— Ты по-своему флиртуешь, даже если намекаешь на обратное. — Если бы она увидела, насколько глубоки его шрамы, она бы изменила свою тактику.

— Я не флиртую. — Несколько мгновений она наблюдала за его движениями, постукивая своими зелеными кроссовками.

— Я просто даю понять, что не заинтересована в том, чтобы стать еще одной зазубриной на столбике твоей кровати.

В ее голове творилось нечто большее, чем она показывала. Она играла с ним, и он заставлял ее признать это, выводя из себя — в этом он был мастером.

— Скажи, — сказал он, не пытаясь сгладить снисходительность в своем тоне, — ты избегаешь косметики и высокой моды в знак протеста против эпохи пластмассовых женщин или потому, что не знаешь, как это все использоваться?

Она от удивления открыла рот.

— Я остаюсь собой, берешь ты меня или нет, придурок. Я не стремлюсь произвести на кого-то впечатление своей внешностью. Я оставлю о себе в этом мире свой след своими поступками и ценностями. — Она откинулась в кресле и скрестила руки на груди. — А ты как собираешься оставлять свой след?

Он нахмурился, изучая ее сжатые губы и приподнятую бровь, ненавидя себя за то, что судорожно ищет ответ на ее вызов.

— Я думал, это очевидно.

Она была смелой и настойчивой — два качества, которые он не часто встречал в представителях противоположного пола.

Проводя большим пальцем по мышке, он представил себе изящные пальцы Дарси на ее месте. Они были способны уничтожить его легкими нажатиями клавиш, но, возможно, если он отбросит свое обаяние, они бы справились с сексуальным притяжением, который гложет его с тех пор, как она вошла в дверь. А жизнь без папарацци… была слишком велика, чтобы ее игнорировать. Мэгги почему-то решила, что эта женщина может все устроить. Он смог бы свободно проводить мероприятия фонда, как и хотел Микей. Никто так не умел заставлять богатых расставаться со своими деньгами, как это делал он, а на содержание штата иностранных следователей уходило много денег.

— Прежде чем я приму решение о том, давать или не давать это интервью, я хотел бы узнать несколько вещей, — сказал он.

— Конечно. Без проблем, спрашивай.

Вместо того чтобы, как он ожидал, она сильнее заерзает, Дарси подтянула колени и обняла их, упираясь пятками кроссовок на край сиденья. Странный поступок для взрослой женщины. Его забавляло, что он заставляет ее нервничать.

— Ты сказала, что люди строят догадки о том, что со мной произошло. Я хочу знать твою теорию. — У журналистки было более буйное воображение, чем большинство других, и ему нужно было знать, не перепутали ли она факты в своей милой голове.

— Я стараюсь не строить догадок, — сказала она, но он ей не поверил. — Ты поехал в Колумбию в командировку, и тебя схватили. Наверное, не то место и время.

Он положил руки на стол, когда она наклонилась к нему, вглядываясь пристальнее, чем ему хотелось, словно пытаясь заползти в его темноту вместе с ним.

— И что потом? — спросил он с сердитой дрожью в голосе.

Опустив веки, она покачала головой, будто видела его воспоминания и отгоняла их.

— Потом ты что-то увидел, что-то сделал или с тобой что-то сделали, и из-за этого ты потерял частичку себя. Вместо того чтобы забиться в угол и ждать смерти, как поступило бы большинство из нас, ты набрался смелости, схватил всех своих товарищей по плену и убрался к чертовой матери. — Она наклонила голову, рассматривая его под другим углом. — Я не знаю, кто вернулся из той поездки, но это был не тот парень, у которого завоеваний больше, чем у Александра Македонского, и который часто появлялся в клубах с горячей блондинкой в одной руке и бутылкой выпивки в другой. До отъезда у тебя был сомнительный моральный кодекс в бизнесе и развлечениях, а теперь вся твоя энергия уходит на помощь другим. Моя теория, мистер Лейн, заключается в том, что ты — Железный человек только без шикарного красного костюма.

