И очень удивился, повиснув в воздухе вниз головой. А затем вылетел на дорогу. Поднялся, клокоча и пылая бешенством.

— Ваше высочество? — пролепетала Ноэми в полном шоке.

Принц Фаэрт молча протянул руку Бель. Помог подняться.

— Колдун! Мерзкий колдун! — завопил Гастон и ринулся на незваного гостя.

Чертополох вскинул руку, и нападавший словно впечатался в незримую стену. Завопил, начал биться о неё кулаками, ногами, даже головой, но безрезультатно.

— И как? — холодно уточнил принц Фаэрт, пристально глядя в лицо Бель. — Тебе нравится?

Челюсть Ноэми упала со стуком.

— Он был нормальным, — хмуро процедила Бель. — Пока не спился.

Чертополох поднял бровь. На вопли и проклятья Гастона начали стекаться зеваки. Псы заходились лаем.

— Зачем ты пришёл?

— Соскучился. Захотел увидеть.

— Увидел?

— Вполне достаточно.

Фаэрт щёлкнул пальцами, и на секунду потрясённая Ноэми увидела над их домом и огородом сверкающий купол. Зажмурилась. Открыла глаза. Всё было по-прежнему. Всё так же бился о воздух отчим, словно гигантская муха об стекло. Таращились соседи.

— Бель, — тихо позвал принц Чертополох, но Ноэми почему-то расслышала его, — тебе ещё не надоело?

— Не надоело, — угрюмо ответила мать, отворачиваясь.

Колдун взял её лицо за подбородок, всмотрелся. Провёл рукой, и от неё мягким туманом полилось мерцающее облако. Из кружевного воротника вырвалась белая ниточка и прилипла к пальцам принца. Тот нахмурился. Ниточка вспыхнула и сгорела.

— Он не пройдёт. Если ты не разрешишь ему пройти. Если пожелаешь убрать звук, просто скажи «заглохни».

Бель усмехнулась устало:

— Всё равно рано или поздно понадобится выйти за чем-нибудь.

— Не понадобится, — возразил Чертополох. — Ваши продукты не будут заканчиваться. А потом я что-нибудь другое придумаю.

— Меня сожгут за колдовство.

— Нет. Никто не войдёт, пока ты не разрешишь ему войти.

Принц отвернулся и пошёл прочь.

— Фаэрт, — окликнула его Бель.

Он обернулся.

— Спасибо, — шепнула она.

Колдун ничего не ответил и снова направился к калитке, не обращая внимания на вопли Гастона.

— Фаэрт! — крикнула Бель.

Чертополох снова обернулся.

— У меня дочь попала, — каким-то почти жалобным, дрожащим голосом умоляюще произнесла та.

— Она не твоя дочь.

— Фаэрт!

— С ней всё в порядке, — холодно бросил колдун. — Не ищи её. Найти всё равно не сможешь.

— Что это значит? Фаэрт!

Бель бросилась к нему, но тот уже вышел, обернулся, снова вскинул руку. Калитка полыхнула, а колдун исчез. Бель замерла, бессильно уронив протянутые руки. Ноэми подбежала к ней, обняла за плечи:

— Мама? Мама, что это было? Ты…. ты знакома с Чертополохом? Ты… как это…

Та тяжело вздохнула, обняла дочь.

— Пожалуйста, не спрашивай. Это неважно. Совсем неважно.

— Бель! — заорал Гастон. — Бель, пусти меня!

— Нет. Ты мне больше не муж, Гастон.

— Это мой дом! Ты не смеешь…

Бель обернулась и с горькой насмешкой посмотрела на него.

— Нет, уже не твой, — ответила спокойно. И добавила: — И… заглохни, Гастон.

Что отчим кричал дальше, Ноэми больше не слышала. Небо вспыхнуло и засверкало разноцветными огнями. Горы отразили артиллерийский залп.

Красные, оранжевые, зелёные, синие, жёлтые, белые огни взорвали небосвод над королевским парком.

— Это чудесно! — воскликнула Белоснежка, смеясь, и обернулась к Дезирэ, стоявшему рядом.

Тот взглянул на неё и улыбнулся.

— Рад, что вам нравится.

— Но как это сделано?

Новый взрыв. Огромные разноцветные шары.

— Это всего лишь порох, — крикнул Дезирэ своей невесте на ухо.

Своей официальной невесте с сегодняшнего дня.

