На Бифрёст уже высыпались эйхерии. Светловолосый Тор выделялся массивной тушей, в его руках вертелся Мьёльнир. Сидящий рядом со мной Йормунганд прищурился. Все думали, что я самый мстительный из нашей семейки. Как бы не так. Йора не переплюнуть никому. Мой брат покрутил в руках кинжалы, как и наш отец, он предпочитал это оружие. На моем же поясе висел меч, который когда-то воткнул мне в нёбо Тюр. Жаль, что моей главной целью был Один, а не этот бог-предатель.

Периодически я поглядывал на Сурта, его воинствующий настрой волновал меня куда сильнее. Перед тем, как мы сошли на берег, Локи попросил только об одном, не давать огненному этину со своей секирой приблизиться к Иггдрасилю. Странная просьба. Но бог коварства хотел выкрутить Рагнарёк не так, как ему суждено пройти. Это вселяло хоть какую-то надежду, что сегодня мы не умрем. Сурт будто почувствовал мой пристальный взгляд, посмотрел на меня и хищно ухмыльнулся. В его глазах горела жажда битвы и крови.

В авангард нашего флота входили самые крупные корабли, посередине которого летел Нагльфар. За ними шел центр линии, состоящий из такого же количества кораблей. Позади арьергард идентичной численности. В самом конце самые легкие, гибкие и маневренные суда. У большинства воинов на кораблях в руках блестели топоры с квадратным выступом на нижнем крае лезвия. Именно такое оружие чаще применяли в морских сражениях, оно больше годилось для захвата и абордажа.

Под синхронные движения весел наши корабли стремились к драккарами эйхериев, которые решили прикрыть проход к стенам и мосту. Флот Асгарда тоже выстраивался в несколько рядов, носами к нашим кораблям. Было ожидаемо, что Один обзаведется драккарами. Но благодаря тому, что Фрейр не пришел асу на выручку, альвов среди них не имелось, а значит меньше первоклассных лучников.

Не успела первая линия во главе с Нагльфаром приблизиться к врагам и стенам Асгарда, как по нашим выстрелили из катапульт. Мы не отвечали, точно лучники застыли в ожидании команды. Неприятельские камни попадали на палубы, решетили борта, убивали и ранили людей, но корабли в грозном молчании продолжали идти вперед. Благоразумно наши воины опустили мачты, спасая паруса. Барабаны стучали, задавая ритм гребцам. У некоторых наших кораблей имелась железная рама, привязанная к носу, она играла роль тарана и мешала абордажу.

Подойдя уже совсем близко к вражескому флоту, альвы и валькирии открыли огонь по кораблям эйхериев. Полетели стрелы и копья. Нидхёгг вырвался из облаков, но вместо флота нацелился на стены, где стояли лучники Асгарда. Дракон сбивал их, калечил, жег, катапульты разлетались в щепки, отчего снаряды падали вдоль стен в реку.

В последний момент сближения двух линий кораблей, при том, что наша была значительно короче, наши драккары рассыпались, внося хаос в порядок эйхериев.

На судно, где стояла Хель кто-то метнул копье, но его поймала великанша Модгуд, которая в обычное время охраняла вход в Хельхейм. Сместив корпус, чтобы уйти с линии атаки, она поймала копье, описала рукой полукруг, повернула в противоположном направлении для обратного броска. Воительница немедленно швырнуть его обратно в противника.

Бой длился минут тридцать, а мы все ждали сигнала. За это время подошли остальные корабли, выстроились в линию и тоже вступили в бой. Горящие стрелы метко попадали во вражеские драккары. Занимались паруса, языки пламени взвивались к небу и лизали мачты, разбегались по снастям. Огонь разливался по палубе, корабли горели, как гигантские костры. И все равно у Одина имелся перевес по количеству сил.

Эйхерии, стоящие на мосту по главе с Хеймдаллем и Тором, больше наблюдали и ждали развязки. Уверен, что бог грома увидел свою золотоволосую дочь. Молнии периодически били то в один, то в другой наш драккар. Щепки летели в стороны, некоторые из воинов падали в воду. Я заметил одноглазого аса, наблюдавшего за происходящем около моста. Плащ Одина развевался от ветра. Ас впитывал происходящее, чем яростнее бой, тем он сильнее. Валькирии как раз поднялись в воздух, но тут же попали под огонь Нидхёгга. Дракон начал со всей яростью обстреливать воительниц залпами пламени, сбивать их мощным шипастым хвостом. Несколько дев врезалось в стену и упало в воду.