Стараясь не разжать пальцы в сжатых кулаках, он сказал:

— Я не герой, так что, если тебе нужна именно такая история, ты ее здесь не найдешь. Никто не сможет понять, что на самом деле произошло в тот день, особенно ты.

— Именно по этой причине я здесь.

Желая скрыться от ее пристального взгляда, он развернул свой ноутбук на столе так, чтобы она могла видеть, как страница ее блога все еще была открыта.

— Ты изложила свою теорию обо мне, теперь моя очередь. Я пытаюсь сопоставить женщину на этой фотографии с тобой. Невинная, беззаботная улыбка, оптимистичная. За десять минут до твоего прихода я пролистал посты. Четыре года назад ты размышляла о мечтах и книгах. Твои более поздние статьи проникновенны и проницательны, но в середине есть период, когда ты писала о том, как современные коммуникации разрушают устои общества.

Я совершенно уверен, что статья под названием «Ты Одноразовый» — циничная тирада о растущей потребности общества в мгновенном удовлетворении и неспособности поддерживать долгосрочные отношения — была адресована мне, поскольку ты использовала одну из моих фотографий с торжественного мероприятия, на котором я присутствовал. Что-то произошло с тобой в период между тем, как была сделана эта фотография, и настоящим моментом. Кто-то разочаровал тебя, возможно, разбил сердце. Это из-за парня, который пошатнул твою веру, мисс Делакорт? Не думаю, что это был я, потому что бы запомнил, что был с кем-то таким энергичным, как ты.

Хотя она и пыталась показать ему безразличие, она перевела взгляд с него на картину на стене.

— Я просила тебя называть меня Дарси, но, по-моему, ты не понял. Я — журналист, а ты — человек-загадка. Мои личные проблемы не так важны.

Возможно, это все-таки сработало бы, и она предоставит ему столь необходимую для него страховку, но лучше убедиться, что журналистка жестко не подставит его.

— О, поверь, так и будет, если тебе что-то от меня нужно. Я пытаюсь понять, кто ты — добродушный человек или гениальный манипулятор. Последнее мне ни к чему, но если ты действительно та, за кого себя выдаешь, то я рассмотрю твое предложение. — Он обдумал сказанное, затем добавил:

— С ограничениями.

Если бы он не утратил своего обаяния, то они еще некоторое время могли наслаждаться обществом друг друга, как надеялся Микей, лежа в кровати.

— Чего ты от меня хочешь? — Страх затуманил эти солнечные глаза, но за ним таилось то же самое сильное удивление.

Секреты, которые помогут тебе сдержать слово.

— Очень удобно, что я стал для тебя ступенькой для освещения местных последствий наркоторговли после того, как сам стал ее жертвой. Это довольно узкая специализация для журналиста. Ты пытаешься сопоставить общую связь между нами?

— Боже, нет, клянусь. Это не единственная моя цель, а лишь первый пункт в моем списке дел, и он не имеет ничего общего с твоим опытом.

— Угу.

Она присела на краешек кресла, заламывая руки.

— Позвольте мне написать эту историю. Тебе решать, что войдет в нее, а что нет, и если ты читал мой блог, то знаешь, что я никогда не использую чужие раны как ступеньку для продвижения по карьерной лестницы. Я правда верю, что мы можем помочь друг другу.

Такая же упрямая и целеустремленная, как и он. Мэгги думала, что Дарси сможет написать статью, никому не навредив, и ему придется кормить ее небылицей из Колумбии. Образ маленькой кареглазой девочки из материалов дела снова всплыл в его сознании. Ради нее, ради всех тех, кто там остался, он должен был это сделать. Но это не означало, что он не заставит Дарси потрудиться ради этого.

Дарси несколько минут наблюдала за Миком, после того как он встал из-за своего стола и, не говоря ни слова, пялился на нее. Его руки были глубоко засунуты в карманы, а эмоции на лице менялись слишком быстро, чтобы она могла за ними уследить. Казалось, мысли в его голове менялись со скоростью света, отчего Дарси стало не по себе, поэтому она встала со стула и направилась к двери.