В королевском дворце праздновали официальную помолвку младшего принца и королевы соседней Эрталии. Вся терраса с химерами была заполнена придворными. Белоснежка в основном всех их уже знала. Кроме какой-то яркой, рыжеволосой дамы, стоявшей неподалёку от Золушки. Эта женщина не нравилась эрталийской королеве. Каждый раз, когда Снежка смотрела на неё, рыжая наблюдала за фейерверком и вовсе не смотрела в их с Дезирэ сторону. Но тогда почему королева постоянно чувствовала на себе её недобрый взгляд?

Белоснежка зябко передёрнула плечами. Не выдержала, потянула жениха за руку. Тот снова обернулся, посмотрел тепло и вопросительно.

— Кто это? — шепнула невеста, воспользовавшись паузой между залпами.

Ей пришлось привстать на цыпочки и почти коснуться губами его уха. Дезирэ проследил за взглядом девушки. Усмехнулся. Наклонился и прокричал:

— Родственница Мара.

Новый взрыв почти заглушил его крик, и удивлённая Белоснежка переспросила:

— Мариона?

— Со стороны жены. Кто ж знает имена этих бедных родственников?

Дружный «ах» разнёсся по всему парку, словно морская волна: в чёрном небе закружились разноцветные мельницы. Белоснежка снова оглянулась на рыжую женщину и от всей души понадеялась, что та хотя бы дворянка. А затем отыскала взглядом саму невесту сумасшедшего принца. Мадмуазель Синдерелла стояла рядом с королём, который скалился в усмешке, постоянно оборачиваясь к испуганной девице и мял ей руку. Видимо, разговор за обедом был всерьёз. «Это меня не касается», — подумала Белоснежка и отвернулась.

— А где твой брат? — снова крикнула она Дезирэ.

Жених выразительно пожал плечами. «Странно, — машинально отметила про себя королева, — его будто не волнует невыполненный приказ отца. А ведь утром Марион должен быть…». И она невольно вновь оглянулась на короля.

Новый залп, и…

Андриан сверкнул, словно гигантский кусок стекла, вспыхнул разноцветными искрами и… взорвался тысячью осколков. Белоснежка замерла, открыв рот.

Первой завизжал какой-то чопорный старик в коротком лиловом плащике. Затем визги и крики затопили террасу.

— Колдовство! Магия! Мы все умрём! Спасите!

Дамы резко перестали падать в обморок, когда потерявшие рассудок кавалеры заметались, топчась по их платьям каблуками и от объявшего ужаса не замечая ничего вокруг.

— Спокойно! — заорал Дезирэ громким голосом. — Стража! Ко мне! Оцепить периметр!

Позади разноцветных нарядов зачернели кирасы. А в небе всё ещё продолжали взрываться весёлые шары, рассыпаясь на искры. Младший принц вскочил на баллюстраду и замахал руками:

— Успокоиться! Всё под контролем. Я беру командование на себя.

— Это колдовство! — жалобно воскликнул кто-то из дам.

Дезирэ обернулся в её сторону. Ухмыльнулся весело и отчаянно:

— Да, мадам, верно.

— Чертополох! — завизжал ещё кто-то в толпе. — Это Чертополох!

— Отставить панику! — рявкнул Дезирэ. — Фаэрт далеко, а я здесь. Всех, кто сеет страх, я заколю шпагой собственноручно. Короля убили. Подло и магически. И я с этим разберусь. Обещаю. И с Фаэртом, если будет нужно, тоже.

И его властный, уверенный голос возымел привычную власть над обезумевшей толпой.

Марион осадил честно украденного коня и спрыгнул. Из королевского парка доносились какие-то крики, даже не крики, а скорее гул кричащих голосов. На небе вспыхивали разноцветные огни фейерверка. Грохотало. Во въездных воротах стражи не обнаружилось. Всё это выглядело до странности подозрительно. Что ещё за праздник?

— Плевать, — прошептал принц.

Но понимал, что лжёт. Плевать на всё это было никак нельзя.

Марион плохо представлял, что будет делать дальше. Его гнала тревога, почти ужас, запустивший ледяные щупальца в сердце. Дрэз у Фаэрта! Его воробей в логове дракона, в змеиной норе, из которой выбраться не сможет. И не понятно: девушка вообще жива? А если жива, то… Принцу никогда ещё не было так страшно. Но боевой опыт дал себя знать: Марион стиснул кулаки и заставил себя составить план.

Что праздновали во дворце, он не знал, но торжество явно вылилось в парк. А потому через главные двери в нужное ему место попасть невозможно — слишком велик риск быть схваченным. Значит, идти нужно через конюшни.