Она начала думать, что Сол держал ее в подвале, чтобы доказать свою правоту. Пять лет спустя она получила доказательство того, что хорошая журналистика не требует манипуляций.

Сол расхаживал по своему угловому кабинету, крича в Bluetooth-гарнитуру. На его бирюзовой рубашке было больше следов от пота, чем сухого материала, а прямые каштановые волосы всегда свисали вниз, зачесанные на глаза, не длиннее и не короче. Он был похож на Ларри из «Трех тупиц».

Когда его взгляд остановился на Дарси, маячившую в дверном проеме, он застонал и отключил гарнитуру.

— Господи, чего тебе, Делакорт? У меня нет времени на твою хрень с крестоносцами.

— Тогда вам лучше найти его, иначе я отправлюсь с этим в «Star». И поверьте, они в мгновение ока примут мою историю, а вместе с ней и меня. — Общение с Солом требовала некоторого артистического таланта, и с годами у нее это получалось все лучше. Дарси не блефовала — она не могла заставить себя врать настолько хорошо, чтобы сделать это, — и когда его глаза сузились, она поняла, что он осознал.

— Тогда говори, но быстро. У меня нет времени.

Она вошла в его кабинет и закрыла дверь.

— Хорошо, вот, что я хотела сказать. Я получила недельное интервью с Миком Лейном, и я заполучила его благодаря тому, что — о, вы будете просто в восторге — сказав правду и поговорив с ним как с человеком, вместо того чтобы преследовать его и рыться в его грязном белье. Я выполнила свою часть сделки, так что теперь собираюсь заставить вас выполнить свою, как только напишу статью.

Она опустила подробности предложения Мика, которое Сол превратил бы во что-то грязное. На этой территории не было ничего, кроме разговоров.

Сол рассмеялся так сильно, что откинул голову назад.

— Лохнесское чудовище и человек-невидимка тоже хотят встретятся с тобой за кружкой пива? Перестань молоть чушь, Делакорт. Я послал тебя за единственным призом, который, как я знал, ты никогда не получишь.

— Это потому, что вы не знайте меня так хорошо, как вам кажется. — Она протянула ему визитную карточку, которую дала ей Мэгги. — Вы можете позвонить в его офис и уточнить. Его милая британская помощница, которая, кстати говоря, большая поклонница моего блога, ожидает вашего звонка.

Взяв карточку, он посмотрел с начала на бумагу в своих руках, потом перевел взгляд на Делакорт, разинув рот.

— Ты серьезна как никогда. — Он наклонил голову, скривив губы. — Значит, все остальные журналисты ничегошеньки не получили от Лейна, а ты просто поговорила с ним и чудом попала в цель?

Рот девушки открылся и закрылся, когда ее охватило сомнение.

— Ну… да. — Не обращая внимания на его укоризненный взгляд, она продолжила:

— Прежде чем уйти, я хочу, чтобы ты пообещал мне. Если все получится, я сама буду выбирать, что и как писать, мои идеи будут публиковаться под моим авторством, и я хочу получить тот пустой кабинет на главном этаже.

Ухмылка, подобающая безумному гению, сделала его еще более уродливее.

— Наконец-то ты научилась играть жестко. Может, из тебя все-таки выйдет что-то путевое.

Серьезно?

Усилием воли сдерживая ликование, она протянула ему руку.

— Значит, договорились?

Он несколько секунд изучал ее протянутую руку, затем простонал и пожал ее.

— Сделаешь это, и кабинет прямо по коридору твой. Ты должна хотеть этого, Делакорт. Возможно, ты еще не осознаешь этого, но ты должна предложить ему то, чего никто другой не сделает, то, чего он хочет настолько сильно, что готов излить душу. Убедись, что он это получит. Если облажаешься, будучи неопытной, то переживать о каком-либо офисе не придется. Ни здесь, ни где-либо еще. Поняла меня?

Если все испортишь, тебя уволят, и Сол разрушит мою репутацию как журналиста. Черт побери, она не будет спать с Миком, если Сол намекал на это.

— Будет вам история.

На моих условиях.

