Подошла, принюхалась, низко склонившись к воде, и решительно напилась — двум смертям не бывать, а смерть от жажды страшнее смерти от отравления… Вода, как вода. Девушка несколько раз плеснула себе в лицо, заметив, как упавшие на пол капли быстро высохли.

— Пить будешь?

Повернулась к наезднику на своём плече. Но тот уже развернулся к закрытым шкафам и начал принюхиваться.

— Как хочешь.

Девушку напрягала царившая тишина, она старалась разбавить её хотя бы своим голосом и звуками шагов. Наездник на плече принялся тихо повизгивать, поторапливая человека. Ну что ж, стоит взглянуть, что ещё, кроме воды могут предложить эти стены.

Когда она начала открывать шкафы, обнаружила целый склад продуктов, выглядевших совершено свежими. И только теперь стало страшно. Боже, а вдруг она не может есть в этом месте ничего? Но тут же разозлилась сама на себя. В конце концов, какая разница, от чего помирать? Всё, она решительно протянула руку — начнёт есть! Но снова остановилась. А что если в доме всё же имеется хозяин? Но тут же прогнала и эту мысль. Не слишком объест она хозяев! Здесь столько продуктов, хватит на небольшую деревню, да ещё не один раз.

Взяв нож с ближайшего стола, Маринка отрезала кусок чего-то похожего на сыр, что впрочем, и оказалось сыром, причём малосолёным и вкусным. Стала жевать его просто так, даже не думая о хлебе. И тут напомнил о себе наездник. Учуяв запах, он заёрзал на плече и, как кошка, начал тереться о щёку.

— Эй, попрошайка, слезай, поделюсь ворованной добычей. Надеюсь, хозяева простят.

Зверёк молнией скользнул с плеча. Миг, и он на столе, умильно глядя на неё похожими на жёлтые пуговицы глазами.

— Ну, дружище, ты и подхалим. На, лопай. Кстати, как там наш общий друг? Я ведь обещала найти и ему пожевать? Надо позвать.

Укоризненный взгляд в ответ.

Но отступать Маринке не хотелось. Вспомнились голодные слёзы, лившиеся из тёмных глаз. Разумеется, детёныши это домыслы, но чёрный зверь явно изголодался. Уж украв у хозяев немного для двоих, было бы бессовестно, оставить голодным черныша.

В ответ на её мысли с пола донёсся тяжкий вздох. Серая тень метнулась к выходу.

Девушка пришла к выводу, что её приятель наелся и решил сбежать. Но не успела выйти из двери, как увидела в коридоре несущегося обратно со всех лап зверька, который в миг ворвался в кухню и опять взлетел на плечо. В начале коридора, почти ползя на пузе, показался черныш.

Что больше поразило, девушка не поняла. То, что один зверь её понял, то, что другой пришёл на его зов, или то, что вообще они все друг друга поняли? Без разницы. Маринка едва слышным шёпотом позвала черныша:

— Киса, киса, иди сюда. Ну, иди ко мне. Похоже, тут есть, чем тебе пообедать.

По-прежнему весь напряжённый, черныш проскользнул на кухню. Его глаза, когда он увидел огромный окорок, прикреплённый к потолку кладовки, надо было видеть. Они стали похожими на два блюдца, в которых плескалось безумное желание. Девушке стало не по себе.

— Так, ну и как же мы достанем этот окорок? Ребята, ваши предложения? Кажется, есть друг друга, вы уже не собираетесь?

Два презрительных взгляда окатили Маринку с головы до ног, на что девушка только хмыкнула. Да, фантазия у неё всё больше разыгрывается! Затем, одни глаза вернулись к вожделенному окороку, а другие начали быстро стрелять по сторонам. Она сделала то же самое. В углу стояло нечто вроде багра. Вероятно, с помощью этой палки окорок и подвесили на такую высоту. Но если она и сможет дотянуться до мяса и сдёрнуть с крюка, то получит этим же окороком по голове. Такую тяжесть ей не удержать. Вешал далеко не слабый человек.

Маринка глянула на шустрого приятеля и произнесла, не особенно надеясь на ответ:

— Послушай, приятель, мне кажется, ты понимаешь меня. Давай я хоть как-то тебя назову. Предположим Рикки. Был такой зверёк. Тоже весьма сообразительный. Ты не мог бы забраться с помощью этой палки наверх? Я тебе помогу, и скинешь окорок, только не мне на голову?

