Он немного подождал, потом оставил знак и вышел на изнанку. Проклятый решил вернуться туда на следующий день, но внутри уже понимал — она не придет. Братство взяло от него то, что им было надо и, по всей видимости, не заинтересовано в сотрудничестве, во всяком случае, на данный момент.

Следующей остановкой бал Тамарис — окрестности леса, где жила Ктана. Миша и сам не знал, чего он ожидал от их разговора, у него не было вопросов, но он планировал предложить ведьме кровь, и если Ктана нуждается в ней, то сама найдет, что предложить Проклятому.

Тут уже было жарковато, он накинул плащ на руку и, подойдя к границе леса, вонзил нож в дерево. Выждал нужное время, но ничего так и не дождался. Это было уже странно, Ктана никогда не отказывалась от разговора. Проклятый мог и сам поискать ее жилье, магия леса была не властна над ним, но смысла в этом не было. Если она не заинтересована во встрече, то и разговор с ней не имеет смысла.

— Интересно, — пробормотал он, — ты не хочешь меня видеть, или я такой везучий и пришел, когда никого нет дома? — ответа у него не было, но внутренний голос говорил о том, что его сливают, что где-то что-то провернулось и он становится не нужным. Не нужным всем, кроме Магреса.

— Хрен с вами всеми! — рявкнул он и в иррациональной ярости резанул себя по вене, собираясь плеснуть кровью на дерево, в которое до этого всаживал нож.

Смысла в этом не было, но ему надо было хоть как-то сбросить накопившуюся злость, и дерево было лучшим выбором, чем подвернувшийся под руку слуга.

— Надеюсь, — раздался знакомый голос, — ты не хотел убить неповинное растение, а просто готовился поделиться кровью в обмен на информацию?

— Честно говоря собирался, — Проклятый, как того требовал этикет, вежливо поклонился Ктане, и та склонила голову в ответном жесте.

— Тяжелый день? — спросила ведьма, внимательно смотря на Мишу.

— Я бы сказал дект, — ответил он, — вот пришел, даже не знаю точно зачем, — он помялся, — ситуация сложная, долго рассказывать, мы можем поговорить внутри?

— Дай слово странника, что не причинишь мне вреда, — ответила она после небольшой паузы, и Проклятый с трудом сдержал удивленное восклицание.

— Даю слово странника, что не причиню тебе вреда, и пусть мне не будет пути, если нарушу обещание — произнес он ритуальную фразу и выжидательно посмотрел на ведьму.

— Идем, — вздохнула она, и он последовал за Ктаной в лесную чащу.

Когда они уже расположились в уютной беседке, и ведьма разлила свой травяной чай по чашкам, он все-таки спросил:

— Что изменилось? Почему вы подумали, что я могу быть опасен?

— Ты изменился, — ответила она спокойно, — ситуация в Этании, тоже изменилась. Магрес, на которого ты работаешь, уже не такой, как раньше, да и много еще чего, — она усмехнулась, — долго перечислять.

— А можно чуть подробнее? — спросил он, — давайте я дам кровь, — предложил он, — а вы сами решите, что мне рассказать.

Она ответила не сразу, сделала глоток, подержала чашку в руках, поставила на стол, вздохнула и все-таки сказала тихо:

— Хорошо, — и когда он выполнил обещанное, — спросила, — с чего начать?

— С Магреса, — не задумываясь, попросил он, потому как понимал, никто другой ничего не расскажет о мастере, ни Виара, ни Агрок, а о слугах и говорить незачем.

— Магрес, — с улыбкой сказал ведьма, — ты наверно не знаешь, но с недавнего времени, он подмял под себя чародейский совет, разобрался с основными конкурентами, и можно сказать является главной силой во всей Этании.

— Не могу сказать, что меня это огорчает, — задумчиво ответил Проклятый, — он чародей не только сильный, но как я понял и очень умный, и — Миша хмыкнул, — как бы сказали у нас — довольно гибкий.

— Для тебя-то это может и хорошо, — ответила ведьма, — но вот иногда, когда человек поднимается так высоко, он начинает избавляться от неугодных людей. У меня были с ним, — она подумала, то ли решая говорить или нет, то ли собираясь с мыслями, — не разногласия, нет, но и не все гладко было. Достать меня у себя дома, — она посмотрела на Мишу с некой гордостью, — не сможет даже высший, но вот послать кого-то, на кого не действует магия, — она лишь покачала головой, — это в его духе.

