- Девка очнулась! Лови! – взревело со всех сторон.

А Забава что есть духу припустила к лесу.

Кажется, ноги земли не касались – летела будто на крыльях. Через забор ловчее белки перемахнула. И ноги тотчас утонули в болотном месиве. А впереди из-за скрюченных деревьев показались мавки. Истлевшие все, страшные – они протягивали к ней руки.

Сердце зашлось от ужаса.

- Где она?! Зови стражу! – донеслось совсем близко.

Прикусив до крови губу, Забава кинулась в объятья нечисти. Лучше сгинет, чем волхвам достанется!

Перед глазами мелькнули обезображенные лица – с выпавшими глазами и щербатыми провалами ртов. Вокруг шеи сомкнулись ледяные пальцы, а в уши полился хрип и смех.

- Наша теперь, наша!

- Сестрица…

И, ухватив ее крепче, мавки бросились в самую чащу. А селение волхвов осталось далеко позади.

***

Властимир

Властимиру казалось, что лежит он на дне Чуди, в самом глубоком омуте. Холодно вокруг. Темно и тоскливо… А над головой едва шевелится плотная толща воды. Давит на грудь, сковывает ледяными цепями. И все шепчет, шепчет на ухо безмолвную колыбельную, уговаривая сдаться на милость черных волн.

Но Властимир как мог сопротивлялся этому.

Изо всех сил пробовал двинуть хоть мизинцем, хоть немного приоткрыть глаза, но Чудь была сильнее. Играючи сминала волю, душила собой, утаскивала глубже. Нет, не вода в ней течет, а боль и стылое отчаяние! С ума можно сойти от бесконечных попыток выбраться из этого плена. Избавиться, наконец, от незримой удавки!

Только подумал об этом, как чернота вокруг зарябила, складываясь в размытый силуэт.

Крутобедрая женская фигура на расшитых золотом покрывалах, светлые волосы, спадающие куда-то вниз, во тьму. Кожа незнакомки отдавала мертвенный белизной, глаза были плотно закрыты, а из груди торчал меч. Однако крови не было. Только дымка вилась вокруг раны да изредка вспыхивали молнии.

Они кусались так больно! А черное железо выпивало из тела все соки… Жгло, резало изнутри, причиняя невыносимую муку. Во сто крат хуже той, что испытывал он, лежа в беспросветной глубине.

И по запавшим щекам девушки вдруг покатились слезы. Они срывались вниз, напитывали клубившиеся у изножья лежбища облака, чтобы родить в их брюхе ядовитый дождь вперемешку с пеплом…

Да ведь это же Лада - мертвая богиня!

Властимир аж вздрогнул. И от этого крохотного движения силы вмиг вернулись. Более не медля, он распахнул глаза. И ничего не увидел - слишком темно. Зато сразу почуял, что кровать пуста.

И как в прорубь макнули – Забава пропала!

Вскочив, он кинулся к распахнутому окну. Ноги тут же подкосились и задрожали от слабости. Дурнота обмахнула тяжелым поветрием, того и гляди снова в беспамятство кинет. Да что с ним такое?! А темно вокруг – хоть глаз выколи, тишина мертвая.

- Стража, ко мне!

Но на его крик никто не отозвался. Только где-то внизу в траве послышался тихий скулеж.

Лютоволк!

Собрав остатки сил, Властимир сунулся в тот угол покоев, где одежду оставил. Кое-как натянул портки, рубаху да успел ременную перевязь с кинжалом на пояс нацепить. От усилий весь взмок. А уж из окна выпал и вовсе будто пьяный.

Грузно повалился в траву и с размаху ткнулся лицом в теплый шерстяной бок. И хоть голова была, как чумная, а все же сообразил ощупать – ранен зверь или нет?

На счастье, лютоволк оказался цел. Но, как и его хозяин, почти без памяти. Едва мог встать на лапы, весь вздрагивал и шатался. Прилечь бы им обоим прямо тут, среди колючей травы, да и утонуть в забытьи, однако Властимир упорно сопротивлялся.

Забава пропала! Надо найти!

Лютоволк вновь заскулил, словно все понял. Подставив косматое плечо, дернулся в сторону, мол, идем же! И Властимир пошел. Едва ноги переставлял, но упорно двигался вперед. И с каждым ударом сердца под ребрами распухал страх.

Куда пропала? Где искать?