Среди всего этого хаоса, эйхерии не замечали более мелкие проворные суда, которые подплыли к вражеским дракарам. В воздух взлетели три огненных залпа, запущенные Локи. Это сигнал для брандеров и для нас, чтобы мы отсчитывали двадцать минут, прежде чем начать наступление на мост. Более легкие и очень маневренные суда плыли до тех пор, пока не сцеплялись с вражескими. Воины проворно перебирались в шлюпку, зажигали свой брандер, забрасывали на неприятельский корабль ядро, начиненное зажигательным составом и отплывали на небольшое расстояние.

Через короткое время пылающий драккар эйхериев взлетел на воздух, снопы зеленоватых искр взрывались эдаким фейерверком. Потом еще один и еще. Вот вам и волшебный состав, сделанный Локи с помощью своей магии, мастерства двергов и знаний Гулльвейг. Что-то мало это походило на добавку в удобрение, как думал Альвар.

Далеко по обе стороны разлетались горящие обломки. Огненным дождем посыпались рядом стоящие корабли и зажигали их. Пламя быстро обегало всю линию вражеских судов. Только теперь эйхерии поняли, почему в гущу сражения залетела только малая часть наших кораблей. Река покрывалась гигантскими кострами — горели корпуса кораблей и звучали гулкие раскаты взрывов.

За счет пиротехнического "шоу", который устроил Локи, драккары противника не особенно нас задержали. Теперь путь к мосту со стороны реки был очищен, чтобы воины с Нагльфара и других наших кораблей, высадились на берег. Их носы как раз повернулись в ту сторону, где сияли белизной и позолотой ворота. Хаос около стен отвлекал от нашей части войска, ожидающей в лесу. Мы как раз держали путь в сторону Бифрёста. Рядом со мной шагал Сурт, я покрепче сжал рукоять меча.

Первая часть плана успешно пройдена. Впереди мост.

Есения

— Не верю, что ты меня на это подбила, — пробубнил Хати. — Фенрир убьет меня после такого.

Вообще-то, Хати не должен был участвовать, но от него я не смогла улизнуть. А потом пришлось в короткие сроки убеждать его в том, что все пройдет хорошо; что я не пострадаю; что это шанс выиграть с минимальными потерями. Варг отнесся скептически, но я оставалась непреклонной. В конце концов он выругался и согласился при условии, что будет меня сопровождать.

Как только Фенрир поймет, что я не отсиживаюсь на дальних кораблях, а решила поиграть в диверсанта, то точно посадит на цепь, а Хати не досчитается зубов и целых ребер. Но что оставалось делать, если меня не отпустили бы так просто, пусть даже с наличием железобетонного аргумента. Пока Локи и Сурт развлекались на мосту и устраивали светопреставление, нашей компании в составе меня, Труд, Альвара и Бальдра, а теперь еще и Хати предстояло проникнуть в Асгард через тайный ход.

И в данный момент на мелком суденышке, заколдованном Хель, мы плыли по узкому подземному ручью. Свет нам предоставлял Бальдр, бог весны тускло светился изнутри. Вода тихо плескалась о борт, воняло затхлостью. Проход постепенно расширялся. До сих пор не знала, сработает ли все так, как мы задумали. Но лучше рискнуть, чем потом жалеть. Все должны прийти к компромиссу, иначе ничем хорошим ни для кого Рагнарёк не закончится. Так или иначе, это война. Бальдр, как и я, не хотел жертв.

Когда идея плана только появилась в моей голове, я долго колебалась. Не хотелось врать Фенриру, но он не одобрил бы даже мысли, направленной в подобную сторону. А мы обязаны были воспользоваться той лазейкой, которую предоставил Один. Уверенность в собственном превосходстве настолько застилала асу взор, что он попросту не воспринимал кого-либо достойным соперником или мало-мальской угрозой.

— В Вальхалле, скорее всего, остались валькирии, — сказала Труд, напряженно всматриваясь в черноту туннеля.