Так это он с богом говорит, что ли?! От удивления Забава нашла сил подползти к князю и прижаться к широкой спине. Властимир тут же ее обнял. Так и застыли, глядя на рассерженного Мстива.

- Рядом со мной нет места предателям! - рявкнул волхв - или уже нет? - А тебя я лишу своего благословения!

- Да хоть что делай, а только все равно не бог ты, а разобиженный мужик! Жена на другого глянула, а он со злости всем беды наделал!

От Мстива повалил черный дым. Лицо стало совсем темным, фигура будто бы раздулась, а по лезвию меча пробежался огонь. Страшно! И вдруг, словно шелест снега, раздался другой голос. Это была знахарка, которая все же поднялась на ноги, и теперь стояла, гордо расправив плечи.

- Лада никогда тебя не предавала, Сварог! А то, что песни Леля слушала… Так ты тоже вниманием прислужниц на пирах не гнушался! - и снова опустилась в снег.

А Забава удивилась пуще прежнего. Лель? Кто это такой? Никогда о нем не слыхала. Властимир же понимающе хмыкнул.

- Разве этот мальчишка мог бы с тобой соперничать, Сварог?! С твоей доблестью и силой, с красотой не юноши, но могучего мужа? Эх ты! – сплюнул кровавую слюну. - Вынул бы меч из груди жены и поговорил бы с ней, коль не трусишь! Может, старуха права…

- Человек еще будет мне указывать?! – загромыхало небо.

- Буду! Потому что сам знаю, каково это – сначала сделать, а потом горько жалеть, - и, отшвырнув меч, стиснул Забаву в крепких объятиях. – Прости, любая моя. Никто, кроме тебя, мне не нужен. И за сестер прости… Не уберег.

Неловким было это признание! Но таким желанным… Сердце вмиг растаяло, сбрасывая с себя шелуху глупой гордости.

- Ты меня прости… За то, что обещание не сдержала. А потом еще и обижалась, хоть сама виновата была. От этого упрямства моего все беды. Люблю тебя. Всем сердцем.

Сказала это, а на душе прям легко стало. Пусть хоть весь мир рухнет, но теперь, в объятьях любимого, ей ничего не страшно. А Властимир склонился к ней и запечатал на губах краткий поцелуй, скрепляя их признания.

Мстив же взвизгнул, точно баба, и кинулся к ним. Но был тотчас сбит с ног.

- Ждан! – изумилась Забава. – Как ты…

И замолкла, глядя то на волхва, то на придавившего его сотника. Властимир же только хохотнул:

- Гляди-ка, Сварог покинул свою десницу! Никак застыдили мы его?

Да быть не может! Но силы у Мстива больше нет. И княжья стража голос подала. Развязать мужиков надобно. Те двое, с которыми Ждан бился, застонали – ноги и руки у них изранены. Веды шевельнулись. И Серый ожил, подполз к Забаве на брюхе и обтерся косматой башкой.

Только старуха знахарка по-прежнему не двигалась. И одна из вед тоже…

- Иди уже помогай, - со вздохом отпустил ее Властимир. – А я этого заломаю как следует, - кивнул на скулящего Мстива. – И на своих воинов гляну…

Забава тут же кинулась исполнять княжий приказ. Теперь хорошо все будет. Она это точно знала!

Властимир

Костер лениво потрескивал, выкидывая в небо снопы колких искр. Они летели высоко-высоко и терялись среди звезд, что сияли в эту ночь невозможно ярко. Впервые Властимир видел этакое богатство. Даже в жарких южных пустынях небо всегда было затянуто дымкой. И вдруг ровно кто-то пыльное окошко начисто вытер… Полюбоваться бы, однако помыслами князя владела прижавшаяся к груди Забавушка.

Властимир крепче подоткнул меховой полог накидки, чтобы ни один сквознячок не коснулся любимой. В ответ на это Забавушка благодарно потёрлась о его плечо.

- Такое небо странное, - обронила едва слышно. – И все вокруг. Будто бы я во сне… Ой! - ахнула, когда Властимир легонько пощекотал девичий бочок.

- А если так? Проснулась?

Любая завозилась пуще прежнего. Стрельнула взглядом на сгрудившихся у другого костра воинов и вед – не услышали бы!

Властимиру же было все равно. Пусть видят, кого их господин выбрал в жёны. А Рахима утешится золотом да спасибо скажет, что не выгнали без подарков.

