Миновав портовый город Атакамес в Эквадоре и Галапагосские острова, судно стало удаляться в южную часть Тихого океана. Внезапно судьба моряков решительно персменилась. Из охотников они стали преследуемыми.

20 ноября 1820 г. всего в 40 морских милях южнее экватора моряки заметили фонтаны брызг, выпускаемые кашалотами. «Было ясное утро. Лучшего времени для убийства не придумать». Три шлюпки были спущены на воду. Одну из них кит быстро повредил, и матросы – среди них был Оуэн Чейз – вернулись на судно. Поднявшись на борт, неудачливые китобои занялись починкой. В это время Никерсон заметил неподалеку огромного кашалота длиной 85 футов. Его громадная голова была усеяна шрамами.

Два-три раза он выпустил фонтан, а затем скрылся под водой. Когда Чейз вновь увидел кита, тот изо всех сил плыл по направлению к кораблю. На полном ходу обезумевший зверь врезался в левый борт корабля. Моряки попадали с ног. Кит поднырнул под «Эссекс» и, выплыв с другой стороны корабля, повернулся, чтобы снова начать атаку.

Врезавшись в нос судна, кит остановил его, а затем мощными плавниками отбросил на несколько метров назад. Наконец, оставив поврежденный трехмачтовик, кит удалился в морскую пучину. Вскоре «Эссекс» затонул.

Впервые Герман Мелвилл услышал об этой истории, очевидно, в 1840 г., когда сам отправился в плавание на китобойце. Сын Чейза познакомил его с признаниями своего отца.

Случай и впрямь был необычным. Не ударами хвоста, не мощными челюстями орудовал кашалот. Нет, он не пожалел свою собственную голову, протаранив «Эссекс» – единственно с намерением нанести судну сколь можно больший ущерб. Почти точь-в-точь эта сцена описана в романе Мелвилла, где белый кит топит корабль капитана Ахава, увлекая их в бездну.

Что правдивого, а что вымышленного в истории капитана Ахава, потерявшего ногу в своем первом сражении с китом? Еще одна книга, вышедшая недавно в Англии, тоже посвящена попытке восстановить прошлое: «В поисках Моби Дика», принадлежащая перу Тима Северина. Следуя заветам Тура Хейердала, ирландский писатель и путешественник попытался в чем-то повторить опыт мелвилловских героев.

Северин поехал в Индонезию и вместе с туземцами отправился в погоню за белым китом. Он хотел проверить достоверность этой легенды. Сидя в короткой лодке, он расспрашивал охотников о странном животном. «Ответ породил нового Моби Дика», – пишет Северин. По словам туземцев, они регулярно видели белых кашалотов. Впрочем, те вели себя очень мирно.

Мы не знаем, откуда Мелвилл узнал о белых китах. Бесспорно лишь, что образцом для финальной части его романа послужила катастрофа на «Эссексе». Однако в жизни она имела неромантичное продолжение. Часть экипажа осталась жива. Ей предстояло совершить страшное путешествие.

Судно затонуло быстро, но не сразу. У моряков хватило времени, чтобы, оснастив парусами крохотные китобойные шлюпки и загрузив их припасами, спустить на воду.

В ближайшие недели морякам предстояло пережить бури, палящий зной и даже ураган. Однажды им повезло, и они увидели остров. Однако никакой провизией здесь разжиться не удалось. Тогда они покинули негостеприимный остров Хендерсона. Голод и жажда мучили людей все сильнее. Они держались из последних сил. Тела их высохли. Язык затвердел и распух. Дар речи покинул их. Веки нарывали; из глаз сочилась кровь.

Даже дышать было трудно. Они чувствовали себя «заживо утонувшими». Волны разметали шлюпки в разные стороны, их путь разделился.

Моряки «Эссекса» стали умирать. Первых двоих погибших похоронили по морскому обычаю. Потом начался кошмар. Полуголодные страдальцы впивались в еще не остывшие тела своих товарищей и глодали их. Когда они лишились и этой возможности поддерживать свое существование, то бросили жребий. Первым вытащил его Оуэн Коффин, юный кузен капитана. Он был съеден своими товарищами.

Сколько моряков погибло подобным образом? Это навсегда останется тайной. Спаслись лишь восемь человек, в том числе Чейз, Никерсон и капитан Поллард.

