Это был прошлый Хэллоуин, я вернулся в Бэй-Вью с мамой, чтобы увидеть новорожденного ребенка ее двоюродной сестры. Была вечеринка, и пара моих старых школьных друзей уговорили меня пойти туда. Я не ожидал увидеть Калли, но в ту же секунду, как увидел, понял, что не могу просто уйти.

– Я хочу вернуть свою камеру, – сказала Калли из-за моей спины. Я слегка повернулся, пристально глядя на нее.

– Может быть, я не хочу ее возвращать, может быть, я хочу договориться, – я сделал еще один снимок, вспышка осветила темное пространство.

– Я не буду играть в твои игры, – кипела она.

Но огонь в глазах выдал ее.

– Значит, я не слышал, как у тебя перехватило дыхание, когда я прикоснулся к тебе? – я подошел ближе. – Я не видел блеска похоти в твоих глазах? Я не почувствовал, как ты сжимаешь мою футболку, притягивая меня ближе?

Мы почти касались друг друга, маленькое напряженное тело Калли тут же прижалось ко мне. Я ухмыльнулся, держа камеру, делая снимок за снимком. С широко раскрытыми глазами и раскрасневшаяся она выглядела такой чертовски красивой, и я ненавидел это.

Щелк, щелк, щелк.

– Твои глаза все еще горят, когда ты смотришь на меня, – тихо сказала я, ненавидя то, как эти слова скрутили мои внутренности. – Даже после того, что я сделал с тобой. Даже после того, что ты сделала со мной.

– Что... – слова замерли, когда моя рука скользнула вверх по ее шее.

Дрожь пробежала по ее телу, но она не испугалась. Она была возбуждена. Я почувствовал, как возбуждение пронеслось в воздухе.

– Все это было ложью? – прошептала она в темноту дрожащим голосом. – Ты когда-нибудь лю... – выражение ее лица стало жестким, когда она проглотила слово на букву Л. – Я когда-нибудь была важна для тебя?

– Разве это имеет значение? – мои пальцы переместились к ее щеке, поглаживая кожу.

– Нет, – прошептала она, слезы собрались в уголках глаз, – я думаю, что нет.

Наклонившись, я коснулся губами ее губ, но она сжала их вместе, отказываясь впускать меня.

– Открой, солнце, – слова грохотом вырвались из моей груди. – Позволь мне попробовать т ебя на вкус. Мне действительно чертовски нужно попробовать тебя на вкус.

Калли заколебалась, по ее телу пробежала дрожь.

– Каллиопа, пожалуйста, дай мне это.

Я умолял. Черт, почему я умолял?

Но я нуждался в ней. Я нуждался в ней настолько, что не мог объяснить.

Я видел ту секунду, когда она сдалась. У нее слегка перехватило дыхание, а глаза загорелись вожделением.

– Хорошая девочка, – я нырнул в нее, погружая свой язык глубоко в ее рот.

– Зак, – прошептала она, когда я прижал ее к стене, целуя так, словно был голодным. Камера снова выключилась, когда я запечатлел момент, как Каллиопа Джеймс сбилась с пути.

Она притянула меня ближе.

– Одна ночь, – выдохнула она. – У тебя есть одна ночь.

Как будто могло быть что-то большее. Это было безумие – впустить ее обратно, отдать частичку себя девушке, которая погубила меня. Но я должен был заполучить ее. Еще раз, я должен был почувствовать ее.

– Мне нужно почувствовать тебя сейчас, Калли, – мои пальцы вцепились в ее бедро, но камера все усложняла. Отстранившись, я наклонился и положил ее на пол. Этого было достаточно, чтобы разрушить чары, и когда мои глаза снова встретились с ее, я чуть не зарычал. Она выглядела так чертовски хорошо… такой невинной и чистой.

– Ты действительно позволишь мне это сделать? – холодно спросил я. – Трахнуть тебя в темноте, пока твои друзья веселятся на пляже?

