Яр молчал, глядя в тарелку и задумчиво помешивая суп. Он так растерялся, что даже есть больше не хотел.

Цветочки эти, которые давно никто не дарил, парень, позвавший на свидание… Вроде бы какая-то фигня, ничем не отличается от прежних попыток Алины завязать отношения. Эпик фейл, как говорят геймеры. Но Яр почему-то волновался и… ревновал?

Да, это была ревность. Именно она кололась сотней маленьких иголочек и жглась крапивой, заставляя ёрзать и лишая аппетита. Но что с ней делать, Яр не знал. Уж точно не предъявлять Алинке претензии — она ничего не сделала.

— Ты чего не ешь-то? — поинтересовалась Пирожок напряжённо. — Невкусно, что ли? Я на ужин ела, вроде нормально получилось…

— Нет-нет, вкусно, — тут же отмер Яр и засунул ложку в рот. Проглотил, почти не почувствовав вкуса, натянуто улыбнулся и ещё раз уверил: — Очень вкусно. Просто задумался.

— Опять Лиля учудила?

Да, правильно. Надо переключить на другую тему. Хоть вот даже на Лилю. Почти бывшая жена теперь действовала на Яра, как ушат холодной воды.

— Можно и так сказать…

Алина

Если бы я не знала Яра миллион лет, я бы подумала, что он ревнует. Но этого же просто-напросто не могло быть! Значит, и правда чем-то заморочился помимо букетика, а вопросы мне задаёт, просто потому что беспокоится. Мало ли, вдруг опять встряну в историю? А с мужиком, который тебя без разрешения целует, а потом приходит на работу с виноватой мордой, можно очень даже встрять в историю. Одно дело, когда человек не в курсе, где ты работаешь, но тут другой случай. Так что Яр, видимо, всего лишь насторожился, а ревность тут ни при чём.

Ишь, Алинка, размечталась!

А я вот ревновала. И признавалась в этом сама себе, пока пила чай, глядя на то, как Корнеев уничтожает сначала мой суп, а затем мою яичницу, троглодит эдакий. Он же описал мне наряд своей жены, и я легко могла представить Лилю, всю из себя такую прекрасную, которая решила заново покорить непокорного и обиженного мужа. А раз Яр даже рассказал мне про Лилин образ — значит, впечатлился. На это и был расчёт. Пообижается ещё пару месяцев, а потом остынет.

«Ты сама в это веришь, Алин?» — почему-то фыркнуло моё подсознание голосом дяди Васи, Яриного отца, и я даже слегка вздрогнула. Верю ли я, что Яр остынет и простит Лилю? Не знаю. С одной стороны — да, а с другой…

Дядя Вася его такому точно не учил. И не одобрил бы, если бы Яр после предательства жены дал слабину. Уходя — уходи, как говорится.

Но Корнеев ещё даже на развод не подал…

Вздохнув, я убрала опустевшие тарелки и чашки в раковину, слегка офигев, когда Корнеев в одних трусах — зрелище то ещё! — отодвинул меня в сторону и заявил:

— Иди отдыхать, а я сам помою. Давно надо было этим заняться, а то я только ем.

— Обалдеть! — вырвалось у меня, и Яр засмеялся. — Где-то в лесу явно сдохло что-то большое, раз ты решил помыть посуду.

— Прости меня, Алин, — вздохнул Корнеев, моментально перестав смеяться. И посмотрел так — робко и виновато, — что я даже замерла, вытаращив глаза. — Я иногда бываю законченным эгоистом.

— Как и все мужики.

— К сожалению, — кивнул Яр и чмокнул меня в щёку. — Но я постараюсь исправиться. Иди. Я как всё помою, приду к тебе.

— А как ты утром-то? — неожиданно вспомнила я. — Ты вроде без пакета с одеждой пришёл…

— К себе заскочу, переоденусь.

Я ненадолго зашла в ванную, ещё раз быстренько умылась — хотя делала это незадолго до прихода Корнеева, но хотелось освежиться, — и отправилась в спальню. Включила ночник, чтобы Яр потом не заблудился, погладила по голове дрыхнущую поперёк кровати Фанту и залезла под одеяло сбоку, стараясь не потревожить кошку. Задремала тут же.

Проснулась, по своим ощущениям, мгновенно. И весьма… волнительно. Хотя в принципе, в этом не было ничего удивительного. Было бы странно, если бы Яр после дефиле Лили не захотел секса.

