— А на Земле нет чего-то аналогичного? В мифах, легендах, сказках?

— Слова не имеют силы, они не разбудят ее.

— Кто папа — неважно, слова силы не имеют, — пробурчал Проклятый, — Аня к тебе хорошо относилась, просто вернись на Землю и поговори с ней.

— Не могу, — покачал головой Петр, — да и она тоже не поймет мои слова.

— Я водил ее в Лока Манату, — Миша все-таки решил, что «немой» имеет право знать, — но что-то пошло не так, и я выносил ее на руках. После этого она попросила не будить ее пока сама не попросит. — Он все-таки посмотрел в глаза собеседника, но казалось, что Петр смотрит мимо, куда-то вдаль, и Проклятый снова уставился на его лоб, — и она освободила меня от данного обещания.

— А разве можно освободить от обещания данного другому человеку? — грустно улыбнулся Петр.

— А разве Аня не вправе решать сама? — ответил Проклятый.

— Возвращается старый враг. Та Аня, уже сталкивалась с ним, и ее народ проиграл в том сражении.

Взгляд Петра затуманился. Казалось, он смотрит куда-то далеко, возможно в те далекие времена?

— Да, тогда они проиграли, но не были уничтожены, — продолжил «немой’, - их искра не погасла, но и найти народ вакар не получится. А Аня, после пробуждения, сможет вернуться к ним с памятью о другом мире. И связать народы.

— Стой, погоди, — Проклятый поднял руку, — дай уточню, правильно ли я понял. Аня из каких-то непобедимых вакаров, которых все-таки победили? Сейчас вернулись те, кто тогда победил и Аня должна выступить кем-то типа связующего звена? Короче, — тут Проклятый позволил себе саркастическую улыбку, — в ее руках судьба миров? Как-то так?

— Если отбросить твой издевательский тон, то да, смысл ты уловил. — Петр не улыбался.

Мише показалось, что «немой» перестал быть невозмутимым, и на всякий случай встал. Драться, если придется, лучше стоя, так удобнее.

— И из-за важности происходящего, мы можем, — он сплюнул, — игнорировать интересы и желания самой Ани, типа мы, точнее ты, лучше знаешь, что для нее хорошо?

— Проснуться — это хорошо для нее, — ответил «немой», — ты даже не представляешь насколько хорошо.

Проклятый ответил не сразу. Краем глаза он следил за Петром, но смотрел при этом на дом. И с каждой секундой убеждался, что был прав, когда отказался войти туда. Он не знал, откуда в нем зреет уверенность, что просто так выйти оттуда у него не получилось бы. Что там есть нечто такое, по сравнению с чем, все виденные им до сих пор бесконечности — это так, детские игрушки. Захотелось бежать, прервать разговор и уйти пока не поздно, но Миша подавил эти ростки паники, не дал им укорениться и разрастись.

— Теперь я расскажу историю, — начал Проклятый, — она не такая пафосная, как твоя, но я все равно расскажу. Мой отец генерал. Я мог бы построить карьеру, жить сыто и спокойно. Но я никогда не любил то, чем занимался отец. Не любил, когда кто-то решает за других, что им надо, что хорошо, что плохо. Нет, я отдавал себе отчет, да и сейчас отдаю, что без этого никуда. Понимал, но не хотел участвовать. Потому на Земле я выбрал другой путь, работал сам по себе, — Миша усмехнулся, — в итоге никуда я от этого не делся, ни на Земле, так в другом мире все равно стал частью мощной системы, которая решает за других.

Он снова помолчал, и только сейчас понял, что хочет пить, но фляги нет, сюда он попал без воды. А просить не будет, интуиция подсказывала, что лучше тут не пользоваться ничем. Ни гостеприимством, ни угощениями.

— Аня — она другая. Мне кажется, она единственная из всех кого я встречал, кто способен действовать без оглядки на чужие интересы. Девочка способна не дать себя заставить поступать в угоду другим. Она, — он покачал головой, — она почти мой идеал. И ты предлагаешь отнять это у нее? Сделать ее частью системы, потому что миру грозит страшная опасность? — Проклятый выделил последнее предложение издевательским тоном.

— То, что происходит, придет и к ней, — Петр остался сидеть, даже головы не поднял, — ее все равно коснется этот ураган. И лучше чтобы, когда он придет, Аня была готова и находилась среди друзей.