– Они мне не друзья, – ее сила удивила меня. Я почти ожидал, что она сломается после моих жестоких слов. Калли изменилась. Мы оба изменились. Это был вызов, которого я не ожидал – увидеть, как далеко я смогу подтолкнуть ее, пока она не сломается.

– Нет, ты никогда не ладила с другими, – я погладил ее шею сбоку и опустил другую руку под юбку, обхватив киску. Я не мог удержаться, чтобы не скользнуть большим пальцем по клитору.

– Ты мокрая для меня, солнце?

– Почему бы тебе не выяснить это? – бровь Калли приподнялась, продемонстрировав ее смелость и уверенность.

Господи, эта девушка.

Кем она была?

– Ты другая, – сказал я.

– Как и ты.

Мои брови нахмурились.

– О, ты и половины не знаешь.

– Я… – ее слова застряли у нее в горле, когда я зацепил пальцами влажные трусики и засунул в нее палец.

– Господи, Калли, – я прикусил мочку ее уха. – Ты такая чертовски тугая. Ты больше никого сюда не впускала? – почему меня это так волновало. Но когда я посмотрел на нее и увидел слезы, застывшие на ресницах, я понял. – Черт, ты и вправду не впускала… Неудивительно, что ты так сильно этого хочешь.

Моя рука легла рядом с ее головой, прижимая Калли к стене. Я уставился прямо на нее, работая пальцами, медленными уверенными движениями, от которых она извивалась подо мной.

– Да, вот так, Калли, оседлай мою руку, – я двигался быстрее, сильнее, вдавливая пальцы глубже.

– Боже, – простонала она. – Такое чувство...

– Я знаю, детка. Я знаю, – я провел языком по щеке, прежде чем жадно поцеловать ее.

Этого было достаточно, чтобы она слетела с катушек, ее крики наполнили заброшенный дом.

Потребность прожгла меня насквозь, и не успел я опомниться, как расстегнул пуговицу на джинсах и подхватил ее руками под задницу, приподнимая к стене. Скользкая киска Калли притянула меня к себе, и я был почти внутри нее, когда что-то заставило меня остановиться.

– Ты уверена?

Она уставилась на меня, отказываясь отвечать.

– Ты. Уверена? – рявкнул я, готовый взорваться. Если бы я не попал внутрь нее в следующие пять секунд, я бы просто воспламенился.

– К черту, – прорычал я, врезавшись в нее.

Лодыжки Калли сомкнулись за моей спиной, когда я вошел в нее.

– Зак... – выдохнула она.

– Да, детка? – пробормотал я в изгиб ее плеча, двигаясь сильнее. Быстрее. Не заботясь о том, что ее спина, вероятно, была разорвана в клочья из-за стены. Она чувствовалась чертовски хорошо. Такой тугой и влажной.

– Почему это так хорошо? – воскликнула она.

– Потому что ты моя, Каллиопа, – моя рука легла ей на горло, прижимая ее.– Ты всегда была моей.

Но тогда она не была моей.

Может быть, она никогда не была моей.

Глава пятая

Калли

Прошло целых пять дней с начала моего пребывания в СУ, прежде чем мой отец позвал меня в свой дом – большое просторное место с видом на океан, на клочке земли, расположенном прямо между Стейнбеком и Морентой. На секунду я подумала отказаться. Но это только сыграло бы ему на руку. Кроме того, перед смертью моя мама попросила меня попытаться.

Боже, я ненавидела это слово.

Обещание, которое я дала умирающей женщине. Женщине, которая была рядом со мной, несмотря ни на что.

Как бы мне было неприятно это признавать, внутри меня все еще жила маленькая девочка, ребенок, отчаянно нуждавшийся в одобрении своего отца. Я проходила терапию, чтобы справиться с этим... но были некоторые вещи, которые никакие разговоры не могли исправить. Они были просто частью меня, как кровь, которая текла по венам, и соль, которая смешалась со слезами.

Заставив себя подняться по тропинке, я заправила прядь волос за ухо. Я не потрудилась принарядиться, ограничившись джинсовыми шортами скромной длины и полосатой футболкой. Не успела я подойти к двери, как она открылась.