Скатившись вниз, немец упал сверху на бывшего пленника. Не обращая внимания на боль в колене и правом боку, стараясь не потерять полученного преимущества, он ударил Проклятого в лицо. Раз, второй. Голова увеличившегося в размерах мелкого беглеца мотнулась, а взгляд потускнел.

Фил поднялся на ноги, болезненно поморщился и, повернувшись к лестнице замер, на миг почувствовав несвойственный ему страх.

Лестницы, по которой они недавно скатились, больше не было. Они оказались в каком-то туннеле, который тянулся вдаль, насколько хватало глаз.

Фил развернулся к Проклятому, с намереньем привести его в чувство и узнать, как это он, вдруг, стал нормальным? Но вместо этого, получил удар кулаком в левую скулу. Его противник удивительно быстро пришел в себя, но снова не рассчитал сил.

Хотя Проклятый и ударил неожиданно, но недостаточно сильно, чтобы сбить противника с ног. А от второго удара Фил легко увернулся, при этом успел выбросить ногу, и ударить Мишу в бедро.

Тот вскрикнул, а оперативник, сблизившись с Мишей, красивым борцовским приемом оторвал Проклятого от пола, и провел великолепный бросок, в результате которого Проклятый с ускорением вернулся на каменный татами. Да так, что кости у Миши хрустнули, а сам он не смог сдержать крик.

— Где мы? Говори!

Фил наступил коленом на грудь Проклятого, и надавил так, что его ребра затрещали.

— В аду! — захохотал тот и, неожиданно вывернувшись, вскочил на ноги.

Фил бросился на него, чтобы снова скрутить. Но Михаил, проявив неожиданную прыть, увернулся, отскочил в сторону и побежал по коридору.

Боец бросился за ним в погоню, он чувствовал, что сейчас додавит гада, а если будет надо, то сломает ему ноги и потащит обратно. Он даже уже почти схватил выросшего гнома за одежду, но тот успел нырнуть в какой-то боковой коридор, и Фил кинулся за ним.

Они оказались в большом и пустом помещении. Проклятый уже не убегал, а просто неподвижно стоял, поджидая своего врага.

Блок, удар. Казалось, что Миша тренируется прямо во время драки. Его движения становились все более отточенные, а удары все более быстры.

Фил уже получил в челюсть, в глаз, да еще и ногой в живот, прежде чем смог таки обманным движением поймать Проклятого в захват и резким движением сломать ему руку в локте.

Точнее он думал, что сломал ее, но совершенно неожиданно для резистанта, рука Проклятого просто выгнулась в обратном направлении, и все.... Это было настолько неожиданно, что он ослабил захват, и Миша сумел высвободиться.

Воспользовавшись замешательством врага, он отбежал и, подпрыгнув, зацепился за какую-то трубу на потолке, и начал подтягиваться.

Фил кинулся за ним. Подпрыгнул, хватаясь за ногу, и... вдруг повис на ней. Каким-то непонятным образом, Проклятый увеличился в размере, его бедро теперь напоминало ствол огромного дерева.

«Дерево» махнуло ногой, и резистант не удержавшись, отлетел и врезался в стену.

— Ну как тебе смена ролей? — Проклятый приближался.

Теперь он был размером с двухэтажный дом, а на губах бывшего крохи играла улыбка, неприятная, злая улыбка.

Фил попробовал встать, но не успел. Несмотря на огромные размеры, Проклятый оказался на удивление быстрым. Стремительно приблизившись он рывком поднял бойца и раскрутив, кинул в стену. Страшный удар выбил из немца дух. Тот сполз по стене и остался лежать на полу, хватая воздух открытым ртом. Казалось, в его теле переломано все что можно.

— Нравится ощущать беспомощность, гаденыш? — Миша снова поднял его и поставил на ноги.

Теперь Проклятый опять был обычного роста, ну если слово обычно применимо в этом необычном месте. Фил осторожно вдохнул. Странно, но, похоже, все кости целы, и вдруг до него стало доходить.

— Это что, сон? — оскалился он, — да? Мелкий подонок? Ты влазишь в сновидения?

— Это расплата — ответил Миша и, схватив бойца, потащил куда-то.

Теперь Проклятый стал необычайно сильным, а Фила наоборот, сковала предательская слабость, он стал совсем вялым и не мог сопротивляться.

— Тебе никогда не говорили, что обычно мелкие — все злобные, злопамятные, мстительные и не прощают своих обидчиков? — тут Миша отпустил его.

