдыха, отвлекает нас от разговора. Она переходит в режим няни, а я остаюсь размышлять над ее словами. Неужели я пытаюсь изменить историю, написанную для этого фильма, потому что мне неловко брать на себя ответственность?

Я не хочу никого убивать, но не могу не вспомнить, как мне было хорошо в первый раз с Лукой. Мысль о том, что он беспомощен, подействовала на меня так, что я не могу избавиться от нее, и эта роль заставляет меня взглянуть на ту сторону себя, о которой я и не подозревала, что скрывала.

После ужина с Джетом и Моджи я отправляюсь в дом на утесе. Чувство вины борется с моим волнением, потому что я не хочу выводить его из себя. Я также не хочу связываться с тем, что Дюк появится в моем доме.

Черт. Мне нужно предупредить Колина, что нас с Джетом не будет дома несколько дней. Уверена, он будет слишком занят своим отстранением, чтобы заметить это. Может быть, он сможет использовать тишину и покой, чтобы поразмыслить над тем, как сделать лучший выбор для себя.

Когда я подъезжаю к дому Луки, на телефоне меня ждет голосовое сообщение. В нем подробно описано, как попасть в его гараж и в главный дом с захватывающим видом на залив. Не могу поверить, что люди действительно живут в таких домах, и просыпаются с таким видом каждый день.

Сердце бешено колотится, когда я прохожу через кухню к лифту, который спускает меня на самый нижний уровень трехэтажного дома. Двери открываются в коридор, где первая дверь справа от меня — в гостевую спальню. Я оставляю там свои вещи, прежде чем отправиться на поиски Луки.

Короткий коридор заканчивается дверью передо мной, которая ведет в зал для силовых тренировок и бассейн, а еще одна дверь справа открыта в его спальню. На его кровати разложены костюмы и другая одежда, как будто он собирается в поездку.

— Лука? — Окликаю я, прежде чем войти в его спальню. Его прошлый вид на коленях разжигает огонь в моем теле, а в голове звучат слова Моджи:

Брось себе вызов.

Я могу взять то, что хочу. Я могу постоять за себя. Мне не нужно менять характер Каденс. Мне нужно быть больше похожей на нее.

— У меня есть несколько идей по поводу изменений в сценарии — говорю я, но ответа по-прежнему нет.

Мягкий шлепок рук по воде проносит меня через его комнату и выводит на балкон, где находится бассейн с тренажерным залом рядом с ним. Лука несется по воде, как ракета. Плавные, контролируемые взмахи демонстрируют мышцы его спины, пульсирующие под поверхностью бассейна.

Я могу наблюдать за ним весь день, но мне не нужно этого делать, когда он выныривает из прозрачной воды с розоватым оттенком заката, пляшущим по небу. Он прекрасен. Он чертовски прекрасен.

Бисер воды каскадом стекает по его мускулистому телу. Мощь рук и ног Луки привлекает мое внимание, и я провожаю взглядом его сексуальное телосложение до самого лица. У него свежий синяк под глазом и новые царапины на костяшках пальцев.

— Ты в порядке? — Спрашиваю я, хватая с соседней скамейки полотенце и протягивая ему.

— Я в порядке.

— Ты позволишь мне подлатать тебя? — Спрашиваю я.

— Клянусь, я в порядке, Джо. Мне нужно было поплавать, чтобы снять стресс. Через минуту я уйду. Я соберу сумку, и ты сможешь устроиться. — Что-то отвлекает его, раздражает, но этого следовало ожидать, учитывая, что он побывал в очередной драке.

— Лука, тебе нелепо покидать свой дом. Оставайся здесь со мной. Мы можем поработать над сценарием. — Очевидно, что мои слова помогают ему переключить энергию, так как он делает несколько шагов ко мне и возвращает меня в свою спальню.

Лука использует полотенце, чтобы вытереть лишнюю воду, стекающую с его волос и тела. Я придвигаюсь ближе к нему, провожу рукой по его груди, и мое сердце разгорается от желания. Слова Моджи продолжают звучать в моей голове:

Бери то, что хочешь. Заставь исчезнуть дискомфорт. Брось себе вызов.

— Что бы ты хотела изменить в первую очередь, Джозефин? — Спрашивает он, в его словах сквозит соблазн.

— То, что ты мокрый, а я нет. — Слова вырываются из меня, пока я сдираю с себя одежду, оставаясь перед ним голой. Я прохожу мимо Луки, позволяя волосам струиться по спине, когда делаю шаг в бассейн, а затем опускаюсь под воду.

Вода теплая, но прохлада ночного бриза заставляет мои соски напрячься, когда я встаю и вижу, что глубина бассейна всего около четырех футов. Мои руки покачиваются, невесомые в воде, пока я не слышу плавный звук ныряющего в бассейн Луки. Он, как акула, зловеще приближается ко мне, задерживая дыхание и двигаясь под поверхностью, пока не оказывается возле моих ног.

Лука всплывает на поверхность прямо передо мной, прижимая меня спиной к бортику бассейна. Он наклоняется, чтобы поцеловать меня. Когда наши рты сталкиваются, энергия между нами соглашается сбросить напряжение этого дня. Его рука скользит между моими бедрами, поглаживая меня там, а его язык кружит по моему.

Мое дыхание учащается, когда Лука отстраняется от поцелуя, на его губах появляется коварная улыбка, и он опускает свое лицо к моей груди. Одной рукой он проводит пальцами по моей киске, а другой щиплет и сжимает мой сосок. Наслаждение взрывается от каждого его прикосновения, ласки и облизывания.

Мягкость поверхности его языка, которым он ласкает мой сосок, вырывает из моего горла стон предвкушения.

— Ты не должна вести себя здесь тихо, Джо. Нас никто не услышит. Отпусти себя. — Говорит он мне в коротком промежутке между сосанием соска и возвращением своего рта на мое тело, целуя мою шею, прокладывая путь своему языку к моему уху, где он покусывает мочку.

Лука возвращает свой рот обратно к моему, располагаясь между моих ног, и я тянусь вниз, чтобы взять его эрекцию. Он твердый, и становится еще тверже с каждым движением моей руки по его стволу.