Проклятый спорить не стал, он и сам участвовал в таких операциях, и то, что у Магреса нет моральных терзаний, а совесть отсутствует в принципе, он и сам знал. Но промолчать Миша, все же не смог:

— Не думаю, что Магрес стал бы меня посылать на такое дело, все-таки… — он не договорил, Ктана изменилась в лице и тихо спросила:

— Ты не говорил ему, что ходишь иногда сюда за консультациями? Или говорил?

— Нет, — после небольшой паузы ответил он, — подумал еще немного и сказал более уверенно, — точно нет.

— Хорошо, — кивнула она, заметно успокоившись.

— В общем Магрес, — Миша решил все-таки что-то выяснить, — забрал много власти и сейчас по большому счету главный в Этании? — переспросил он.

— Да, — ответила она, — это не так уж видно, и замшелые пни из чародейского совета этого в упор не замечают, но если смотреть издалека, то это очевидно.

— Тогда ясно, — пробормотал Проклятый, — откуда он знает, — он потряс головой и посмотрел на Ктану, — а что еще интересного вы знаете? О культе может что новое? Или о братстве?

— Ничего нового не скажу, ни культ, ни братство меня никогда не интересовали, но, пожалуй, я знаю, что могу рассказать.

Она разлила по второй порции чая и начала говорить.

— Думаю, ты уже слышал, что в Этании происходит нечто странное и опасное? — Проклятый молча кивнул и Ктана продолжила, — так вот, уверена, что это происходит везде, в Этании, в твоем мире, в сопряженных и дальних мирах. Везде начинают происходить изменения, рушатся старые связи, меняется власть, поднимают голову запрещенные культы, открываются новые врата, истончается грань между миром и серыми территориями, и многое другое.

Она замолчала и сделала глоток. Миша молча ждал. Он пока не услышал ничего такого, чего бы не знал от чародея, но надеялся, что дальше Ктана поведает нечто интересное.

— Так вот, — продолжила ведьма, — все это, как я поняла, только начало. Некоторое время назад, я, — она помешкала, словно подбирая слова, — скажем так, говорила с основательницей рода, и она поведала мне о великом цикле, некой временной петле, — Ктана опять сделала глоток, и сказала, — не могу передать словами тот смысл, все кажется неточным.

— Магрес говорил о каких-то врагах, или чем-то таком, — сказал Миша, — пробудился древний враг… — он не договорил.

— И это тоже. Но я не уверена, что ты правильно понял смысл слова враг. Можно ли назвать врагом серые территории? Ураган сметающий все? Дрожь земли?

— То есть враг — это стихия? — переспросил Проклятый.

— Нет, враг — это не совсем правильное определение. В силу неких естественных причин, к нам, а под нами, я имею ввиду все миры, которые существуют, вторгаются, — она покачала головой и проворчала, — как же сложно использовать примитивные слова, — и закончила, — вторгаются древние боги со своими последователями — вот, пожалуй, самая близкая аналогия.

— Так, — Проклятый побарабанил пальцами по столу, думая почему-то об Ане, — значит враги — это боги?

— Пусть так, — пожала та плечами, — их можно назвать врагами, так как они постараются изменить существующий порядок вещей, и надо либо соглашаться с этими правилами, либо сражаться, либо бежать, либо умирать.

— И с этим как-то связано то, что Магрес в Этании собрал под своей рукой так много власти?

— Думаю да, — ответила ведьма, — он, как раз из тех, кто умирать, или бежать не будет, а вот что он решил — сражаться с ними, или договариваться, я не знаю, но на твоем месте я бы задумалась об этом.

— А я могу что-то узнать об этих богах? Может легенда о мессии темного культа связана с ними?

— Не уверена, что это получится, — вздохнула Ктана, — мое общение с родом, с его основательницами, все это основано на магических практиках и тебе недоступно. Я могу попробовать узнать ответ на твой вопрос, но это не так просто, займет время, может даже дект. У тебя есть это время? С учетом того, что я не могу дать гарантии успеха. Основательница может решить, что мне не нужны эти знания, и… — она не закончила.