- Понимаю. - Лиана улыбнулась ее покорному тону, вспомнив свои собственные уроки с учителем танцев. - Как думаешь, мы могли бы поймать ее в конюшне, или она уже где-то бродит?
- Я думаю, вы, вероятно, могли бы поймать ее, - ответила Шарласса. - Ее не было долго, и она сказала, что ей нужно кое-что обсудить с мастером Гринслоупом, прежде чем она уедет.
- Ну, любимый, - Лиана взглянула на Базела, - мы хотим подождать ее здесь или пойдем к ней в логово Дорама?
- Какая-то трусливая часть меня говорит о том, что нам лучше всего спрятаться прямо здесь, - признался Базел, - но этим утром я вообще не видел Уолшарно, и думаю, что Гейрфресса тоже хочет разок или даже три сказать мне "я же тебе говорила".
- Я тоже так думаю, - сказала Лиана и усмехнулась выражению лица Шарлассы. Было очевидно, что молодая женщина просто умирала от желания задать десятки вопросов, вертевшихся у нее в голове, и Лиана покачала головой.
- Пожелай мне радости, Шарласса, - сказала она. - Пожелай нам обоим радости.
- О, конечно. Я желаю! - Шарласса захлопала в ладоши в явном восторге. - Я задавалась вопросом, так ли это, я имею в виду то, что я хотела сказать, было...
Она сделала паузу, выражение ее лица было взволнованным, и Лиана протянула руку, чтобы ненадолго положить ее на плечо.
- Я знаю, что ты хотела сказать. И спасибо тебе. А теперь, я думаю, нам лучше пойти и найти маму.
- О... о! - глаза Шарлассы внезапно расширились. - Ты, я имею в виду, была у нее?
- Полагаю, я могу с уверенностью сказать, что мама - единственный человек в Хиллгарде, которого эта новость вряд ли удивит, - заверила ее Лиана, и Шарласса глубоко вздохнула с облегчением.
- О, хорошо, - сказала она, а затем ярко покраснела, когда Лиана рассмеялась, а Базел громко хихикнул.
- Думаю, нам лучше отправиться в конюшню, пока эта бедная девушка не загорелась и не сгорела дотла у нас на глазах, - сказал он, и румянец Шарлассы на мгновение стал еще ярче, прежде чем она покачала головой и посмотрела на него с собственным смехом.
- Лучше, - сказал он ей тогда и снова протянул руку Лиане.
- Миледи? - пригласил он, и она фыркнула, когда снова положила руку ему на локоть.
- Больше нет, - напомнила она ему.
- Ах, но есть дамы, и еще есть дамы, - сказал он ей, - и воительница ты или нет, но теперь ты моя леди, Лиана Хэйнатафресса.
Ее взгляд смягчился. Затем она кивнула Шарлассе, и они вдвоем ушли.
***
- и после того, как кузнец закончит с двухлетками, мы хотим, чтобы он присмотрел за Гейрфрессой, - сказала баронесса Хэйната, ее трость висела на шнурке на запястье, когда она прислонилась к темно-серой кобыле, оседланной и ожидающей ее. Несмотря на поврежденную правую ногу, она ездила верхом по крайней мере три раза в неделю, и Подлунный Туман (менее официально известная как "Мисти") была ее любимой лошадью. Теперь Мисти терпеливо ждала, пока Хэйната и Дорам Гринслоуп договорят.
- Да, миледи, - согласился Гринслоуп. - Госпожа Лиана уже указала мне на это, она это сделала.
- Уверена, что она это сделала. - Хэйната тепло улыбнулась управляющему конюшней. - И я уверена, что вы бы позаботились об этом, не сказав мне ни слова. Но я стараюсь быть хорошей хозяйкой, Дорам!
- Ну, так и есть, миледи. - Гринслоуп улыбнулся ей в ответ, затем слегка наклонился, делая руками стремя. Она балансировала на ослабевшей ноге, подставляя носок левого ботинка для верховой езды его ожидающим рукам. Ее больная нога мешала ей поднять ногу достаточно высоко для обычного стремени, но сильный толчок конюха, когда она выпрямила здоровую ногу, отправил ее более чем достаточно высоко, чтобы занять позицию на спине Мисти, и Гринслоуп покачал головой, пристально глядя на нее.
- Моему сердцу всегда приятно видеть вас там, миледи, - просто сказал он. - Это, несомненно, так и есть!
