— Ты скажешь мне, что это за яд! — прошипела я. — Или я превращу твою жизнь в ад. Ты даже не представляешь, что я могу сделать. Я брошу тебя в логово тварей, и они будут рвать твою плоть на куски, пока ты будешь умолять о смерти!

Мои слова, казалось, достигли её, но она всё ещё молчала, холодно смотря мне в глаза.

Я не собиралась останавливаться. Моя рука уже готова была нанести удар, когда кто-то схватил меня за плечи, пытаясь остановить. Не думая, развернулась и резко ударила помеху.

Откуда-то сбоку раздался болезненный вздох, и, наконец, сознание вернулось ко мне. Я замерла, осознав, что передо мной стоял Лар. На его лице были глубокие порезы. Я опустила взгляд и увидела, что ногти на моей руке отросли и стали похожи на звериные когти. Капли крови медленно стекали с них, и я с ужасом осознала, что натворила.

— Лар… Я… прости, — прошептала я, отступая назад, чувствуя, как ужас и стыд охватывают меня. Кровь на моих когтях, порезы на лице Лара… Я не узнавала саму себя.

Лар осторожно вытер кровь с щеки, его глаза, хоть и полные боли, были удивительно мягкими.

— Мира, остановись, — произнёс он спокойно, словно усмиряя бурю внутри меня. — Я тебя не узнаю. Ты теряешь себя, и это не поможет Дариану. Если ты не возьмешь себя в руки, твоя ярость погубит и его, и тебя.

Я закусила губу, чувствуя, как горячие слёзы катятся по щекам. Он был прав. Я потеряла контроль над собой, позволила гневу завладеть моим разумом.

— Лар… — голос мой сорвался, и я не могла скрыть отчаяние. — Он умирает… Что мне делать?.. Они не могут его исцелить…

Лар вздохнул, глядя мне в глаза, в его взгляде читалось понимание и сострадание.

— Тебе нужно взять себя в руки, Мира. В таком состоянии ты не сможешь думать ясно, не сможешь помочь. Еще не всё потеряно.

Я закрыла глаза на мгновение, пытаясь заставить себя собраться, заглушить боль и страх, что разрывали сердце. Я понимала, что ярость ослепила меня, и в таком состоянии я не могла принимать верные решения.

— Ты прав, — прошептала я, глубоко вздохнув, борясь с паникой. — Нужно вернуться к Фалентису, поговорить с ним еще раз. Может, мы что-то упустили. Но сначала… — я посмотрела на его раны, кровь всё ещё сочилась с глубоких порезов на его щеке и руке. — Тебе нужно исцеление.

Лар усмехнулся, словно пытаясь смягчить ситуацию.

— Не волнуйся обо мне, я поправлюсь. Но ты, Мира… — Он пристально посмотрел на меня. — Ты сама едва держишься на ногах. Ты столько отдала этой битве.

— Но Дариан… Я не могу просто сидеть сложа руки, зная, что ему больно, что он может…

— Он жив, — перебил Лар, успокаивающе положив руку мне на плечо. — Он борется. Но тебе тоже нужно бороться за него, сохраняя рассудок, а не теряя себя в ярости.

Я кивнула, хоть и с трудом, понимая, что сейчас Лар был прав. Я вытерла слёзы, стараясь выглядеть более собранной.

— Хорошо. Пойдём к Фалентису. Может быть, есть ещё один путь… — сказала я, чувствуя, как во мне снова начинает зарождаться слабая искра надежды.

Мы с Ларом направились обратно в лечебное крыло, где нас ждал Фалентис с Ликаиром. Когда я вошла, маг поднял глаза, было видно, что он устал, но во взгляде мелькнула легкая искра.

— Мирослава, — начал он осторожно, — я думал о том, что мы могли бы сделать. Возможно есть один способ…

— Какой? — спросила я нетерпеливо, цепляясь за любую возможность.

— Мы изучили кровь Дариана и подчиненных драконов. Хотя яд у них разный, суть его одна — он создан на основе крови пустынных тварей, — Фалентис протянул мне плашку с густой черной жидкостью. — Скажи, как ты смогла избавиться от яда ярости?

— Избавиться… — я попыталась вспомнить. — Я не уверена. Я говорила с драконицей, и в какой-то момент яд просто исчез… как будто что-то внутри меня его вытолкнуло.

