Однако как раз тут скептики были посрамлены. В 1920-е гг. была найдена спрятанная в заложенной кирпичом каминной трубе старого дома в близлежащем городке копия плана дворца королевского архитектора. И что самое примечательное, в плане архитектора значился деревянный мост над лощиной, который, как и говорили учительницы, им довелось перейти. Неудивительно, что тут пострадавшие от насмешек англичанки заявили, что они наконец-то отомщены и спорить теперь, мол, нечего. И хотя эпизод с мостом не так уж решительно удостоверял, что они на самом деле проникали в прошлое, по крайней мере, стало гораздо сложнее сбросить со счетов сам инцидент.

Происшествие в Версале остается, возможно, самым известным примером того, как перед глазами человека XX столетия вдруг живьем появляются сцены прошлого, но оно никак не единственное…

Произведениями выдающегося русского писателя-фантаста Александра Романовича Беляева в свое время зачитывались практически все советские дети. Фильм «Человек-амфибия» же, снятый по его роману, пожалуй, стал одним из самых популярных наших фантастических фильмов.

К сожалению, до сегодняшних дней мало кому известно, как рождались в голове у писателя идеи научно-фантастических романов о безграничных способностях человека, к которым помимо повести о юноше-уникуме с жабрами молодой акулы можно отнести и «Голову профессора Доуэля», и «Ариэль», последний роман Беляева.

Французский роман-фельетон («с продолжениями») «Человек, который может жить в воде» Жана де ла Ира, публиковался парижской газетой «Матэн» с июля по сентябрь 1909 г. Главный герой иезуит Фульбер, мечтающий о власти над миром, пересаживает маленькому Гиктанеру заменяющие одно легкое жабры молодой акулы и внушает ненависть ко всему роду человеческому. Подросший Гиктанер пускает ко дну целые эскадры, а его наставник предъявляет мировой общественности ультиматумы. Так продолжается, пока Гиктанер не влюбляется в Моизетту, которая открывает ему существование Бога. Человек-амфибия выходит из подчинения Фульберу, делает в Париже операцию по удалению жабр, а затем перебирается жить на Таити вместе с Моизеттой.

Фильм «Человек-амфибия», снятый по роману Александра Беляева, стал одним из самых популярных фантастических фильмов в нашей стране

Чуть позже вышел на русском языке роман «Человек-рыба» анонимного автора, созданный на основе текста Жана де ла Ира. Он был напечатан в петербургской газете «Земщина» осенью 1909 г. В русской переделке сохраняются основные сюжетные линии французского оригинала, но Фульбер становится евреем и старается подчинить мир международному жидомасонству, чтобы «поработить человеческую расу» (сказалось воздействие протоколов сионских мудрецов).

Литературовед М.Н. Золотоносов, указавший в 2003 г. на эти источники, считает, что непосредственным материалом для Беляева стал роман «Человек-рыба»: он его основательно переделал, от еврейства там не осталось и следа, а вот местом действия выбрал ту же Южную Америку, точнее Аргентину. Персонажи получили новые имена – Сальватор и Ихтиандр.

Как вспоминала дочь Александра Романовича Светлана, отец очень увлекся темой и стал собирать материалы. И вот тут-то мы вступаем в область совершенно непроверенных слухов и недоказанных фактов, за что заранее приносим извинения читателю.

Некоторые исследователи пишут, что в России имелся свой, совершенно реальный «профессор Сальватор». Весной 1903 г. в Гатчину прибыл военный врач капитан Артемий Мышкин. Это был не только великолепный хирург, но и человек, хорошо знающий химию. Распоряжением сверху он освобождался от своих непосредственных обязанностей – военврачу предстояло заниматься лишь научной работой. Более того, по первому требованию капитана ему должны были оказывать любую помощь. Как позже выяснилось, Мышкин проводил довольно странные опыты на животных, и ему удалось вживить собаке, а затем и обезьяне часть жабр акулы. Результаты этого эксперимента были поистине сенсационны – подопытные теперь могли дышать под водой. Однако чудо длилось недолго, вскоре диковинные амфибии погибли в результате отторжения чужеродных тканей.

