- Тебе нужно хорошо питаться, - вторила правая. – Сил должно быть много…

И захихикали.

Фу, какие же они гадкие! Забава тоскливо оглядела горницу. Ирье будто дела нет, знай себе командует, куда ставить яства. Стража у дверей не шелохнется, но взгляд скучный – им тоже все равно на девичьи склоки. Ярина болтает с соседкой… Удивительно! Забаве казалось, она должна злословить больше всех. Ведь чернокудрая красавца так хочет обратно к Властимиру под бок.

А мавки, сидевшие рядом, все шептали гадости.

Но Забава постаралась думать о пище. Раньше съест – раньше уйдет. Вот только каша какая-то странная. Будто пригорела малость… А через мгновение у нее так скрутило живот, что перед глазами поплыло.

Вскочив на ноги, Забава бросилась вон из горницы. А ей в спину несся обидный хохот наложниц.

***

Властимир

Девки перед ним стояли ни живы ни мертвы. Бледные, глаза в пол, а с лица – будто овечки кроткие.

Только где их страх был, когда вместо обычной ложки они подкинули Забаве отравленную?! И какая из них это сделала?

- Сама сознаешься, или по-плохому будем? – спросил будто бы ласково, а дуры на колени повалились.

- Прости, князь!

- Не виновата!

- Не знаю…

- Это она…

- Нет, другая!

Только Ярина молчала. Стояла смирненько, однако головы не клонила, а в черных глазах полыхал огонь.

- Мне стыдиться нечего, - произнесла твердо. – Ложку на стол не клала, к отраве не касалась.

И глянула мельком на голосившую пуще всех. А потом снова на него. Призывно так, жарко…

А ведь недавно без памяти у лекарей валялась! Однако по-прежнему готова идти на ложе и терпеть. Не пугала ее ни княжья страсть, ни сила. С этой наложницей Властимир мог позволить себе быть собой. Однако со временем насытился. И с Забавой будет так же…

Но портить свою новую игрушку он не позволит!

- Ты, - указал на девицу. Та, вскрикнув, лишилась духа. – Тихо! – зарычал на всполошившихся наложниц. – Пошли вон все, кроме Ярины и виновницы!

Девки бросились на выход. Тяжело хлопнули двери, и в горнице наступила тишина. Властимир неторопливо встал с трона и, откинув край меховой накидки, спустился по ступеням.

Ярина тихонько выдохнула:

- Князь…

Он сделал знак, и наложница замолчала. Недовольно так… через силу. А вот в норове Забавы никогда не было сопротивления. И это привлекало!

Присев рядом с другой девкой, Властимир хлестко ударил ее по щеке.

Вскрикнув, паскудница распахнула глаза.

- Если хоть слово без разрешения скажешь - язык вырву, - предупредил строго.

И, чтобы наложница вновь глаза не закатила, ударил ещё раз.

- Кто надоумил? Говори!

- Я… я…

- Жду пять ударов сердца. А потом страже отдам, если не скажешь.

Девка так и взвизгнула.

- Князь! М-милостивый! Справедливый! Никто! Я сама! Э-это ведь... это соленый раствор был! Я солью ложку мазала! Всегда м-мы так... шутили. С новыми!

Почти правда. Но не договаривает.

- Раз… - начал считать, - два…

Наложница задрожала. На выбеленном красками лице появились капли пота, губы затряслись.

- Склянка была другой! Да, я видела! Но…

- Решила не проверять, я понял, - и, оттолкнув размалеванную дурищу, отправился обратно к трону.

- За вредительство моей наложнице получишь плетей, - возвестил, усаживаясь обратно. – А потом отправишься работать в казармы, воинов развлекать, раз в моём тереме не мило.

- Пощади-и-и! – взвыла девка, но Властимир хлопнул в ладони и стража уволокла наложницу прочь.

Остались только он и Ярина.

- Ну а ты чего желаешь? – обратился к девице

И совсем не был удивлен, услышав томное:

- Только тебя, мой князь!

Женщина смотрела на него с таким пылом, будто была готова скинуть платье прямо здесь.

Однако Властимир понимал ее мотивы – желание обозначить свою власть через его постель.

- Значит, будешь ждать, пока не позову.

И махнул рукой.

Ярина покорно склонила голову. Но стиснутые губы побелели. И тело напряжено… Злится, хоть и пробует скрыть.

