— Но, Ярик…

— Не надо меня так называть. И давить тоже не надо. Я совершенно не хочу улыбаться и делать вид, что всё нормально, обнадёживая Соню. Лиля, у нас больше нет семьи, мы просто вместе воспитываем ребёнка. Если ты хочешь повременить с разводом — бога ради, давай подождём. Но недолго. Пару недель. Потом я подам на развод сам.

Лиля аж задохнулась от возмущения. Она-то явно рассчитывала, что Яр у неё на крючке и будет опасаться идти на подобные активные действия, чтобы она не начала настраивать против него Соню.

Но что-то в Корнееве будто изменилось этим утром. Может, повлияла ночь с Алиной? Да, Соню по-прежнему было жаль, но следовало взглянуть правде в глаза: от того, что он будет тянуть, ничего не изменится. Лиля может включить обиженку и начать дуть дочери в уши про то, какой папа плохой, в любой момент. Жди — не жди, всё равно. Только даёшь почти бывшей жене надежду, что всё ещё можно вернуть. Чем скорее Лиля поймёт, что нельзя — тем лучше.

— Вот как, значит, — вздохнула Лиля, пустив слезу в голос. — Как ты со мной жесток, Яр…

Корнеев даже на мгновение обалдел от подобной наглости.

— Зато ты сама доброта, Лиль. Два года — или сколько там? — наставляла мне рога, потом решила уйти к другому мужику, теперь передумала и хочешь, чтобы я это всё проглотил, не жуя. Как, б**, таблетку.

— Не проглотил, а позволил нам начать всё с начала. Ради Сони…

— Ты бы лучше ради Сони с чужим мужиком не трахалась и выйти за него замуж не мечтала, — хмыкнул Корнеев и положил трубку, не попрощавшись. Лиля звонила ещё, но он не реагировал. И, чтобы отвлечься, написал Алинке — вот кто всегда сможет поднять настроение!

Конечно, она смогла. И хотя не говорила, что ждёт вечером, но Яр не сомневался — ждёт.

Осталось только дожить до конца рабочего дня и не разбить мобильный телефон, на экране которого с периодичностью примерно раз в двадцать минут высвечивался номер бывшей жены.

Алина

После уборки я быстро перекусила, слопав грушу и яблоко, а потом решила наведаться в магазин и пополнить запасы, которые методично уничтожал Яр в последнее время. Суп у меня ещё остался, но сегодня он точно закончится, надо варить новый. Да и на второе тоже что-то нужно приготовить, вчерашнюю рыбу мы съели, а для чего-то ещё у меня в холодильнике было слишком пусто. Если только вечером пожарить Яру яичницу, но это оставим на крайний случай — если мне будет совсем лень.

Я натянула на себя старый оранжевый льняной сарафан, в котором я была похожа на цветок календулы, белые босоножки, и, взяв с собой тканевую сумку через плечо модели «шоппер», выскочила из дома, напоследок потрепав Фанту по пушистой макушке. Почти постоянное присутствие в квартире Яра моя старушка встретила абсолютно благосклонно, с удовольствием приходила к нему на колени, а сегодня ночью даже улеглась на его ноги поверх одеяла — один раз я спросонья слышала, как Корнеев ворчал, отпихивая Фанту в сторону, но она всё равно возвращалась на место. Любовь, что поделать!

Забавно, что никогда в жизни Фанта не относилась подобным образом к Лёшке, с которым я вместе жила. Для неё он навсегда так и остался лишней деталью, тогда как Корнеев…

Хм… Как говорится — вспомнишь гавно…

И это я не о Яре, разумеется!

Возле подъезда на лавочке сидел и поедал хот-дог мой бывший муж. Лёшка обожал эту дрянь — я как-то не понимала прикол булок с сосиской, тем более, что чаще всего сосиски туда шли самые отвратные. И кетчупом их ещё заливали так, чтобы за его вкусом эта отвратная сосиска казалась поприличнее. Ну нафиг! Вообще не уважаю фастфуд, который непонятно из чего приготовлен. Когда Лёшка жил со мной, он эту дрянь и не ел, более того — тоже начал нос воротить от уличной еды. И вместо того, чтобы покупать неизвестно что в сомнительных местах, просил меня приготовить хот-дог дома. Или гамбургер, или картошку фри, или наггетсы… В общем, по приготовлению фастфуда я мастер. Но по-прежнему не любитель. И после того как Лёшка ушёл, я ничего этого ни разу не готовила.

