— Убирайтесь нахуй. Все. Сейчас же! — кричу я в ярости, когда я проталкиваюсь сквозь тела. В комнате воцаряется тишина, если не считать рыданий Розы, которые ранят мое сердце.

Я сосредотачиваюсь на Данте.

— Все. Включая и тебя. Вон! — я указываю на него, и он встает перед Розой, загораживая мне обзор.

В комнате начинается паника, когда люди бросаются к выходу. Я поднимаю взгляд и замечаю Марию, наблюдающую за каждым моим движением.

Игнорируя ее, я поворачиваюсь к трем женщинам, съежившимся на сиденье. — Мэдди, Сиенна, я разберусь.

Когда они отходят в сторону, я тянусь к Розе.

Данте встает передо мной.

— Она моя невеста, моя проблема. То, что ты с ней трахался, не означает, что она тебе принадлежит. Она моя, Лука.

Он резко дергает ее за запястье, и она спотыкается.

Перед глазами все в красном. Я вытаскиваю пистолет из-за пояса и крепко прижимаю его к его груди.

— Убери от нее свои руки. Сейчас же, если ты их не уберешь, я с удовольствием сделаю это за тебя, прямо перед тем, как всадить эту пулю тебе в грудь. Она моя и всегда была моей. Ты меня понял?

Данте не двигается. Он держит ее за руку, как куклу-марионетку, и она безвольно повисает на нем. Ее глаза закатываются, а учащенное дыхание отдается у меня в ушах барабанной дробью.

Медленная улыбка трогает уголки его покрытых шрамами губ, прежде чем он бросает ее мне.

Я едва успеваю подхватить ее, когда она безвольно падает на меня.

— Она всегда будет моей. Она вернется ко мне. Ты просто смотри, — он одергивает пиджак и уходит.

Пока я опускаюсь на пол, держа Розу на коленях, я успеваю заметить, как Мария качает головой, на ее лице злобная ухмылка, когда она следует за Данте.

Хриплое дыхание Розы возвращает меня к ней.

Мой пистолет со стуком падает на деревянный пол, когда я притягиваю ее к себе.

Нежно гладя ее лицо, я поворачиваю ее, чтобы получше рассмотреть. — Роза, детка. Это я, Лука.

Ничего.

— Ты в порядке, tesoro. Я обещаю. Ты можешь немного подышать со мной?

Она кивает, и меня охватывает облегчение. Я приподнимаю ее немного выше, так что она сидит у меня на бедре, крепко обхватив ее рукой. Другой рукой я начинаю легко очерчивать квадрат вокруг ее коленной чашечки.

— Хорошо, давай вдохнем на четыре и выдохнем на четыре. Медленно. Готова?

Делая глубокий вдох, я делаю то же самое.

— Раз, два, три, четыре.

Я выдохнул. — Раз, два, три, четыре.

— Теперь продолжай так дышать, детка, у тебя отлично получается.

Я чувствую, как ее грудь расширяется под моей рукой.

— Хорошая девочка.

Я слегка отстраняюсь и обхватываю ее лицо ладонями. Ее глаза, красные от слез, лились ручьем, но она по-прежнему оставалась прекрасной.

Смахивая капли слезинок подушечками больших пальцев, она прижимается носом к моей руке.

— Тебе стало легче? — шепчу я.

Она закусывает губу.

— Просто обними меня, пожалуйста, — ее голос дрожит.

— Ты же знаешь, я сделаю для тебя все, что угодно.

Включая принесение в жертву собственную семью. По моему позвоночнику пробегает холодок. Я разберусь с последствиями этого позже.

Положив подбородок ей на макушку, я вдыхаю сладкий аромат кокоса.

— Расскажи, что происходит, Роза. Пожалуйста, не отталкивай меня.

Мне не хотелось на нее давить, но что-то было ужасно не так, и мне нужно было знать.

Она молчит, ее рука прижимается к моему сердцу, когда она смотрит на меня.

— Лука, что насчет Марии?

Я сжимаю челюсти. — Она знает, все знают, Роза.

Лицо ее искажается страхом. — Но…

Я вытираю еще одну слезу с ее щеки. — Мы все предусмотрели.

Ну, у нас есть план. Он во многом зависит от свадьбы Розы. Прямо сейчас мне все равно.

Мы убьем Романо, и она будет в безопасности.

— Нет, Лука, все в порядке. Я могу сказать Данте, что это была ошибка, что я все еще хочу выйти за него замуж. Ты не понимаешь. Я должна выйти за него замуж, — ее слова вылетают так быстро, что мне требуется мгновение, чтобы осознать.