Может, ее вина тоже есть? Действовать руками скудной на ум девки – много хитрости не надо.

- Иди, - велел чернокосой лисице. – И помни: с каждой так будет, кто вздумает порядки в моем тереме наводить.

- Да, князь, - шепнула наложница.

- Ступай.

И девка бросилась прочь из горницы. А Властимир отправился в другие комнаты. Сам проверит, как чувствует себя Забава. Заодно глянет, почему склянки были подменены. Кто-то похозяйничал в кухне. Осталось найти, кто именно.

Скрючившись, Забава лежала на постели и глотала слезы. Что за ужасная боль! Даже травы лекаря не помогали. Живот будто кололо изнутри, надувало, резало… Уже пятый раз она бегала на горшок.

Чудо, что успела без позора добраться до покоев! Но стоило переступить порог, беда все же случилась. И платье пришлось сменить. Боги, какой стыд!

- Хватит носом шмыгать! – сердито прикрикнула Ирья. – Эка невидаль – попалась змеям на клык. А я тебя предупреждала!

Забава тяжко вздохнула.

- Что ж мне теперь, не есть совсем?

- Есть нужно. Только перед этим пробуй немножечко, а не полной ложкой греби.

Ну вот, она еще и виновата! Глаза защипало пуще прежнего, и Забава отвернулась, украдкой отирая слезу.

- Лучше бы я в Белозерке осталась… - бросила в сердцах.

- Что, уже не терпится к милому под бок?!

- Боги!

Забава подскочила на постели, забыв про боль. Князь в горнице! Но… но как?! Она не слышала звука отворившейся двери!

Ирья испуганно заохала.

- Милостивый государь, не гневись! Плохо девке, вот и мелет языком не пойми что…

- Выйди.

И женщина исчезла, оставляя Забаву один на один с рассерженным мужчиной. Оглядев горницу, князь плотнее поджал губы, и жесткие черты заострились, будто у хищника.

- Стало быть, обратно к себе хочешь? – повторил холодно.

Забаву перетрясло. Рядом с Властимиром голова становилась пустой, ноги мягкими, а уж стоило князю нависнуть сверху черной тучей…

- Отвечай!

Забава что есть сил стиснула покрывало, взывая к мертвой богине, и заставила себя посмотреть на Властимира. О, какие глаза! Насквозь прожигают…

- Хочу! Там… там моя семья! Маленькие сестры, к-которые… которые совсем одни! Как я могу не хотеть обратно? А вдруг…

И Забава осеклась, не зная, как сказать о внимании кмета.

- Вдруг с хозяйством не справятся? – криво ухмыльнулся князь.

Ах, если бы! Но поправлять она не решилась.

- Они еще девочки совсем… - затеребила кончик косы. - А мужчин в нашем роду больше нет. Братья и отец умерли из-за болезни.

- А мать? – продолжил допытываться Властимир.

- Мать позже… От тяжелой работы. У нее долго ныло в грудях.

- Хм…

И мужчина отступил. Все такой же хмурый, но вроде больше не злой.

- Так и быть, пошлешь им ястреба. Можешь передать что-нибудь из украшений - пусть купят еды и всего, что надобно.

Ох! У нее прямо гора с плеч свалилась.

- Спасибо, господин! Я… это самый лучший подарок!

Широкие брови чуть дрогнули, и на мгновение показалось, что Властимир улыбнется. Но нет, мужчина остался все так же суров.

- Завтра утром чтобы уже на ноги встала. Вместе с другими наложницами посмотришь, что бывает с теми, кто поперек моего слова идет.

И, осмотрев ее еще раз, ушел.

Ох…

Забава прижала руки к груди, силясь унять разогнавшееся сердце. Не хотела видеть наказания! Не выносила чужой боли, пусть и тех, кто ей навредил. Но князь приказывал. И она должна идти. Иначе Властимир мог вновь разозлиться, и тогда не видать сестрам от нее весточки.

Забава тяжело вздохнула.

Хоть бы глупой девушке не сильно досталось. Жалко ее!

***

Властимир

Если бы он никогда не знал Забавы, то сейчас бы непременно обратил на нее внимание.

Да и кто бы не посмотрел? Забава крупно вздрагивала на каждый удар прута и жмурилась, точно это ей полосовали спину.