Доктор Гильотен и его детище

Историки считают, что в различных французских тюрьмах в этот период побывало от 400 до 500 тысяч человек (статистика, особенно в провинции, всерьез хромала).

Около 40 тысяч из них были казнены, в том числе 12 тысяч – без приговора суда. В это число, конечно, не входят убитые во время «операций по умиротворению» по всей стране (вместе с семьями), представители высшего сословия и просто состоятельные люди.

…Добрым доктора Гильотена называли парижане не напрасно. Известный врач, профессор медицины, он был небезразличен к человеческим страданиям, с которыми встречался в силу своей профессии. Он пользовался большой популярностью в столице и стране, излечив множество пациентов.

В возрасте 51 года, как представитель третьего сословия, был избран в Генеральные штаты. Он был свидетелем первых дней революции, жестоких уличных расправ над семьями аристократов, чудовищных мучений осужденных на смерть более или менее правомочными приговорами.

1 декабря 1789 г. доктор Гильотен на заседании Учредительного собрания внес предложение об уравнивании прав осужденных на смерть, представив проект механизма, отрубающего головы быстро и безотказно.

«При помощи моей машины можно отрубить голову в мгновение ока, без малейших страданий осужденного», – уверял мягкосердечный доктор Гильотен депутатов, значительная часть которых смогла впоследствии лично убедиться – на собственном опыте – в надежности устройства.

«После нажатия кнопки палачом пружина освобождается, тяжелое и острое лезвие падает вниз по желобкам, проделанным в вертикальных опорах, отсекая осужденному голову легко и безболезненно. Он успевает почувствовать лишь легкий холодок на шее».

Учредительное собрание долго обсуждало предложение доктора. Законодательное решение об использовании этого плода технического прогресса последовало только 20 марта 1792 г.

Применяться он начал еще через месяц. Этому предшествовали публичные показы новой машины.

Первая экзекуция прошла 25 апреля 1792 г. – был казнен уголовник. Недостатки конструкции выявились позднее, когда начались массовые казни. Деревянные направляющие, по которым скользило лезвие, пропитывались кровью жертв и набухали.

Вопрос, как докладывал позже депутат-наблюдатель, был «решен изящно и просто» – опоры обили медью, и теперь машина действовала исправно.

В период особого разгула террора (сентябрь 1793 г. – июль 1794 г.) ежедневно казнили несколько десятков человек. Постоянным ритуалом было предъявление радостно ревущей толпе головы казненного палачом.

28 июля 1794 г. были отрублены головы Робеспьеру, его брату Огюстену, Сен-Жюсту и другим близким сотрудникам Неподкупного. После этого казнили 70 членов городского совета Парижа, пытавшихся добиться оправдания Робеспьера.

Всего в течение этих жестоких 11 месяцев террора гильотина пресекла жизни 1373 человек.

Местом казни чаще всего была площадь, носившая до переворота имя Людовика XVI, потом – Революции, а в наши дни – Согласия.

Техническое усовершенствование, предложенное доктором Гильотеном, навечно соединилось с его именем, хотя сам рационализатор упорно (но безуспешно) добивался разлучения с этой чудовищной машиной, и оно стало для него своеобразным пропуском в историю.

(По материалам Л. Колодзейчика и С. Первушина)

19 февраля 1779 г. король Людовик XVI подписал в Версале приказ следующего содержания:

«Именем короля барышне д’Эон предписывается в трехдневный срок по получении настоящего приказа удалиться в Таннер и, облачившись в приличествующее ее полу платье, оставаться там вплоть до новых распоряжений Его Величества без права посещать иные места под страхом неповиновения. Писано в Версале 19 февраля 1779 г. Людовик».

Благодаря этому документу «загадка д’Эона» приняла официальный, если можно так выразиться, статус.

Была ли она мужчиной? Или он был женщиной? Споры об этом не утихают. Несмотря на имеющиеся медицинские заключения и свидетельства историков, до сих пор выдвигаются все новые гипотезы.

Не так давно князь де Брогли писал: «Может быть, д’Эон был гермафродитом? Ведь он никогда не брился. На гравюрах того времени он запечатлен в женском платье с таким глубоким декольте, что трудно заподозрить в нем мужчину… Благодаря безбородому лицу и хрупкому телосложению он выглядел существом настолько неопределенным, что его вполне можно было принять за женщину».

Не все современники согласились бы с этим заявлением. Так, некто, известный нам под псевдонимом Английский Шпион, утверждал совершенно обратное: «Невозможно поверить в женский пол типа, который бреется, потому что у него растет борода, а мускулатура развита, как у Геракла».

Поединок кавалера д’Эона с Сен-Жоржем. Гравюра XVIII в.

Прислушаемся к мнению барона де Гримма: «Трудно вообразить себе нечто более поразительное и, если называть вещи своими именами, более непристойное, чем мадемуазель д’Эон в юбке».

Итак, будем считать установленным если не пол, то хотя бы внешний облик кавалера д’Эона: в каком бы наряде он… или она ни появлялся (появлялась), выглядело это скорее мужеподобно.

Его повадки не покажутся нам странными, если мы вспомним, что он был драгунским капитаном.

«Историки еще поломают над этим голову», – написал Вольтер после встречи во Френее с существом, которое назвал «бесполой амфибией».

Для решения загадки нам придется шаг за шагом восстановить всю жизнь «монстра» – еще одно словечно Вольтера, который на сей раз все-таки несколько преувеличил. Попробуем проследить в деталях за существованием кавалера д’Эон.

Шарль Женевьева Дэон де Бомон родился 5 октября 1728 г. в Тоннере, что на границе Шампани и Бургундии. Одно имя мужское, другое женское! Как видим, двойственность окружала д’Эона с самого рождения. Вскоре Дэон превращается в д’Эона – по той же самой причине, по какой Дантон до революции предпочитал подписывать свои письма как «д’Антон».

В 1748 г. юный д’Эон покидает Парижский коллеж Мазарини с дипломом об окончании курса.

Именно юный д’Эон, ибо до сего момента ни о каких загадках нет и речи. Отметим, что кюре собора Тоннерской Богоматери получил от благородного Луи д’Эона де Бомона, выборного королевского советника Тоннера, управляющего имениями Его Величества, заявление о рождении сына. Юношей записался он и в коллеж Мазарини. По окончании последнего молодой человек изучает гражданское и каноническое право, берет уроки фехтования у знаменитого фехтмейстера Тейагори и учится верховой езде в королевском манеже.

И вдруг наш кавалер – кавалером он сделался для светской карьеры – превращается в барышню. Как это произошло? И почему?

Андре Франку и Жану Шамли удалось отыскать ранее не издававшиеся материалы, благодаря которым появляется более или менее приемлемое объяснение происшедшему.

Попробовав свои силы в «нелегком труде сочинительства», Шарль Женевьева д’Эон получает приглашение от интенданта Парижского финансового округа Бертье де Савиньи поработать в его кабинете. И господина д’Эона без проволочек привлекают к работе. Чего от него ждут? Чтобы он выполнил в Санкт-Петербурге миссию, которую до него благополучно провалили все, кому она была поручена.

Если и не в мозгу самого короля, то по крайней мере в голове одного из его приближенных созрела идея: д’Эон поедет в Санкт-Петербург в женском платье!

Следует полагать, что в ту пору Шарль Женевьева еще не превратился в того мужлана, о котором напишут де Гримм и Английский Шпион. Ему всего 27 лет, и отнюдь не исключено, что его и в самом деле отличали «внешняя привлекательность, нежная мягкая кожа и изящество молодой девушки».