Будто в издевку, вдалеке послышался плач. Жалобный и… такой знакомый. Его в пот так и кинуло. Неужели мавки сманили?! Сварог всемилостивый… Они же ее растерзают! Ни клочка не останется! Властимир ускорил шаг.

Если нужно будет - все болото вверх дном перетрясет! Каждую мавку передушит!

От злости прибавилось сил, а перед глазами прояснилось. Князь уже мог разобрать темные избы, зубчатую гряду деревьев за частоколом и мелькающие то ту то там белесые тени. Нечисть даже за заговоренные ворота пробраться сумела! Пусть пока безобидными клочками тумана, но все же.

- В лесу она, - прохрипел с силой растирая нывшую грудь. – Чувствую!

И зверь отозвался густым рычанием. По его телу прокатилась дрожь, и движения стали резче. Ожил лютоволк!

Вместе они добрались до распахнутых настежь ворот. Почему они открыты, князь думать не стал – потом разберется. Бесовщина тут творилась! За стражей бы бежать, однако Властимир понимал – сейчас от нее толку не будет. Воины или без памяти, или не ступят по лесу и пары шагов – слишком сильны ночью злые силы.

Но благославленного Сварогом все равно не возьмут!

И Властимир без страха вышел из-под защиты селения.

- А-а-а! - завизжала Топь на разные голоса.

Впереди мелькнули девичьи фигуры, а амулет на груди превратился в раскалённое железо. Но Властимир даже не поморщился.

- Хоть одну дрянь поймать надо, - зарычал не хуже волка. – Заставлю ее говорить!

Однако мавки не спешили к нему приближаться. Дразнились только и порой кричали голосом Забавушки.

- Князь, спаси!

- Больно!

- Нет, не трогайте меня!

И это ранило хуже обоюдоострого меча! Властимир что есть сил продирался сквозь колючий кустарник, без страха нырял в самую густую тень и, не жалея ног, гнался за убегавшими прочь мертвячками.

- Ах вы, суки прогнившие, - ругался, не жалея бранных слов. - Пусть только волос с ее головы упадет – придушу…

Мавки заходились безумным хохотом. Шныряли между скрюченных деревьев. Растворялись в ползущем по земле тумане, появлялись уже в другом месте. И вновь принимались дразнить. С каждым разом их нападки становились все злее. Одна даже попробовала сунуться ближе, но с диким визгом отпрыгнула прочь, прижимая к груди изрезанную кинжалом руку.

Не по вкусу пришлось нечисти заговоренное железо. Вот и славно! Но вдруг около толстого дерева, сбоку, показалась знакомая фигура, и в груди все оборвалось.

Забава! Это она!

Тонкие руки скручены веревкой и задраны над головой, платье стянуто на пояс, во рту кляп. Девушка билась в путах, изо всех сил пытаясь освободиться, а к ней подбиралось двое волхвов. И один из них уже ослаблял пояс на штанах.

Лютоволк громко зарычал – он тоже это видел! И с громким криком Властимир бросился вперёд. Но через несколько шагов по бедро провалился в ледяную топь болота.

Все это ловушка! А он попал в нее, как последний дурак.

Топь разразилась хохотом. К нему вновь начали подкрадываться мавки. Злые до жути. Готовые навалиться всей гурьбой.

Однако Властимир только крепче стиснул кинжал. Страха по-прежнему не было. Никто не смеет отнять у правителя Северного царства то, что его по праву! И поэтому он выживет. И найдет Забаву!

Уж чего Забава не ждала, так это встретить в Топях живую душу. Или ей мерещится?

Забава что есть сил протёрла кулаками глаза, но нет, старуха никуда не исчезла. И платье ее не поменялось, и крючконосое лицо осталось чистым от гнили, а седые лохмы все так же встрепаны. Разве что глазницы черепа, который украшал навершие посоха, вспыхнули ярче, будто давая как следует разглядеть хозяйку.

- Ну, - проскрипела незнакомка, – налюбовалась поди, аль мне боком встать?

Мавки, толпившиеся на границе света и тьмы, едва слышно захихикали. А Забава аж покраснела со стыда. Как неловко! И заторопилась смиренно склонить голову.

- Прости, бабушка, не гневись. Я... - запнулась, не зная, что сказать дальше.

- Ты решила, что умом тронулась, - подсказала старуха.