За спиной что-то зашуршало. Ярина резко обернулась, но перед глазами вдруг ворвалось ослепительное пламя. А потом пришла тьма.

***

Мстив

- Отбегалась, тварь продажная… Тьфу!

Мстив сплюнул прямо на распластавшуюся у ног девку. Она еще хрипела и дергалась, скребя землю скрюченными пальцами, но яд трех гадюк уже свернул дурную кровь. Недолго трепыхаться осталось!

Волхв с удовольствием потер руки.

Можно было, конечно, самому не мараться, а послушникам приказать. Однако Мстив не сумел отказать себе в удовольствии избавиться от надоедливой бабы. Давно пора было это сделать! Потаскуха хоть и была полезна, однако уж очень своевольна.

Хотя, надо признать, ее желание избавиться от меченной принесло пользу. Князь так осерчал – того гляди терем спалит. Не любил князь, когда девки характер выказывали, только с белобрысой гадиной оказался терпелив сверх меры. Мстив уж испугаться успел, что размяк князь… Но нет, Сварожье благословение таки дало о себе знать!

Девка хрипло вскрикнула и наконец затихла. А Мстив довольно прищелкнул языком. Не то от вида сдохшей твари, не то от воспоминаний о том, сколь хорош был Властимир в своем гневе. Как прежде, взгляд его сверкал алым, а руки и плечи окутало тьмой.

Жаль только, что светлокосую погань плетью не угостил… Ну да ладно, все одно прибьет рано или поздно. А чтобы княжье сердце вновь не помягчело, Мстив решил не прятать тело бывшей наложницы. Властимиру не понравится, что девка не успела принять наказание из его рук. Будет злиться, а гнев сгонять на дуре Забавушке.

Мстив еще раз фыркнул и, пихнув ногой неподвижное тело, тихонечко побрел в чащу. Надо будет собрать золото, что эта дура по лесам растаскала. Много, конечно, найти не получится – хитра была девка, - однако кое-какие схроны послушники приметили.

Ну а потом можно будет и меченной заняться. Мстив уже прикидывал, как подобраться к девке, если Властимир сам ее не прибьет. В красках представлял, как алтарь обагряется кровью веды. Да, не благословленной, не имеющей покровительницы. Однако все-равно – нечисть она. И во Славу Сварога испустит дух…

Ветви тихонько скрипели над головой, будто соглашаясь с его мыслями. Но сладостные думы не могли перебить беспокойства. Чужеродная сила, которую он учуял, все так же бродила у стен Сварг-града, будто сотканный из дыма и пепла зверь. Кто это такой? Зачем пришел? Чего выжидает? На все это у Мстива не было ответа. А значит надо торопиться с меченной. Слишком долго Забавушка небо коптит. Пора на покой.

Забава не хотела плакать, но слезы медленно сочились по щекам и падали на платье и стиснутые до побелевшей кожи пальцы. Смежить бы веки, провалиться в спасительный сон, но она до дрожи боялась увидеть чудище. С красными глазами, темным лицом и звериным оскалом… Когда-то это был Властимир. Могучий князь, похитивший ее сердце.

А теперь…

Забава вздрогнула, услышав скрип двери. Сжалась в комок, ожидая удара хлыста или крика, но услышала негромкое:

- Не трясись.

От сердца так и отлегло. Пересвет здесь!

Ужасно не хотелось показывать заплаканное лицо, но пришлось вытереть щеки и взглянуть на воина.

- Здравствуй, Пересвет, - просипела, едва ворочая языком.

Вместо ответа стражник сунул ей в руки полнехонький кубок с чем-то темным. Ох, Забава многое отдала бы за сонное зелье. Но от отвара шел резкий бодрящий дух.

- Это поможет унять сердце, - буркнул воин, усаживаясь рядом. – Пей.

И Забава сделала несколько глотков. Однако тяжесть, давившая на грудь, никуда не ушла ни с первой каплей, ни с десятой. Да и пить не слишком хотелось, однако Пересвет был непреклонен:

- Все пей, до донышка. Негоже в твоем положении слезы лить.

Забава аж икнула от страха.

- В моем… положении?

Воин упер локти в колени и склонил голову на сцепленные в замок пальцы.

- В положении, - повторил эхом. – Наложниц я разных видал, но таких дур впервые. Видать, интерес князя тебе весь разум отнял…

- Мой разум при мне!

