— Я больше, чем присягу принес Михаилу. Побратались мы ним. Кровные братья теперь. За близость к нему и ополчились на меня Салтыковы. Поклеп возвели. Вот меня с трудным заданием и отправили сюда, что бы, пока Михаил не коронуется, пересидеть. А у вас такое творится! Ксендзы ляхские в крепости открыто живут, службы католические справляют. Православных соблазняют. Так я прямо спрашиваю, если я с ними схлестнусь на вас надеяться можно, или отсиживаться собираетесь в стороне? Скажу, как есть. Плохо укреплен ваш посад. Этот хлипкий частокол казачки в один мах перепрыгнут. И пушки ваши не помогут. Тем более стрелять никто не умет. И пушки уничтожите, и помощи от них без умения ноль! Поможете мне, возьмем власть над крепостью, народ в ней укроем, припасов навезем. Выстоит Лебдянь. Посад, конечно, пожгут, но, главное, люди уцелеют. А если мы основную задачку выполним, не пустим окаянного Заруцкого в низовья Дона, в ногайские степи, новое войско набирать, то Москва нам чем может, поможет. Сейчас с Заруцким князь Одоевский бьется, не пропускает на Москву, не дает сорвать венчание на царство Михаила. Выдохнется Заруцкий, и единственный у него путь будет, через Лебедянь по Дону. Мы тут и встанем стеною, придется ему с женкой окаянной Маринкой и ее сынком на Волгу и Яик подаваться. А там казаки верные, присягу принявшие, изловят и выдадут Москве с головой. Конечно, хотелось бы самим Маринку с сыном захватить, но это вряд ли получится. Тем более, убивать их нельзя. Снова самозванцев наделают, еще полвека отбиваться будем! Понятна вам моя задача? Поможете?

— А чем докажешь, что ты Романовым верный? Побратимство оно меж двумя только, свидетелей нет.

— О келейнике Симеоне слыхали, что вместе с Филаретом в Польше, в плену мается?

— Как не слыхать, слыхали. Он Филарета выходил после болезни и до сих пор с ним, — ответил Варфоломей, — все письма Филарета клиру его рукой писаны.

— Так вот, это брат мой родной. Сергей Муромский в миру звался. Так что вся наша семья, весь клан, за Романовых. И более того, письма Филарета к сыну я передавал. Теперь мой двоюродный брат при нем. А к полякам у меня свой счет имеется. Брата моего, Якова, что у Пожарского служил, они подло, из засады убили. Хотели самого князя, но защитили его, а брат мой пал в сече. Так вот. Решайте, поможете мне, я не буду подкрепления ждать, что прислать должны, если голубь до дома долетел, а прямо завтра действовать начну. У поляков немного сторонников. Остальные просто боятся против бывшего воеводы выступить, что бы в бунте не обвинили. Так что шансы хорошие есть. Ваше решение жду.

Голова задумался.

— Матушка, княгиня, голубь, голубь почтовый прилетел, из тех, что молодой княжич увез, и письмецо при нем!

— Где, где письмецо? Давайте сюда. Господи, что это? Рука Мишеньки, но написано-то что? Он никогда бы такую ерунду не написал! Неужто у Мишеньки с головой плохо⁈

В покои княгини вошел Даниил.

— Матушка, что за шум? Голубь от Миши прилетел, вы письмо прочли?

— Там ерунда какая-то и безграмотно так написано!

— Матушка, перо и чернила есть? И не переживайте так, тайнопись это. Тайное послание Миша написал. Сейчас расшифруем!

Через пять минут перед Даниилом лежало истинное послание брата. Он смотрел на него и думал, что делать. Отец и Шереметьев только высадились в Кимрах и в Москве будут через день. Значит, день туда, день обратно, и пока они перешлют приказ, время потеряем! А брат пишет, срочно! Значит, еду к князю Одоевскому, тем более, Миша сейчас непосредственно ему подчиняется. Даниил встал, крикнул, что бы приготовили коня, и повернулся к матушке.

— Все нормально у Миши, воровство раскрыл, верных людей в подмогу просит. Я отъеду на два дня, может, на три, к князю Одоевскому. Передам послание, он ближе всех, быстро помощь пришлет. Отец через три дня здесь будет, объясните ему. Ежели что, Андрей поможет. Я его предупрежу.

— Даня, да куда же ты в ночь-то?

— Дорога спокойная, десять человек возьму, к утру на месте буду. Лихие люди на такой отряд не нападут, а поляки все около Смоленска бродят. Боятся, что мы его отбивать будем! Поехал я.

К утру Даниил был уже у Каширы. Князь Одоевский не спал, осунулся, почернел лицом. Заруцкий всеми силами прорывался к Москве, что бы сорвать венчание на царство Михаила. Гоняться пришлось за ним по всему югу от Москвы. Князь прочел послание, задумался. Где взять десяток дружинников? Тем более, надолго. И Лебедянь важна сейчас, как никогда! Даниил ждал. Он догадывался о причинах раздумья князя. Решился.