— Я могу рассказать ей о нашей встрече и передать твои слова, — тихо сказал Миша, — если она передумает, я снова поведу ее в Лока Манату.

— Ты должен повести ее в любом случае, — «немой» поднял голову, и Проклятый увидел, что глаза Петра изменились, точнее сами глаза остались прежними, но взгляд потяжелел, в нем чувствовалась яростная сила.

— Силой что ли? — Проклятый непроизвольно попятился, но заставил себя остановится и даже податься вперед, вернувшись на то место где стоял. — Даже если бы я проникся твоей речью и согласился, не выйдет. Она сильнее. Даже в Солимбэ.

— Приди к ней во сне и скажи — Тай, эса, вакараси, ах, — и она послушает тебя.

— Ну, ты и ублюдок, — процедил Проклятый, — предлагаешь сделать из нее безвольную куклу?

— А может дело в том, что ты эгоист? — Петр тоже встал, — может ты боишься, что проснувшись она уйдет, и ты больше не увидишь ее? Может, именно из-за этого ты не хочешь будить ее? — он посмотрел в глаза Проклятому, и тому показалось, что из глаз немого на него смотрит бездна, что еще немного, и он провалится неведомо куда.

Он сжал кулаки так, что пальцы свело судорогой и прокусил губу. Помогло, боль помогла ему остаться тут, не провалится в то, что плескалось во взгляде немого.

— Я... не... скажу... ей... ничего, — каждое слово казалось, весило тонну, и он с большим трудом проталкивал звуки сквозь прокушенные губы, — понял... ты... кукольник проклятый?! — стоило Мише произнести последние слова, как давление бездны исчезло. Петр криво усмехнулся и отвел взгляд.

— Силен ты Проклятый, хоть и лжец, — сказал он, — эгоист и лжец, но только ты можешь разбудить ее пока не поздно. Помни слова, они еще понадобятся.

Сложно сказать, как бы ответил Миша, но ему не пришлось. Видимо там, в Этании, действие наркотика подошло к концу. Его дернуло, и окружающий мир замер, словно в стоп кадре. А в следующее мгновение все исчезло и Проклятый провалился в темноту.

***

— Что-то удалось узнать? — Стиву не понравилось, как прозвучал вопрос.

В голосе Иры не чувствовалось ничего кроме усталости, казалось она начала терять надежду.

— Номер, как и ожидалось, не отвечает, — ответил он. Номер ни на кого не зарегистрирован. Ребята попробуют проверить перемещения трубки, но сама понимаешь, — он развел руками.

— А что Точилов? — Ира подошла к окну и уперлась лбом в стекло.

Они съехали из отеля и сняли обычную квартиру в многоэтажке, в одном из спальных районов Киева. Не роскошную, но чистую и какую-то уютную. Сейчас Ира не могла оценить этого, все ее мысли крутились только вокруг украденного сына.

— Его нет в стране, — Стив подошел к ней, обнял за плечи, прижал к себе. — Быстро мы его не достанем, — тихо сказал он, — не хочу этого признавать, но похоже этот Мишель, — он помешкал, подбирая слова, — Мишель принес интересную версию. Про культистов.

— Ты зря так несерьезно к нему относишься, — тихо сказала она, — у него очень хорошо развилась интуиция, возможно не только. — Она помолчала, глядя на ночной город, Стив тоже не хотел говорить.

— Будем ждать, что узнает Аня, — Ира первой нарушила молчание.

— Не звонила? — Стив не стал уточнять, кого он имеет в виду.

Ира отрицательно покачала головой, и высвободилась из объятий. Подошла к креслу, села и вытянула ноги.

— Не звонила, — сказала она и закрыла глаза.

— Набери ее, — Стив остался стоять, — как бы наша Анэт не влезла в беду.

— Думаю что с ней все хорошо, — ответила Ира, но потянулась за телефоном.

Она поймала себя на мысли, что привыкла к непобедимости Ани. Начала думать, что с девушкой вообще ничего не может произойти. Но последние события показали, что это не так, похитившие ее сына оказались умелые и опасные. Они постоянно шли на шаг впереди, может и на юную амазонку найдут управу.

Ира вздохнула, взяла телефон, посидела еще с полминуты, думая о чем-то своем. Стив не торопил ее, понимал, что жене сейчас очень тяжело. В конце концов Ира вздохнула и набрала номер.