Я просыпаюсь, зевая, и прижимаюсь к Луке без рубашки. Он обнимает меня своей сильной рукой и притягивает ближе.

За последние две недели мне приснилось всего пару кошмаров. Оба раза он заключал меня в объятия и шептал:

— Это я, Лука. Я здесь. Ты в порядке, малыш. Никто не причинит тебе вреда.

Затем укачал меня, чтобы я снова заснула.

Я чувствую себя как новенькая. Та, кто действительно спит и просыпается без похмелья.

— Доброе утро, малыш, — его голос хриплый, а дыхание щекочет мне голову.

Я закатываю глаза.

— Я действительно не такая уж и маленькая.

Он поворачивается на бок и ухмыляется мне. Его темные волосы растрепаны на макушке, и у меня возникает странное желание запустить в них пальцы.

Огонь разгорается внутри меня, совершенно чуждое чувство, которое заставляет меня сжать бедра вместе. Я хочу этого мужчину, я просто не знаю, что с этим делать. Он никогда не захочет такую сломленную женщину, как я.

— Ты хорошо спала прошлой ночью.

Он усмехается, его зеленые глаза озорно искрятся.

— Почему ты так говоришь? — я наклоняю голову, чтобы лучше видеть его лицо.

Он прикусывает нижнюю губу.

— Возможно, ты схватила за мой член во сне, а возможно, и нет.

— Нет! Я этого не делала!

Я задыхаюсь. Меня охватывает смущение. Теперь мои щеки пылают.

— Ты это сделала. Это меня и разбудило.

— Боже мой, мне так жаль.

Я закрываю лицо руками. Он отводит их, и его губы растягиваются в улыбке.

Я начинаю паниковать. Что, если он заставит меня вернуться в мою собственную комнату? Я наслаждаюсь этими спокойными часами сна.

— Эй, все в порядке. Не волнуйся. Я могу придумать кое-что и похуже, чем быть облапанным во сне маленькой итальянской красавицей, которая лежит у меня в постели.

Он закидывает одну из своих татуированных рук за голову, приподнимаясь и наблюдая за мной.

Он считает меня красивой?

Я хлопаю ресницами, глядя на него.

— Прости, что?

Он смеется и отодвигается на другую сторону кровати.

— Давай, нам пора вставать. У меня есть кое-что для тебя внизу, а потом я должен на работу. Чем быстрее я разберусь с этим, тем скорее ты получишь свободу.

Моя реальная жизнь. Это как удар в живот. Думаю, он просто потакает бедному маленькому выздоравливающему наркоману. Я знала, что у него нет тех чувств, что есть у меня.

Я вздыхаю и отодвигаюсь от него, выбираюсь из кровати и хватаю свой черный шелковый халат, который висит за дверью. Оборачиваюсь я замечаю, что он пристально смотрит на меня, а его глаза сканируют мое тело, отчего у меня трепещет в животе.

— Ну, что меня ждет внизу?

Он сбрасывает одеяло, обнажая свое мускулистое тело. Темные узоры татуировки стекают по его правой руке и груди. Он надевает серые спортивные штаны и черную толстовку с капюшоном. Возможно, он всегда сногсшибательно одет, когда выходит из дома, но как только он возвращается домой, он уже переодевается в свою удобную одежду и готовится к просмотру марафона фильмов на диване.

Я открываю дверь, и мы идем вниз. Когда я достигаю последней ступеньки, он ловит меня за руку, и я останавливаюсь.

— Подожди, я хочу сначала проверить, на месте ли он.

— Хорошо, — я смеюсь. — Тогда я подожду.

Он кивает и направляется в гостиную. Я подхожу к журнальному столику напротив лестницы, заваленному фотографиями. Он, Келлер и Грейсон, когда Келлер выиграл свой чемпионский бой. На другом снимке Лука сидит, улыбаясь, и обнимает свою племянницу Дарси, а ее брат Макс прижимается к нему с другой стороны.

И фотография Луки, Келлер и пожилой дамы, которая, как я предполагаю, миссис Руссо. Я прищуриваюсь — клянусь, она выглядит смутно знакомой.

— Готово! — кричит он.

Когда моя нога ступает на последнюю ступеньку, я останавливаюсь как вкопанная, обнаружив, что он сияет, как идиот, направляя на меня огромную камеру.