«Так закончилась одна из самых удивительных, но правдивых историй, которые когда-либо имели место», – подводит итог Филбрик.

В Таганроге, недалеко от залива, в тихом сквере стоит белый обелиск. На мраморной доске, прикрепленной к пятиметровому монументу, слова: «В 1833 г. Джузеппе Гарибальди, находясь в Таганроге, поклялся посвятить свою жизнь делу освобождения и воссоединения своей родины – Италии».

Джузеппе Гарибальди был героем Италии, одним из вождей итальянской революции. Более десяти лет он сражался за независимость южноамериканских республик. Во главе добровольцев участвовал в освободительных войнах против Австрии. Во время Франко-прусской войны 1870–1871 гг. сражался добровольцем на стороне Франции. Был сторонником 1 Интернационала, приветствовал Парижскую коммуну 1871 г.

Но вся эта героическая жизнь-эпопея героя Италии началась, как ни странно, с пребывания его в России…

8 апреля 1833 г. к купеческой гавани Таганрога причалила шхуна «Клоринда» с грузом итальянских апельсинов. Ее капитаном был еще никому не извесный 24-летний Джузеппе Гарибальди. Уже в то время он много прочитал и немало повидал. Но где бы ни бывал молодой человек, он не прекращал размышлять о горестной судьбе своей униженной и порабощенной родины. «Во всех обстоятельствах моей жизни, – вспоминал впоследствии Гарибальди, – я не переставал спрашивать людей и читать книги о возрождении Италии, но до двадцати четырех лет розыски мои оставались тщетными.

Наконец во время путешествия моего в Таганрог я встретил патриота, который открыл мне глаза».

В 1833 году Джузеппе Гарибальди в Таганроге встретил Кунео – члена организации «Молодая Италия»

Случилось это через несколько дней после прибытия «Клоринды» в Таганрог – в то время крупный купеческий город. На берегу его гавани и в ближайших улочках ютилось множество кабачков, где за стаканом вина веселились иностранные моряки. Однажды вечером в заведение итальянца Ардизери зашел Гарибальди. Тесный кабачок был полон народа, но обычного гама подвыпивших моряков не слышалось: все с напряженным вниманием слушали страстную речь человека, стоявшего за одним из столиков.

Это был Кунео – член тайной революционной организации «Молодая Италия», живший в Таганроге как политический изгнанник. Кунео обращался к своим соотечественникам с пламенным призывом начать борьбу с угнетателями Италии. Он говорил о прошлом величии их родины и о том унижении, которое переживала она теперь, о тирании австрийцев, захвативших часть страны, о гнете феодалов.

Эта речь произвела на Гарибальди необычайно сильное впечатление. Здесь же, в кабачке, он поклялся посвятить свою жизнь борьбе за освобождение родины. Впереди его ждала тяжелая судьба революционера.

Но Гарибальди не утратил связи с Россией. Он дружил с А.И. Герценом, многие русские сражались в его отрядах. Знаменитый хирург Н.И. Пирогов лечил Гарибальди после тяжелого ранения.

В архиве Крымского института виноделия однажды обнаружился загадочный документ – расписка в покупке вина. В конце ее рукой неизвестного человека было начертано: «Я уплатил, и означенное вино принял ноября 3 дня 1838 г. для доставки по принадлежности шкиперу Осипу Гарибальди». Кто этот Осип Гарибальди? Смущало не имя, ведь Осип, Иосиф, Джузеппе – имена равнозначные, а дата – 1838 г. Достоверно известно, что в этом году Джузеппе Гарибальди сражался в Южной Америке. А может быть, Осип Гарибальди – просто однофамилец героического итальянца или неверна дата?

Ответить на этот вопрос помогли другие архивные документы. Оказалось, что Гарибальди приезжал в Россию не один, а вместе со своим двоюродным братом, тоже Джузеппе Гарибальди и тоже моряком. Будущий герой Италии вскоре покинул Россию, а его брат остался в Крыму и многие годы служил капитаном на Черноморском флоте. В конце 1852 г. капитан Гарибальди обратился с просьбой к властям принять его в русское подданство. Просьба была удовлетворена. 19 февраля 1853 г. капитан принял присягу на верность России и стал ее гражданином.