Будто почуяв его мысли, Забава притихла.

- Я слышала, что в твоём тереме случился пир, господин мой…

Что ж, он ждал этого разговора. Пока Мстива вязали да раненную веду в чувства приводили, не до того было, теперь же не отвертеться. Он и не хотел. Пора им говорить о важном. Но только открыл рот, как на щеку легла теплая девичья ладошка.

- Постой. Дай мне слово молвить… - Забава вновь запнулась. Вздохнула, а после взглянула на него решительно и строго. – Я знаю, что князю положено взять в жены девицу благородной крови. Ведь только от ее дитя будет считаться достойным трона…

Властимир только бровь выгнул. Ну и ну… Неужто Забавушка решила поиграть в смирную наложницу? Занятно…

- … И Совет требует от тебя наследника, - продолжила любушка. – Поэтому… - снова вздохнула и понурила голову, - поэтому твое дитя должно увидеть свет. И хоть не будет оно мне родным, а зла я ему никогда не сделаю. Но и жену твою рядом терпеть не стану! – добавила твёрдо. – Или опять сбегу!

Властимир чуть не расхохотался. Сколь это мило – видеть, как Забава усмиряет гордость ради блага Северного царства и пробует говорить как должно не женщине, но правительнице.

- И что же, сама меня под бок южанке сунешь? – не мог удержаться, чтобы не подразнить.

Ну любимая и клюнула, как рыбка на хлебный колобок.

- А то ты бы противился!

- Рахима хороша, спору нет. И спереди, и сзади есть на что глянуть… Ох, острые кулачки, - засмеялся, почуяв тычок. – Но как мне с ней лечь, если с души воротит? Другую люблю… И она уже моего ребенка носит, - с нежностью огладил пока ещё незаметный животик.

Забавушка вмиг перестала рваться на волю. Притихла под его рукой, а на щеках вспыхнул румянец.

- Но Совет…

- Совет примет ту, которую Лада благословила, - громыхнул из темноты голос знахарки.

Забавушка вздрогнула, а Властимир покосился на лежавший рядом меч. Хоть вед они не прогнали, разрешив провести ночь вместе с дружиной, однако князь хорошо помнил, кто его любимую чуть не выкрал.

Старуха же, не стесняясь, проковыляла к костру и тяжело села прямо на снег.

- Пришла я попрощаться, князь. Да сказать слово-другое… Напоследок.

Ну что ж, пусть говорит. Только падать ей в ноги и молить остаться никто не будет. По-хорошему, надо бы в застенки швырнуть, и все же Властимир рассудил, что толку от этого нет.

Знахарка чуть склонила голову, будто чуяла – его терпение на исходе.

- Прежде всего я хотела бы сознаться, что волхв не лгал: в моих силах было сберечь сестер Забавы…

Любимая вся окаменела. Схватилась за его руку, как за спасение, однако остановить старуху не захотела.

- …Но и пальцем не двинула, чтобы помочь девочкам. Этим хотела закалить сердце благословлённой и поселить в ней ненависть к трусливому мужскому племени. Особливо к тебе, князь…

Тут настала пора Властимира стискивать зубы. Обругать бы, так ведь права ведьма старая! Струсил говорить, не нашел ладных слов.

- …И все же я ошиблась, - задумчиво проскрипела старуха. – Не знаю как, но глядя на вас, Сварог отступил. И теперь вон как звёзды сияют… А тут, - коснулась груди, - больше не ноет. Исчез рубец, который веды получили после смерти Лады. Значит, скоро она вернётся и наградит тебя, Забава, своей милостью. Ее воля заткнет рты лучше княжьего приказа...

Любушка едва заметно кивнула. Однако продолжила молчать. Знахарка же поднялась и, отряхнув перелатанные юбки, низко склонила голову.

- ...Прости меня, Забава. Хотела я вернуть Ладу пуще всего на свете и забыла, что не жертвы ей надобны, а любовь.

Вот тут Забавушка и подала голос:

- Моя любовь не настоящая, сама говорила…

Ведьма лишь криво ухмыльнулась.

- Не любовь, а влечение. Оно может быть само по себе, а может стать тем, из чего чувства родятся. - И, обернувшись к князю, добавила: – Уйду я в Топи, князь. Рядом с Ягиней пока буду. И клянусь, никакой более ворожбы против тебя и твоей семьи веды не сделают.