— Этого не случится.

— Лука, это необходимо. Ты не сможешь меня защитить, — она всхлипнула.

Я чувствую, как с нее спадает напряжение, поэтому я обнимаю ее и крепко прижимаю к себе.

— Я отдам за тебя свою жизнь.

Она напрягается в моих руках. Я провожу пальцами по ее спине маленькими круговыми движениями.

— Лука, мне нужно…

— Я люблю тебя, Роза. Я обещал тебе, что мы будем бороться, и теперь мы должны это сделать. Нам придется бороться со всем.

Я касаюсь своим носом ее носа. — Роза, ты моя. Я защищу тебя и твою семью всем, что у меня есть. Я люблю тебя. Мне нужно, чтобы ты боролась вместе со мной. Ты можешь это сделать для меня?

Мое дыхание застревает в легких в ожидании ее ответа.

Тихим голосом она произносит слова, на которые я надеялся.

— Я буду бороться.

Я прижимаюсь губами к ее губам, и она целует меня в ответ, обвивая руками мою шею.

— Я люблю тебя, Лука, — она улыбается.

Я знаю, что сделал правильный выбор.

Вот именно ради этого я все это делаю, чтобы видеть эту чертову улыбку, каждый день.

ГЛАВА 64

Роза

В комнате повисла оглушительная тишина. Я беру его за руку, покрытую татуировками, потому что моя все еще дрожит, как осиновый лист. Он поднимает меня на ноги, хватая за бедра, чтобы не дать мне упасть.

— Конец игры, — шепчет он мне на ухо.

Я выскальзываю из-под его руки и снимаю обручальное кольцо, которое тяготило меня уже несколько недель, чтобы швырнуть его на пол.

— Нашей игры.

Бабочки порхают у меня в животе, когда подушечка его большого пальца нежно поглаживает мое запястье. Мы подходим к его друзьям, и он собственнически притягивает меня к себе. Мэдди вытирает слезы, когда Грейсон обнимает ее. Келлер держит Сиенну слева от себя, оба друга не сводят глаз с Луки.

— Что ж, это было отличное представление, брат, — усмехается Келлер, и Сиенна тычет его локтем в ребра. Я не могу удержаться от смеха.

— Он имеет в виду, добро пожаловать в семью, — лучезарно улыбается Сиенна.

Мэдди бросается ко мне и заключает в медвежьи объятия, насколько ей позволяет округлившийся живот.

— Все будет хорошо, Роза. Мы сделаем все, что сможем, для вас двоих.

— Спасибо, — ее теплота вызывает у меня новые слезы.

— Когда все это уляжется, мы обязательно устроим киномарафон, я обещаю.

Я шмыгаю носом. — С удовольствием.

Грейсон откашлялся: — Лука, какой у нас теперь план?

Я напрягаюсь, полностью забыв о Марии и той опасности, в которую мы только что всех втянули. Лука сжимает мою руку, оказывая спокойную поддержку, когда я прижимаюсь к нему. Как будто он может прочитать каждую мою мысль.

— Келлер, мне нужно, чтобы ты отвел девушек и детей на конспиративную квартиру. Не уходите оттуда, пока я не скажу. Мне нужно рассказать вам всю правду о том, что происходит.

— Я собирался жениться на Марии, чтобы защитить вас. Романо угрожал Дарси, ну, вообще-то, всем вам. Он хочет использовать мои порты, чтобы распространять их, наркоту, в Штатах. А женитьба на Марии укрепила бы союз, привязав меня к ним. Взрыв в доках произошел потому, что она была зла на Розу. Так что теперь вы все в опасности. Мне очень жаль.

Я обнимаю его за талию, утыкаясь лицом ему в грудь. Сиенна ахает, и Келлер притягивает ее к себе.

— Я убью его, к чертовой матери, — шипит он, сжимая кулаки.

— Нет, — Лука перебивает его. — Я разберусь с этим. Ты будешь присматривать за нашей семьей. Защищай их. Я не рискую тобой, и это не обсуждается. У нас с Фрэнки есть план. Ну, был. Завтра мы устраняем Романо.

— Почему ты мне не сказал? — Грейсон проводит рукой по лицу, целуя Мэдди в макушку. Ее глаза наполняются слезами, когда она обхватила руками свой беременный живот. Мое сердце разрывается за нее. Из-за всего этого бардака ей придется сидеть в убежище, пока ее муж будет сражаться из-за меня. И ведь она может родить с минуты на минуту.