А Мышкина вызвали в Петербург, где начальник управления специальных вооружений дал ему секретное поручение. Российскому флоту нужны были специалисты, способные минировать под водой вражеские суда и выполнять другие специфические задачи – то есть длительное время пребывать под водой без каких-либо приспособлений. Ему, капитану, следовало продолжить опыты… на людях. А вскоре нашелся и первый доброволец. На рискованный эксперимент согласился молодой солдат Игнатий Воропаев, правда, не из чувства патриотизма, а по той причине, что он страдал тяжелой формой болезни легких и иного выхода для него просто не было. К счастью, операция прошла успешно, и первый в России человек-амфибия сносно чувствовал себя и в воде, и на земле. Но, как и в случае с собакой и обезьяной, продолжалось это весьма ограниченное время. Последовало отторжение рыбьих органов, закончившееся смертью Воропаева. Эксперименты оказались под угрозой срыва, и тогда военный министр попросил разрешения у Николая II все-таки не прекращать работу. Ответ государя поставил все точки над «i»: «Это полезно, но богопротивно. А все богопротивное опасно!»

В этой информации многое вызывает сомнения и прежде всего то, что, по словам военных историков, в военной ведомстве не было отдела или управления «специальных вооружений». Да и человека с такими именем и фамилией до сих пор никто найти не может. (Хотя в 1920-е гг. аналогичные по экзотичности исследования, но связанные с проблемами омолаживания советской и партийной верхушки СССР велись – это подтверждают архивы, и человекообразные обезьяны для пересадки органов привозились аж из Гвинеи.)

Но дыма без огня не бывает. Наверняка что-то все-таки было.

Более точно известно, что в конце Второй мировой войны ученые вермахта проводили секретные эксперименты, в которых использовали специально подобранных узников концлагерей. В случае отрицательных результатов подопытным грозила смерть. Но та же участь ждала участников эксперимента и в случае результатов положительных, ведь исследования были секретными. Надо сказать, научные отделы криг-смарине действовали тогда весьма продуктивно. От опытов с заключенными экспериментаторы уже перешли к прямой помощи армии и флоту: благодаря специальным препаратам, которые впрыскивались в организм немецких пловцов, они могли обходиться без воздуха в течение 15–20 минут. И если бы война не кончилась, то неизвестно, куда бы дошли немецкие ученые в своих изысканиях. (И это касается не только этой научной отрасли.)

Еще по одним непроверенным сведениям, уже в наше время стать очередным Ихтиандром согласился американский акванавт Френсис Фалейчик. В Медицинском центре Дьюкского университета ему были вживлены искусственные жабры. Пробыв под водой около четырех часов, испытатель заявил: «Я совершенно не чувствовал никакого неудобства». Более того, Фалейчик якобы довольно продолжительное время обитал в водах океана на глубине более трех километров.

Многие современные ученые считают, что пересадка или приживление человеку жабр – дело далекого будущего, так как ни наука, ни медицина пока не в состоянии решать такие проблемы. Однако, несмотря на подобные высказывания, Джозеф и Цилия Бонавентура, ученые из научно-исследовательского института Северной Калифорнии, не прекращали научных изысканий. В результате упорного труда, великого множества опытов и длительных наблюдений за рыбами они добились своего и создали искусственные жабры, действующие по принципу и подобию рыбьих. Говорят, лабораторные испытания прошли успешно.

В истории имеется немало свидетельств появления перед обычными людьми неких созданий человеческого обличья, приспособленных для жизни в водной среде. Они жили и в древнюю эпоху (тритоны, сирены, медузы), в Средневековье и в Новое время (русалки, испанец Франсиско Касар и их «родственники»), и в новейшую эпоху (черноморские полифемы, каспийские суадамы).