Рикки через мгновение сидел, вцепившись в верхушку багра. Поражённая Маринка с усилием подняла тяжеленную палку под потолок, Рикки уселся на балку. Девушка с огромным трудом подтолкнула снизу окорок. Рикки толкнул. Окорок с громким шлепком свалился перед самым носом отскочившего черныша. Тот посмотрел на кормильцев счастливыми глазами.

— Ну вот, теперь наешься. Но, дружок, что-то мне кажется, тебе стоит унести добычу подальше. Давай-ка, я выкину её тебе в окно, а уж оттуда ты кустиками, кустиками, и тащи, куда надо.

Однако, тащить такой вес до окна одной Маринке оказалось не под силу. Пришлось действовать сообща. К собственному удивлению, никакого страха, видя почти акульи зубки рядом со своими руками, она не испытала. Очевидно, в голове окончательно перегорели все предохранители. Рикки же перебрался на её спину, откуда командирским тоном повизгивал в такт рывкам.

Когда черныш исчез, Маринка прикинула, как всё это выглядит со стороны. Забралась в чужой дом, распотрошила чужую кухню… Утешало только одно — хозяева отсутствовали. Точнее говоря, пока отсутствовали. Не стоит думать, что даже самый сговорчивый и приветливый хозяин получит удовольствие от грабежа собственной кухни. Но платить всё равно нечем, и она предпочла бы убраться из дома как можно скорее.

То, что хозяева похожи на людей, Маринка приняла как данность. Иначе могла сойти с ума, а это совсем ни к чему, хотя и имеет свои преимущества — говорят, сумасшедших не заботят проблемы обычных людей. Да и что сможет взять хозяин с сумасшедшего, увидев на своей кухне встрёпанное с безумными глазами существо, с зажатым в кулаке большим поварским ножом, а в зубах — куском сыра?

Всё же, как ни интересно заниматься умозаключениями, теперь, когда наелась сама и накормила чужими продуктами новых знакомых, надо осмотреться хоть немного вокруг. Быть может, удастся выяснить причину отсутствия хозяев? Вдруг причина такова, что и ей надо ноги уносить как можно скорее? Всё возможно, а с жизнью расставаться совсем не хотелось, по крайней мере, теперь, когда вопрос пропитания и приобретения некоторых необходимых предметов решился.

Проходя по комнатам и залам первого этажа, заметила, что в доме нет никакой мебели. Это тем более неестественно, что на кухне всё осталось так, словно только и ждало появления повара. Если хозяева неспешно выехали из дома, то зачем оставлять в таком виде кухню? А если сбежали, теряя на ходу тапки, то куда делась вся остальная утварь из дома? Не могли жить существа, пользующиеся вполне земной кухней, без мебели.

Рикки неожиданно подпрыгнул на плече.

— Что случилось, малыш? Ты что-то заметил?

Марина не сомневалась — у животных чувства гораздо острее, и поэтому насторожилась. Но от зверька шло ровное успокаивающее тепло, и напряжение постепенно стало её покидать. Вдруг Рикки запустил лапку в волосы и потянул назад. Девушка повернула, дёрнул больно. Довольный послушанием зверек тянул в разные стороны, направляя к лестнице, ведущей наверх.

— Э-э нет, малыш. В конце концов, я тебе не лошадь. Да и наверху делать мне нечего. С первого этажа я, если что, смогу удрать, окна большие, а что делать — прыгать что ли, если меня застанут наверху? Потолки здесь о-го-го. Ноги переломаю, кто тебя возить-то будет?

Рикки недовольно завизжал, когда она попыталась его снять, и, не слушаясь, по-прежнему тащил наверх. Он поднял дикий шум. Стало окончательно ясно — или в доме никого нет, или хозяева совершенно глухие. Такие вопли подняли бы даже мёртвого. Сдавшись, девушка пошла наверх.

Комнаты на втором этаже оказались меньше и гораздо уютнее, тех, что внизу. Если бы Маринке пришлось выбирать, где устроить спальню, это был бы только второй этаж. Однако пустота та же. Всё же хозяева вывезли всё возможное. На кухонную утварь, видимо, не хватило места.

Проходя за коридором коридор, Маринка окончательно потеряла ориентацию и заблудилась. Остановившись, она попробовала сообразить, как отсюда выйти, но Рикки не давал покоя, подталкивая вперёд.