— Просто исчез? — он повторил задумчиво, словно пытаясь осмыслить. — Это необычно… Возможно, дело в твоей крови… или в магии, что ты используешь. Может, твоя природа дракона дала тебе способность сопротивляться этому яду. — Он взял у меня немного крови с помощью шприца и добавил её в плашку с ядом. Но ничего не произошло.

Моё сердце сжалось от разочарования.

— Давай попробуем по-другому. — Фалентис протянул мне ещё одну плашку с кровью Дариана. — Попробуй влить туда свою ману.

Я сосредоточилась, направляя свою энергию в плашку, но снова никакого эффекта. Разочарование накрыло меня волной.

— Хм… Что же ещё? — пробормотал Фалентис, его глаза блеснули, когда к нему пришла новая идея. — Попробуй объединить кровь с драконьим огнем. Но будь осторожна. Тебе нужно не сжечь кровь, а очистить ее.

Я создала маленький огонёк на кончиках пальцев, заставив его мягко мерцать. Пламя было горячим, но я сдерживала его мощь. Осторожно поместив огонёк в плашку с чёрной кровью, я заметила, как она зашипела и начала отступать от огня, словно боясь его.

— Получилось! — воскликнула я, но радость была кратковременной. Огонь, вырвавшись из-под контроля, быстро распространился и сжёг всё содержимое плашки дотла. — Ой…

Фалентис тяжело вздохнул, его взгляд был строг, но не сердит.

— Сосредоточься, Мирослава, — сказал он серьёзно. — Если ты допустишь такую же ошибку с Дарианом, то можешь погубить его. Я понимаю, что тебе страшно, но здесь требуется полный контроль.

Я сжала кулаки, пытаясь восстановить внутреннее равновесие. Это была не просто магия — на кону стояла жизнь Дариана. Ошибаться было нельзя.

— Дай мне ещё одну плашку, — сказала я, голос дрожал, но во мне просыпалась новая решимость. Я больше не позволю своим эмоциям взять верх.

Фалентис передал мне новую плашку с остатками черной крови. Я снова зажгла огонёк, на этот раз медленно направляя его в субстанцию. В этот раз огонь не вспыхнул и не потерял контроль, а начал постепенно проникать в кровь, заставляя ее светиться, словно пламя растворяло тьму.

— Отлично… — прошептал Фалентис, не сводя с меня глаз. — Это правильный путь.

Кровь в плашке начала постепенно очищаться, превращаясь из чёрной в ярко-красную. Огонь двигался медленно, но верно, прогоняя тьму, пока наконец не осталась только чистая кровь.

— Вот так, — сказал Лар, стоя рядом и наблюдая за мной. — Ты справилась.

Я почувствовала, как силы покидают меня, но вместе с этим пришло и облегчение. Горечь страха и отчаяния постепенно уходила, уступая место надежде, на то, что я могу спасти Дариана.

— Теперь… — тихо произнёс Фалентис, глядя на очищенную кровь в плашке. — Мы можем попробовать этот метод на одном из пленных драконов. Ты готова?

Моё сердце замерло. Сомнения вспыхнули где-то в глубине сознания, но я подавила их. Это был мой единственный шанс понять, как исцелить Дариана. Медлить нельзя.

— Да. Готова, — сказала я, стараясь, чтобы голос не дрожал. — Лар, пожалуйста, приведи дракона, которого мы забрали с поляны.

Оборотень кивнул и, не теряя времени, покинул кабинет. Я на мгновение замерла, глядя ему вслед, затем перевела взгляд на Фалентиса и Ликаира. В их глазах тоже читалась тревога, но никто не говорил ни слова. Тишина лечебного крыла напоминала затишье перед бурей.

Я мысленно просчитывала, как действовать, перебирая шаги, которые только что выполнила. Ошибаться теперь было нельзя. Каждый шаг должен быть точно выверен, каждая капля магии — контролируемой. Любая ошибка могла стоить жизни не только пленному дракону, но и Дариану.

Фалентис, видимо, заметив, что я погружена в мысли, тихо заговорил, его голос был успокаивающим.

— Ты справилась с теоретической частью. Теперь главное — не терять уверенность. Пламя дракона в твоих руках — мощный инструмент, но и опасный. Мы будем рядом, если что-то пойдет не так.

Я кивнула, хотя волнение все еще сдавливало грудь. «Не потерять уверенность» — легче сказать, чем сделать. Но у меня не было выбора. жизнь Дариана зависела от этого.

Спустя несколько минут Лар вернулся, ведя перед собой крупного дракона с окутанными тьмой глазами. Его рев был глухим, как будто зверь внутри боролся с инородной кровью.