— Э-э-э, Лука, что ты делаешь? — я рефлекторно запахиваю халат.

Смеясь, он подходит ко мне и протягивает камеру, это высококачественный Canon.

— Это тебе. На днях ты сказала мне, что хотела бы стать фотографом. Поэтому я записал тебя на онлайн-курс, — говорит он, вкладывая мне в другую руку новый ноутбук.

Слезы вот-вот прольются, когда я смотрю на два самых продуманных подарка, которые можно было бы купить.

— Я …. я не знаю, что еще сказать, кроме как «спасибо». Это может быть мое будущее вне мафии.

Он лучезарно улыбается мне, берет камеру и ноутбук из моих рук и кладет их на стеклянный кофейный столик позади себя.

Я качаю головой. Спасибо. Я могу делать что-то получше.

Я подхожу к нему, обнимаю за талию и крепко сжимаю. Он тут же обнимает меня в ответ. Его сердце колотится у моей щеки.

— Я подумал, что было бы неплохо иметь что-то, чем ты будешь занята в течение дня. И когда ты освободишься, то ты можешь продолжать дальше свое дело.

Я смотрю на него сквозь ресницы и замечаю страдальческое выражение на его лице.

— Это лучший подарок в моей жизни.

Он слегка улыбается мне и его руки крепко сжимаются вокруг меня.

— Ты заслуживаешь всего, Роза, — шепчет он, отчего по моей коже бегут мурашки.

— И ты тоже, Лука, — непролитые слезы щиплют мне глаза.

Его губы касаются моей щеки, когда он убирает волосы за плечо. Каждая клеточка моего тела реагирует на его прикосновение.

— Пора собираться к назначенной встрече. Доктор Дженкинс скоро будет здесь.

Нервы сводят меня с ума. Мой первый прием у психиатра. Я выпускаю руки из объятий, но Лука крепко держит меня.

— С тобой все будет в порядке, малыш. Я обещаю тебе.

Его мягкие слова наполняют меня уверенностью.

После ухода доктора Дженкинса возникает странное чувство. Я вся на взводе, и в то же время меня охватывает чувство облегчения. У меня была консультация, и я не сломалась, она не считала меня сумасшедшей или наркоманкой.

Я направляюсь в ванную и включаю душ в ванной комнате в своей комнате. Возможно, я буду спать в кровати Луки, но я перенесла свои вещи в свою прежнюю комнату. Я не хочу, чтобы он чувствовал, что я полностью вторгаюсь во все аспекты его жизни.

Я открываю дверь, чтобы взять еще полотенец, и врезаюсь прямо в твердую грудь Луки.

Его большая рука хватает меня за локоть, удерживая от падения.

— Как прошел твой первый сеанс? — он улыбается мне сверху вниз.

— Хорошо, — я делаю шаг назад, оставляя между нами некоторое расстояние. Но на самом деле это для того, чтобы моя кожа не перегрелась от его прикосновений. Он чешет затылок, и между нами воцаряется тишина.

— Я приготовлю какао. Хочешь посмотреть фильм? — он переминается с ноги на ногу и наблюдает за мной.

Я сдерживаю улыбку.

— С удовольствием!

После того как я приняла душ и надела пижаму, у Луки на столе уже стоят две кружки какао со взбитыми сливками и огромная миска попкорна. Я присоединяюсь к нему на диване и сажусь на соседнюю подушку. Мне так и хочется придвинуться ближе, наши тела всего в нескольких сантиметрах друг от друга.

Теперь его очередь выбирать, поэтому я устраиваюсь поудобнее, кладу голову на одну из его серых подушек.

Когда мои веки начинают закрываться, я трясу головой, пытаясь побороть усталость.

Лука хихикает, и я оборачиваюсь и вижу, что он с удовольствием наблюдает за мной, запихивая в рот попкорн.

— Не фанатка Супермена? — его брови приподнимаются, когда он поворачивается ко мне.

— Ммм, а кто не фанатеет от Генри Кавилла? — я смеюсь. — Я просто устала. Я думаю, все эти сегодняшние разговоры вымотали меня.

— Разговаривать — это хорошо, да?

— Хм, сегодня мы не углублялись, просто обсудили некоторые основы моих привычек, как бороться с тягой на начальном этапе, как справиться с моей… — я замолкаю. — ...травмой.