— Самую что ни наесть лучшую каюту! Только чур капитаном буду я!

— Как знаешь, Бернар. Только учти, капитаны большую часть плавания находятся на корме за штурвалом.

Деланно-нравоучительным тоном проговорил Сальвадор.

— Но раз ты так решил, то я, так уж и быть, возьму на себя всю тяжесть пребывания на носу — ближе к приключениям!

Закончив, подмигнул Монтеро. Опять физик сам того не замечая использовал против своего друга его же манеру общения.

— Мой кораблик, поэтому захочу — у руля встану, захочу — на носу устроюсь, захочу — на самую мачту заберусь, а захочу — хоть рядом поплыву.

Весело парировал Бернар.

— Хотя рядом плыть все же холодновато будет. А вот на самый шпиль заберусь обязательно. Видится мне, он именно для этого и предназначен.

— А мне кажется — это громоотвод.

Посерьёзнев, возразил Сальвадор.

— Предлагаю подняться наверх и взглянуть на весь особняк поближе.

Решительно ответил Бернар.

— Там все и узнаем. И про шпиль, и про тайну Вильяма Симарда.

— Не могу не согласиться. Так и поступим.

Присоединился к предложению своего друга физик.

— Тогда чего мы ждём? Вперед, навстречу приключениям!

Еще больше повеселел Бернар и твердым шагом двинулся вперёд, увлекая за собой своего верного друга.

Вблизи это величественное сооружение выглядело ещё более грандиозным. Хмурые башни нависали над землей молчаливыми истуканами. Узкие окна, больше напоминавшие бойницы, слепо пялились с вершины каменных стен. Однако подобная зловещая атмосфера царила только снаружи особняка ныне покойного Вильяма Симарда: едва наши бравые путешественники попали внутрь, подобный антураж тут же сменился на более приветливый. Бернара и Сальвадора встретил сухонький слуга и, удостоверившись в подлинности наследника, пригласил их внутрь. После чего провел по широкому коридору в гостиную залу.

— Меня зовут Генри Райт.

Проговорил слуга, обращаясь к Бернару.

— Я всегда к вашим услугам, мой господин.

После чего учтиво растворился, предоставив возможность наследнику и его попутчику освоиться на новом месте.

Гостиная зала поражала воображение: стены были украшены лепниной, хрустальная люстра венчала высокий потолок, а громадное пространство пола полностью было устлано персидскими коврами. Старинная мебель из красного дерева представляла собой почти музейные экспонаты. Огромный стол, потемневший от времени, был окружен несколькими богато украшенными стульями. Не выбивающийся из общего антуража торшер освещал теплым светом лакированную поверхность стола. Стены были увешаны диковинными предметами. Обилие абордажных сабель, револьверов и даже старинных корабельных пушек превращало это место в частный судовой музей. Но больше всего привлекал внимание макет парусного корабля, стоящий на уже описанном столе. Этот корабль грозно взирал на пришельцев открытыми оружейными портами. Прямо напротив входа между двух книжных шкафов висела громадная картина, завешанная черным полотном. Общая атмосфера всего этого места напомнила Сальвадору убранство печально знаменитого Наутилуса.

— Вот это да...

Уже в который раз произнес Шатильон.

— Мы словно во владениях капитана Немо.

Отозвался Сальвадор.

Прошло не менее часа, прежде чем осматривающих дом друзей вновь отыскал Генри Райт.

— Добрый господин, мне было приказано передать вам следующие бумаги.

Спокойным, и каким-то усталым голосом проскрипел слуга.

— Вот, изволите чего ещё?

— Расскажите, пожалуйста, о сэре Вильяме.

Робко попросил Бернар.

— Оо!