Дарси мертвой хваткой вцепилась в ручку двери машины шофера Мика, наблюдая за пейзажем, проплывающем мимо, поздним субботним вечером. В этот день она должна была встретиться с самим Микой, чтобы прожить его жизнь всю неделю и, надеюсь, в загадочные обстоятельства его побега из Колумбии. Одна неделя, после чего она сможет начать свою жизнь в качестве высококлассного журналиста.

Ночь она провела за составлением плана действий — какие вопросы задавать и как, — а также за упаковкой своих эмоций в коробочку, где они и должны были оставаться. В прошлом эмоциональная вовлеченность в сюжете приводила к бесконечным бессонным ночам, слезам, и только. Слишком глубокое погружение в историю с Микой и его историями событий могло привести к худшим последствиям, учитывая одиночество Дарси, его горячность и ее граничащее с безумием стремление все исправить.

Сол посеял сомнения в том, почему Мика согласился на интервью. Она была честна в своих намерениях, четко обозначила границы их отношений. Разве нет? Все, что ей нужно было сделать, — это держать дистанцию, с умом подходить к интервью, и, если бы он включил свое знаменитое обаяние, она бы вписала его в свое резюме. Легко и просто.

В душе сидело беспокойство по поводу неожиданно брошенной Солом бомбы. Неужели он действительно уволит ее, если провалит это интервью? Хотя читатели ее блога, похоже, высоко ценили ее статьи, Солу нравилось окружать себя сторонниками и поклонницами, к которым Дарси не относилась. Возможно, он все это время искал причину, чтобы уволить ее по-тихому, и все, что ему было нужно, — это хороший повод. Она не даст ему ни одного подобного повода.

Город исчез из зеркала заднего вида два часа назад, а бетон и вереница машин уступили место лесу и чистому воздуху. Покосившиеся от ветра сосны усеивали этот участок шоссе № 169 в Мускоке — регионе, который большинство жителей Онтарио называют «мир коттеджей».

Выступы скал, появляющиеся то тут, то там по обе стороны дороги, свидетельствовали о начале «Канадского щита» — обнаженной горной породы, которая доминировала в этом регионе. Столько воспоминаний, и все они связаны с этим пейзажем.

Слишком давно она не ощущала легкости и беззаботности юной невинности. Но все это был лишь сон, большой ложью. Реальность глазами взрослого человека была гораздо уродливее. Ей часто казалось, что она родилась не в ту эпоху. Характер Дарси больше подходил к бабушкиному времени, когда соседи собирались, чтобы помочь друг другу, а молодые люди приходили по воскресеньям после обеда к своим возлюбленным, чтобы поговорить и выпить лимонада на крыльце.

Водитель, назвавшийся Мэнни, ничем не помог в выяснении того, куда они направляются. Вчера вечером Мэгги позвонила и рассказала о подробных инструкциях Мика. Дарси не должна была никому говорить с кем и где она встречается — впрочем, последнее ей было неизвестно. Она перезвонила Солу и взяла с него клятву, чтобы он хранил эту тайну, не то, чтобы он по глупости хотел сам подставить ее под угрозу ради этого дела. Мика не хотел, чтобы кто-то знал, что он разговаривает с журналистом, и, скорее всего, отказался бы от этой затеи, если бы появилась куча вертолетов, полных папарацци.

Запрещалось пользоваться телефоном, в коттедже не было wi-fi, и она должна была, следуя сложной карте подземных ходов Торонто, добраться до гаража, где ее будет ждать мужчина в седане с тонированными стеклами. Все это было очень похоже на шпионский фильм.

Она следовала всем правилам, кроме того, что касалось телефона. Хотя чаще игнорировала или забывала его, чем полагалась, порой он был необходим для работы, и встреча с совершенно незнакомым человеком на секретной парковке заставила ее сильно понервничать.

Она была потрясена.

Ничто не могло этому помешать, даже страх перед тем, что ей придется поделиться своими секретами в обмен на его. Вряд ли они будут что-то значить для него, если он вообще вспомнит ее имя по истечении семи дней. Впереди семь дней психологической и сексуальной агонии. Не то чтобы она боялась, что он переступит черту или сделает что-то неподобающее — девушка считала, что он просто хочет заставить ее понервничать и вывалить все свои скелеты из шкафа. Нет, проблема была не в нем. Серьезной проблемой являлось — ее сильное влечение к нему, но она не собиралась сдаваться.