Ответом ей стал обидный смешок. Ах, треснуть бы Пересвета кубком! Но воин быстро смолк. Иссохшее лицо совсем окаменело и пошло глубокими морщинами. А взгляд стал такой – душа в пятки ушла.

- При тебе лишь дурь, а больше ничего, - обронил с неприязнью. - Зря князь торопился спасать, на его месте я бы погодил немного. Дал бы мужикам промять тебя как следует. Руки поломать, волосы повыдергать, чтобы в другой раз ты хорошенько запомнила – против толпы иной меч сломается, чего уж говорить о девке…

Забава всхлипнула, зажимая рот ладонями. Она ведь помочь хотела, разве это непонятно? Почему ее ругают, за что?! А Пересвет и не думал ее жалеть:

- …Но хуже того, ты подвергла опасности властителя Северного царства. Благословение Сварога делает его крепче остальных, но не убережет от дюжины стрел. А без князя земли рухнут в жестокую междоусобицу. Знаешь сколь много пролилось крови, пока Властимир не взошел на трон? Как часто одно поселение вырезало другое ради припасов? Сколь злобно кочевники и морские разбойники грызли наши окраины? И отцу Властимира не было до этого дела! А сыну пришлось в крови и грязи мараться. Думаешь, приятно это?..

Забава молчала. Но не потому, что не хотела ответить, а просто боялась заплакать снова. Да, она сглупила! Но можно было хоть полусловом обмолвиться об опасности, поговорить с ней как с человеком, а не спихивать непонятно куда, точно ненужный скарб.

- …Упрямишься, - снова фыркнул Пересвет. – Из женской гордости не хочешь признавать ошибку…

- Как будто мужик с радостью ее признает! – воскликнула, вскакивая на ноги. – Есть только ваша правда, а нашей не слышат! Это неправильно!

Воин медленно поднялся на ноги и поглядел на нее сверху вниз.

- Неправильно думать, будто твоя жизнь ценнее княжеской. И самое лучшее, что ты сейчас можешь – упасть Властимиру в ноги и молить о прощении. А не то останешься и без его внимания, и без ребенка.

Забава вновь охнула, схватилась за живот.

- Я не…

Пересвет махнул рукой, обрывая ее лепет, и продолжил так же сухо:

- Сейчас лекарь тебя осмотрит. Не противься ему. Однако сдается мне, князь с дитем все ж таки успел.

И ушел… А вместо него явился лекарь. Старик совсем, сгорбленный, подслеповатый. И все равно это было унижение – задирать перед ним подол. Дать прикасаться там, где трогал лишь князь.

- Радуйся, - прошамкал, наконец. – Твое чрево понесло…

Но вместо улыбки Забава уткнулась в ладони и горько заплакала. Не себя жалела, а еще не рождённого малыша. Наследником ему не быть, да и на защиту князя Забава больше не надеялась. А если девочка? Думать об этом было еще хуже. Страшнее, чем ждать появления князя и гадать, какой приговор он ей вынесет…

А время тянулось хуже смолы на солнце… Лишь однажды к ней заглядывала прислужница. Белая, как полотно, девушка натащила еды и питья, а затем сгинула бесплотной тенью. На Забаву даже не взглянула. Только вздрагивала всякий раз, стоило хоть немного шевельнуться. Ну и как после такого взять ложку? Забава не то что кусок в рот сунуть – подняться не сразу сумела.

А когда встала, пошла к окну вместо того, чтобы подкрепиться. И до рези в глазах вглядывалась в темневшее небо, пока оно не сделалось совсем черным.

Засыпал Сварг-град… И терем тоже. Но князь все же пришел. И случилось это в самую глухую полночь.

***

Властимир

Давно уж терем окутала тишина. Самые стойкие из знати едва волочили ноги, следуя за своим господином, и не слышали, что он приказывал. А говорил и делал Властимир много.

Успел схватить и повесить на главной площади нескольких бунтовщиков, а других кинуть в застенки. Навел порядки в городе и Совете, отправил воинов в дозоры, но кроме того – нашел Ярину. Сдохла, тварь, в лесу, как псина безродная. Лекарь божился, что у нее сердце лопнуло, однако Властимир не верил. Такие гадины, как Ярина, живучи, к тому же дух от тела шел странный - будто бы с горчинкой.