- Я рада. Это тоже приятно, - сказала она ему и тронула Мисти каблуком, поворачиваясь к воротам конюшенного двора, где пара оруженосцев уже сидела верхом и ждала, чтобы сопроводить ее на утреннюю прогулку. Но даже когда кобыла двинулась вперед, она увидела, как оруженосцы застыли в седлах, глядя на что-то, чего она пока не могла видеть. Она натянула поводья, а затем почувствовала, как ее брови приподнялись, когда Базел Бахнаксон и ее дочь вместе вошли в ворота.
Очень вместе, подумала она. Она сомневалась, что смогла бы определить какой-либо отдельный аспект языка их тел, то, как они двигались, их тонкое восприятие друг друга во времени и пространстве, но этого было более чем достаточно, особенно на взгляд матери, и она почувствовала, как ее губы дрогнули, когда Базел заметил ее, и его плечи расправились. так слегка.
Они вдвоем пересекли конюшенный двор к ней, Лиана смотрела вверх, а Базел смотрел более или менее прямо, и она покачала головой.
- Почему у меня такое чувство, что вы двое хотите мне что-то сказать? - потребовала она, свирепо нахмурившись.
- Ну, что касается этого, - начал Базел, но Лиана не слишком мягко ткнула его в ребра.
- Возможно, из-за определенного разговора, который у нас с тобой был несколько дней назад, мама, - мило заметила она, и Хэйната рассмеялась.
- Если я спущусь с седла, - сказала она своей дочери, - тогда этот твой огромный увалень должен будет помочь мне снова сесть в него. Ты ведь понимаешь это, не так ли? Я не так молода и... ловка, как ты, любовь моя!
- Уверена, что он был бы рад помочь тебе, - заверила ее Лиана и взяла уздечку Мисти, когда Базел шагнул вперед, чтобы помочь Хэйнате спуститься с седла, в которое она так недавно забралась. Это было похоже на то, по представлениям Хэйнаты, как должен чувствовать себя один из "лифтов" гномов. Эти огромные руки без особых усилий сняли ее с седла, и, несмотря на ослабевшую ногу, она знала, что ее масса не в полулегком весе.
Базел плавно поставил ее на ноги, и она обеими руками оперлась на трость, рассматривая их обоих. Она не могла их видеть, но была уверена, что по крайней мере дюжина пар глаз, должно быть, выглядывали из тени конюшни позади нее, наблюдая за ней. И она знала, что ее ожидающие оруженосцы впитывают каждую деталь своими глазами за дисциплинированными лицами. Она не собиралась так публично "раскрывать" то, чем занималась Лиана, но Хэйната Уайтсэддл никогда не была трусихой, и Хэйната Боумастер не изменилась в этом отношении.
- Зная тебя, Базел, - сказала она через мгновение, осознавая, что все эти наблюдающие взгляды и намеренно повышая голос достаточно громко, чтобы быть уверенной, что они могут услышать, не проявляя этого явно, - я уверена, что ты пришел извиниться передо мной за то, что злоупотребил гостеприимством Теллиана и моим гостеприимством.
Градани начал что-то говорить, но она подняла левую руку и взмахнула ею, призывая к тишине.
- Позволь мне закончить, милорд защитник, - строго сказала она и подождала, пока он успокоится. - Хорошо, - сказала она тогда. - Как я уже сказала, уверена, что ты пришел извиниться. И прежде чем ты это сделаешь, я запрещаю это. Лиана - дева войны, а девы войны принимают свои собственные решения и живут своей собственной жизнью. И даже если бы это было неправдой, я знаю, где находится ее сердце, и у меня нет никаких сомнений по поводу мужчины, которому она его отдала. - Она посмотрела прямо ему в глаза. - Возможно, среди сотойи и, возможно, среди вашего собственного народа найдутся такие, у кого возникнут сомнения по этому поводу. Однако Боумастеров среди них не будет.
Она говорила четко и спокойно, хотя почувствовала, что ее губы снова дернулись самым неподобающим образом, когда Лиана выгнула одну вежливо-недоверчивую бровь и беззвучно произнесла в ее адрес слова "Даже тетя Гаярла?". Базел опустил взгляд на макушку своей непокорной возлюбленной, как будто мог прочитать ее мысли, затем снова посмотрел на Хэйнату.
- Сделаю все, что в моих силах, чтобы убедиться, что у вас никогда не будет причин чувствовать себя так, - сказал он ей.