Вот Яр, кстати, наоборот — наевшись с отцом подобного добра в детстве и юности, к фастфуду равнодушен. Есть может — хотя он всё может есть, — но без восторга. Суп с фрикадельками и обычные котлеты с гречкой ему больше нравятся.

Хм… Ну ты, Алинка, даёшь. Вышла из подъезда, увидела на лавочке бывшего мужа — и стоишь, рассуждаешь о том, что они с Яром любят или не любят есть. Совсем уже свихнулась! И не только на готовке, которую обожаешь — а лучше бы худела! — но и вообще. В принципе, так сказать.

А Лёшка, между тем, тоже меня увидел. Отбросил в сторону свой хот-дог, как лишнюю деталь, дико улыбнулся мне измазанными кетчупом губами, а затем встал с лавочки, распахивая руки в широком объятии:

— Привет, любовь моя!

Меня передёрнуло. Как-то сразу вспомнилась Лиля с её «любимый» по отношению к Яру. Вот у них с Лёшкой, похоже, много общего.

— Ты ко мне лучше не подходи, — сказала я настороженно и искренне соврала: — У меня в сумочке газовый баллончик есть.

Лёшка опустил руки и улыбаться перестал.

— Ладно тебе, Алин. Я с миром пришёл. Поговорить по душам нужно.

— Мне не нужно. А если тебе нужно поговорить по душам, сходи в церковь. Там это делают профессионально. И даже бесплатно!

— Ладно тебе, Алин, — вздохнул Лёшка, делая несчастные-пренесчастные глаза. — Ты же добрый человек, никогда в помощи не отказываешь. Мне помощь твоя нужна.

— Именно моя помощь? — уточнила я слегка язвительно. — Чья-нибудь ещё не подойдёт? У тебя родители есть, два брата, куча друзей. И девушка какая-то должна быть, ты же к ней ушёл.

— Мы расстались, — небрежно заметил Лёшка. — И вообще это была ошибка с моей стороны. Фатальная, я бы сказал. Слушай, Алин… Давай в кафе сходим, спокойно поговорим? Обещаю, если ты не захочешь мне помочь, я отстану.

Вот это уже аргумент.

Может, и правда стоит один раз послушать, что скажет бывший муж, чем постоянно дёргаться, ожидая, пока он вновь подвалит к подъезду и будет меня караулить? А если они ещё и с Яром столкнутся, драки не избежать. И хорошо если без поножовщины обойдётся — Корнеев, насколько я помнила, так же, как и его отец, всегда носил с собой нож. Вряд ли он как-то серьёзно ранит Лёшку, но всё равно не хотелось доводить до подобного. И Яр, и мой бывший муж — товарищи вспыльчивые, не то, что я — девочка-ромашка. Точнее, календула.

Конечно, хотелось отказаться. Ну или по крайней мере не ходить в кафе, а поговорить здесь, на лавочке. Но нет, надо быстрее уходить из-под окон — больше половины подъезда знают и Лёшку, и Яра. Донесут ещё, а Корнеев потом переживать будет, что Лёшка меня достаёт.

— Ладно, пошли, — вздохнула я и на всякий случай свела брови. — Но у тебя полчаса, потом я уйду. За руки и остальные места меня не хватать, излагать информацию быстро, на жалость не давить! Понятно?

— Предельно, — энергично закивал Лёшка, явно обрадовавшись. — Не переживай, Алинка, я буду вести себя прилично!

М-да. И всё-таки он явно считает меня половой тряпочкой, раз так обрадовался и рассчитывает на помощь.

Ой, догадываюсь я, какого рода помощь ему нужна. Ой, догадываюсь…

Ярослав

Конечно, Лиля задействовала тяжёлую артиллерию — Соню. Не нужно было в этом даже сомневаться! В отличие от Яра, его жена не слишком жалела их дочь. Возможно, со временем это изменится, но пока надеялась его вернуть, бросала Соню грудью на амбразуру.

Дочь позвонила ближе к обеду, когда Корнеев как раз вышел с переговоров с фирмой-производителем новейших машин, которые были нужны его организации. Переговоры были тяжёлыми — производитель заломил такую цену, которую они никак не смогли бы проглотить, даже если бы очень постарались. И первоначальная договорённость не состоялась — там обещали подумать, да и Яр с коллегами собирались обсудить, как можно пойти не уступки, не угробив при этом конкурентноспособную цену за перевозки.