— Княже, — обратился он к воеводе, — я приехал с десятью дружинниками отца. Дай мне человека четыре, что бы до Москвы проводили, а потом к тебе вернулись. А наши люди пусть к Мишке едут. Зря он тревогу бы не поднял. И кто вернее ему может быть, как не отцовские дружинники. С ними и вернется потом. Отец одобрит.

— Спасбо, Даниил Константинович. У меня тут каждый человек на счету, а тут десяток и явно не на пару дней. Сейчас эскорт тебе выделю, тем более, у Кирила первенец родился, пусть жену навестит! Потом вернется. Может, отдохнешь?

— Нет, не устал, там мать волнуется, да и отец вот-вот подъедет, он Михаила, царя, провожает. Так что доеду нормально, по свету. Дома отдохну. Перекушу только чуть-чуть. Ты, княже, объясни дружине дорогу.

Позвали старшего, приказали ехать выручать молодого княжича, предложили письма домой написать, молодой князь отвезет. Через два часа десяток дружинников уже скакали по Муравскому тракту, а пятерка всадников — по направлению к Москве.

Посадские долго не думали, согласились помочь. Отец Варфоломей только просил помочь отца Серафима выручить. Михаил обещал, тем более у него на отца Серафима планы были. Роль ему отводилась в изничтожении продавшегося католикам воеводы. Договорились, что кулеврины и пищали вернуться в крепость, как только Михаил полную власть там возьмет, а он согласился взять трех посадский в учение к артиллеристам. Лишним не будет. Договорились о сигналах, что помощь крепости нужна. И Михаил задал второй вопрос — кто мост разобрал? Оказалось, посадские. Боялись нападения из крепости. Тут Михаил и попросил не мост восстановить, а соорудить преграду на реке, что бы ладьи Заруцкого, если он поплывет вниз по Дону встали на какое-то время, тогда их из крепости легко будет расстрелять со стен. Да расположить ее так хитро, что бы наткнулись на нее неожиданно, и некогда им стало ее разбирать! Удобнее сразу за излучиной Дона, но расстояние от крепостных стен слишком большое, вне зоны поражения из орудий.

Местные провели его на берег, показали два острова на Дону, один ниже по течению, другой выше, почти под самой крепостью. Стрежь реки проходит у посадского берега. Русло Дона здесь сужается, так что, если мост построить у дальнего конца большого острова, то его заметят не сразу. Остров покрыт кустарником и несколькими крупными ивами. Они загораживают обзор с реки, зато с кручи Тяпкиной горы река, как на ладони. Договорились, что мост восстановят после взятии крепости под контроль. Михаил подозревал, что голуби в крепости не случайно, наверняка у предателей связь с кем-то из поляков, или казаков, могут сообщить. А помощь можно и на пароме быстро переправить. С тем и расстались.

Михаил поехал обратно, прикидывая, как ему в подвалы попасть, наверняка там не только батюшку Серафима держат! И тут его обрадовал старик Николай. Изложил разговор подслушанный. Что вроде сработала его маскировка, не опасаются его сильно, как и задумывали, барчуком считают за любвеобильность в опалу отправленным. И что задумали ксендз и предатель — воевода им вечеринку устроить, с бабами. А под Мишу подложить полюбовницу воеводы, ключницу. У которой все ключи от крепости. И от подвала тоже. Миша задумался. Изменять Анне он категорически не хотел, но было у него в запасе пара заготовок, как бабе удовольствие доставить, что бы считала, что всю ночь с ним кувыркалась! Придется силу тратить. Ничего, за день восстановится! Что бы предателей изничтожить у него была задумка, но главную роль он отводил в ней отцу Серафиму. Именно он должен был призвать кары небесные на голову предателя, а уж роль небес Миша брал на себя! Так что сможет он без урона для силы и бабу зачаровать, и роль кары небесной исполнить. Только все подготовить надо. Петьке было велено готовиться тайно скакать к кузнецам, якобы за зельем мужской силы для княжича, Травницей была жена одного из кузнецов. Но сначала предупредить того, кто самый искусный в работе тонкой, что надобно будет срочно, тайно, ночью изготовить ключ для нового воеводы от подвала, где батюшку держат! Поэтому, Петька не расседлывая коня поехал сразу в слободу, якобы узнать, как там его кольчуга. Михаил отправился обедать с старым воеводой. Выражать неудовольствие старыми церквями и скудностью их убранства. Давая напрасную надежду предателю склонить его в католичество. Ему нужно было встретиться с ксендзом лицом к лицу и прощупать его на наличие дара. Часто случалось, что католическая церковь, уничтожая носителей дара в народе направо и налево, очень охотно принимала их в свои ряды в качестве священников. А так как священники у католиков давали обет безбрачия, то в католических странах дар просто вырождался. И, если бы все патеры придерживались строгого целибата, то, наверное, уже бы исчез. Так что проверить ксендза было необходимо, что бы он не помешал «божественной воле».