Оживился Генри

— Покинувший меня господин был очень хорошим человеком. Вы наверняка спрашиваете это затем, чтобы удостовериться в лживости слухов, которые о нем сложили злые языки. Так вот знайте, все это не более чем ложь! Мой хозяин был самым порядочным джентльменом во всей Канаде. Правда, после возвращения из одного злополучного путешествия стал слишком расточительным. Как сейчас помню, только вернулся из плавания - и сразу ударился в науку. Тратил огромные состояния на изучение каких-то неведомых книг. Покупал он эти книги за огромные деньги у европейских коллекционеров. Мало того, платил переводчикам и картографам, жившим и работающим прямо здесь, в особняке. Не знаю, что он изучал и каких успехов в этом добился, но смерть настигла его раньше, чем он успел реализовать задуманное. Не мое это дело, но хотел бы я отметить, что мой хозяин, не умри бы он при столь странных обстоятельствах, все равно бы не смог довершить начатое. И вы наверняка знаете, почему.

Ответом разговорившемуся слуге было недоумённое молчание. Увидев это, Генри поспешил разъяснить.

— Покойный Вильям потратил все свои деньги.

— Что?!

Хором провозгласили Бернар и Сальвадор.

Глава вторая "Разгадка завещания"

(Говорящий ковер, крик души, новые загадки)

Хмурый Сальвадор сидел в дорогом кресле и невидящим взором пялился на модель парусника. Бернар лежал на полу и обреченно причитал. Тяжелый вопрос, мучивший испанского физика долгое время, наконец решился. Но решение это совершенно не прибавило оптимизма нашим бравым друзьям. Оказалось, что все счета и казначейские облигации Вильяма Симарда были заморожены. Земли и добрая половина иного имущества (как движимого, так и недвижимого) находились в залоге и скором времени должны были быть изъяты и выставлены на продажу ради погашения огромных долгов. Исходя из рассказа слуги, во владении наследника оставался лишь этот особняк да огромная куча документальной волокиты, связанной с залогом и продажей имущества. Это и объясняло Сальвадору тот факт, что прочие наследники отказались от столь крупных, но, увы, эфемерных богатств. Ведь уплата всех сопутствующих пошлин, транспортировка и издержки за продажу тоже возлагались на плечи несчастного наследника. И еще не известно, стоил ли этот дряхлый домишко всех этих конфузов.

— Унаследовал проблем на свою голову! Приключения, приключения... Тьфу! Вот они - приключения! Буду приключаться с бюрократическими тяжбами!

Сокрушенно скандировал Бернар, закатываясь в дорогущий ковер.

— Зато какой перелет у нас был!

Пытался приободрить своего друга Сальвадор.

— Да, просто замечательный! Только отвлек и тебя, и Клода от дел. Конструктор даже из-за меня самолета лишился!

Продолжал негодовать француз.

— Давай прочтем бумаги, которые принёс нам Генри. Может, там есть что-нибудь важное?

Проговорил Сальвадор, аккуратно раскатывая своего друга.

— Важное?! Готов поставить вот это персидский ковер на то, что там говорится об очередных неприятностях! Ой, чует мое сердце, мне еще доплачивать придется за все это "наследие"! Спасибо, покойный родственничек, не наследство, а проклятье какой-то. И почему у меня все не как у людей?!

Грохотал Бернар, отталкивая своего друга и вновь заворачиваясь в ковер.

— И все же стоит прочесть.

— Я ничего не собираюсь читать, дай мне спокойно надышаться пылью!

— А я прочитаю.

Настойчиво ответил Сальвадор, пнув в бок шевелящийся ковер.

— Делай что хочешь, хуже уже не бу...

Но Бернар договорить не успел. Громкий стук в дверь оборвал его на полуслове.

— Войдите.

Сухо отрезал Сальвадор.

Дверь отворилась, а на пороге очутился уже знакомый нам слуга. В руках у Генри была мятая пачка каких-то листов.

— Да за что мне это...

Обессиленно простонал Бернар из ковра.

Слуга смутился, увидев говорящий голосом его нового хозяина ковер, но вскоре пришел в себя и, кашлянув, проговорил:

— Мой господин, из Парижа пришла огромная куча телеграмм. Все хотят побольше узнать о новом миллионере, и даже консул...

— Пускай проваливают со своими любопытными вопросами прямиком к черту!!! Особенно этот твой консул!!!

Проревел Бернар, выдернув руки из своей «крепости».

— Особенно этот твой консул!!! Так и передай им всем! Вот мой ответ, понятно тебе, Генри?!