Фил присел на корточки, стоять ему было тяжело, казалось все тело залито свинцом.

— А знаешь, что такое ожог? — спросил Проклятый, и резким движением сорвал с него футболку, — сейчас узнаешь!

Немец понял, что задумал враг, но все равно не смог ничего предпринять. Проклятый схватил его за плечи и толкнул в стену. Фил постарался опереться об нее, но та оказалась иллюзией. Руки немца прошли сквозь стену, и он упал на какой-то круглый камень. Боль ослепила, а камень оказался раскаленным и Фил взвыл от дикой боли. Помещение затянул запах горелого мяса, а немец орал и орал срывая голос, но никак не мог, ни проснуться, ни даже слезть с пыточного камня. Его руки бессильно колотили воздух, а ноги скользили по полу, словно по льду.

Подождав несколько секунд, Проклятый сдернул вопящего Фила с камня. Резистант, упав на пол, застонал сквозь плотно сжатые губы.

— Ну, как, понравилось? — усмехнулся Проклятый? — может повторить?

— Давай, — оскалился Фил, боль уменьшилась, и ему уже не хотелось орать, срывая голос, — отрывайся. Так или иначе, я проснусь и тогда ...

— Об этом мы поговорим позже, — казалось, Проклятый совершенно не боится того, что его враг проснется и отомстит, — ты знаешь, где мой сын?

— Какой сын? — удивленно спросил Фил.

— Значит, не знаешь, — слегка разочарованно сказал Миша, — тогда второй вопрос, — кто приказал украсть меня и с какой целью?

— А не пошел бы ты? — огрызнулся Фил.

— Не а, не пойду, — покачал головой Проклятый, — лучше скажи, если проснешься то, что со мной сделаешь?

— Убью! Медленно и болезненно, — прошипел Фил, и даже сумел сесть.

Лежать перед этим гномиком, он считал ниже своего достоинства.

— Что ж, откровенность за откровенность, — серьезно ответил Миша, — ты ведь понимаешь, что рано или поздно любой заговорит? Давай ты сэкономишь нам время и нервы и скажешь, кто и зачем меня похитил, ведь я все равно не переживу утра.

— А почему бы и нет? — вдруг усмехнулся немец, — в той бойне под Киевом, вы положили кучу наших ребят и убили моего сына. Я искал виновников четыре года, а когда мой шеф указал на твою жену и предложил отомстить, я сразу согласился.

— Месть.... Это хороший мотив, — кивнул Проклятый, — понимаю. А кто в Киеве отдавал тебе приказы? И что конкретно, он приказал про меня?

— Мне сказали слушаться человека, который позвонит и скажет пароль, — ответил Фил, — он позвонил, представился, — тут немец ядовито улыбнулся, — представился Мишей, и приказал забрать тебя у Николаса. Сдувать с тебя пылинки, — тут он скривился и сплюнул, — не вредить, и ждать новых указаний. Но потом он позвонил опять и сказал, что планы слегка меняются, мне надо сидеть в отеле и ждать приказа. Все.

— Жаль, что ты такая мелкая шестерка, которую ни во что не посвящают. А вообще-то тебе повезло, что я не садист, а то бы показал тебе пару штучек, которые видел в своих странствиях.

Проклятый схватил бойца и потащил вглубь помещения. Фил не сопротивлялся, он уже понял, что в этом кошмаре это было бессмысленно.

Миша затащил его в какой-то коридор с таким низким потолком, что человек среднего роста мог идти по нему, лишь слегка наклонившись. Еще метров через двадцать он распахнул металлическую дверь и втолкнул Фила в большое прямоугольное помещение. Здесь уже был высокий потолок и абсолютно голые стены. Впрочем, стоило немцу разогнуться, как он увидел, что на дальней стене помещения тоже есть дверь, а на правой стене какое-то стекло.

— Вот теперь поговорим о твоем пробуждении, — Проклятый подтащил его к стене со стеклом и ткнул в него лицом, — смотри!

Фил почувствовал, как волосы на затылке шевелятся. Сквозь это окошко, он увидел комнату, ту самую, где спал. И увидел себя, лежащего на спине, а одеяло валялось рядом с кроватью. Грудь спящего Фила поднималась и опускалась, он был жив. Клетка с гномиком стояла там, где и он и оставил, и по-прежнему была накрыта полотенцем.