Тьфу, не надо думать о ней в такой момент!

А момент был классный. Я подобными вещами избалована не была, увы — Лёшка брезговал. Но Яр, как я уже упоминала, не брезговал ничем. И теперь, откинув в сторону одеяло, он лежал между моих ног и ласково проводил языком по клитору и половым губам, вызывая во мне волны жаркого удовольствия. Раскрывал меня пальцами, чтобы проникнуть глубже, посасывал и покусывал, из-за чего я вздрагивала и стонала, щекотал бородой нежную кожу, когда прижимался сильнее, но от этого было лишь приятнее.

Я текла, и Яр, по-моему, тащился от этого, стимулируя меня всё настойчивее. Облизывал так, словно перед ним сладкая конфета, а не женское лоно, проникал внутрь одним и двумя пальцами, одновременно с этим играя языком с клитором, набухшим и пульсирующим, и сам стонал со мной в унисон, наслаждаясь моими оргазмами не меньше, чем я.

— Хватит, — то ли просто всхлипнула, то ли даже заплакала я после очередной мощной волны удовольствия, чуть не отправившей меня к небесам. — Хочу тебя внутри… Иди уже, Яр!

— Иду, — ответил он хрипло, приподнимаясь, и пронзил меня одним стремительным движением, моментально заставив взорваться все чувствительные точки в моём теле. Ощущение наполненности пьянило, я чувствовала, как Яр сдерживается, замерев внутри меня, большой и горячий, и прошептала:

— Ещё!..

— Моя Алина, — тут же откликнулся Корнеев, отодвигаясь, а затем подался вперёд с такой мощной амплитудой, что я захныкала. Чудесно было чувствовать его внутри настолько глубоко, что это казалось почти невероятным, но я хотела ещё глубже.

Яр будто понял мои желания — развёл мои ноги шире, толкнулся вперёд и замер там, слегка двигая корпусом, массируя меня членом в самой глубине. Я отчётливо ощущала, как он упирается головкой в шейку матки.

— Как же с тобой хорошо, — почти прорычал Яр, сжав ладонями мои ягодицы, а затем задал такой темп, что мне оставалось лишь покориться. И всхлипывать, открывая рот, пытаясь не закричать от наслаждения, и целовать Яра в солёную от пота щёку, и ловить губами его горячее дыхание и настойчивые поцелуи…

Мы пришли к финалу одновременно. И потом ещё долго лежали, поглаживая друг друга и лениво целуясь, но молчали.

Да, я хотела обсудить с Корнеевым предохранение, но сейчас этот разговор был как-то не к месту. Тем более, что он, кончив в меня, прекрасно осознавал, что делает. Если не в процессе, то после, когда лежал и мягкими движениями ласкал пальцами вход в меня, размазывая нашу общую влагу. И тоже молчал.

Так мы и уснули, не произнеся ни слова.

Ярослав

И вновь они чуть не проспали!

Спас какой-то малыш, который очень не хотел идти в детский сад и с такой силой завопил под окном, что подскочили и Яр, и Алина. Посмотрели друг на друга вытаращенными глазами, а потом она, нервно рассмеявшись, пробормотала:

— Боже, течёт-то как, — и, забавно зажав рукой нежный холмик между ног, побежала в ванную. Яр улыбнулся, вспомнив ночной секс и ощутив, как в груди моментально становится тепло и приятно, и тоже пошёл в ванную. Постучался, дождался невнятного «да», вошёл и замер на пороге, глядя на Алинку, которая, стащив с себя ночную рубашку, ополаскивалась при помощи лейки душа, стоя в ванне и не задёрнув штору.

— Не смотри на меня так, — вздохнула она, поймав взгляд Яра. — Никакого интима! Мне выходить из дома максимум через час, а лучше через сорок минут. Надо успеть привести себя в порядок и нормально поесть.

— Сама виновата, надо было шторку задёрнуть.

— Да я не успела просто, — хмыкнула Алина и действительно задёрнула занавеску. — А ты чего пришёл? Подождал бы, я через пять минут выйду, и умоешься.

— Я к себе пойду. У меня же одежды тут нет. А умываться и потом надевать не слишком чистое, чтобы через две минуты переодеваться — это как-то странно.

— А-а-а, — протянула Алинка, как ему показалось, разочарованно, и Корнеев тут же добавил: