Парни вальяжно зашли в директорский кабинет и с удивлением уставились на нас. С удивлением, но без страха, отметил я про себя. Они были примерно наших лет, одеты броско, но дешево — на двоих китайские короткие куртки из кожзаменителя, еще двое в попсовой индийской джинсе, все усердно жуют жвачку.

— Я не понял, — сказал один из парней, на вид постарше остальных. — Вы кто такие вообще? И где директор?

Он обратился к Боре, приняв его за главного, что и немудрено — Боря сидел на директорском месте, самый здоровый и самый старший на вид. Я видел, что Валерик едва сдерживается от того, чтобы заржать в голос.

— Мы — представители директора, — с дружелюбной улыбкой сказал Серега. — Если у вас есть к нему вопросы, то можете задать их нам.

— Ты, что ли, представитель? — скривился один из парней.

— Представитель! — заверил его Серега. — А вы, парни, рассказывайте, чего приехали, какие у вас вопросы?

— Короче, — сказал тот, что был постарше, — передайте этому козлу, директору, что хана ему теперь. Мы с ним хотели по-хорошему…

— Ага, — сказал я безразличным голосом. — Тачку ему сожгли.

— А это и есть по-хорошему… — посмотрел на меня старший. — Вот если бы этот козел там в багажнике лежал…

Я поморщился.

— Может нормально поговорим? Меня Алексей зовут. Это Сергей, Валера. Нас знают в городе. А вы кто такие?

— Паспорт показать? — усмехнулся один из парней.

— В кругу приличных людей полагается представляться друг другу, — сказал я. — А паспорта ваши нам не нужны, мы не менты.

— Короче, так, — обратился ко мне старший. — Мы точно знаем, что этот хрен никому не платит. Теперь будет платить нам. Есть вопросы?

— Этот хрен никому не платит, потому что работает с серьезными людьми, — сказал я.

— С вами, что ли? — улыбнулся старший.

— В том числе и с нами, — сказал я серьезно. — Не платит и не будет платить. Ни вам, ни другим, никому. А вы вообще сами работаете или у вас старшие есть?

— Тебе нахрен не нужно об этом знать! — пафосно сказал один из парней.

Я пожал плечами.

— Мне нужно знать, с вами разговаривать, или еще кто-то есть. Но вы, я смотрю, разговаривать не хотите. Какие-то дешевые понты кидаете.

Старший угрюмо шмыгнул носом.

— Ну давай серьезно говорить, — сказал он, насупившись. — Я — Коля, Заяц погоняло. Мы с Грузового. И старший у нас — Саня Береза. Слышал про такого?

— С этого и нужно было начинать, — сказал Серега. — А что, Коля, это твой старший тебя научил хамить незнакомым людям?

— Я никому не хамил, — возразил Заяц. — Это вы, походу, хамите. Задвигаете тут, что этот хрен никому платить не будет. С какого, спрашивается? Все платят, и он будет. Или ты хочешь сказать, что он уже вам платит или еще кому-то?

— Я же тебе уже объяснил, — улыбнулся я. — Не платит и не будет платить.

— Или ты за него заплатить хочешь? — улыбнулся Заяц.

— Коля, — сказал я, — давай сделаем так… Я тебе дам номер телефона, пусть твой старший звонит, мы с ним договоримся, увидимся и все решим. С тобой, сам видишь, у нас разговора не выходит.

— Вы, парни, неправильно себя ведете, — назидательно сказал Серега. — Неэтично.

Заяц нехорошо усмехнулся.

— Ладно, — сказал он. — Сами выпросили…

И вот, как обычно в таких ситуациях, ход времени для меня замедляется. Я успеваю уклониться, и вместо прямого в подбородок получаю скользящий в скулу. На несколько секунд в глазах темнеет, но я не отрубаюсь. Одновременно с этим, один из парней делает красивую эффектную «вертушку» и практически сносит нашего охранника. «Вертушка» — хорошая штука, но не в ситуации, когда вокруг куча противников. Так, второй наш охранник несильно бьет новоявленного каратиста в ухо. Тот инстинктивно поднимает руки и пропускает сокрушительный удар в солнечное сплетение. Минус один. Серега и Валерик возятся с Зайцем, которому на помощь спешат оставшиеся товарищи. И тут я вижу, как над директорским столом поднимается, подобно Кинг-Конгу, громадная туша нашего Бори. Боря просто берет один из ближайших к нему стульев и швыряет его в толпу врагов. Крик боли свидетельствует о том, его бросок достигает цели. В глазах у меня проясняется, и я кидаюсь в общую свалку. Кого-то бью, и мне прилетает тоже, адреналин зашкаливает, сердце колотится, как сумасшедшее…

— Стоять, суки! — рычит Серега. Ему, наконец, удалось извлечь свой «ТТ». — Сейчас все здесь ляжете!

Вид пистолета отрезвляет наших оппонентов.

Заяц скалится и тяжело дышит. Сейчас он больше похож на шакала, чем на зайца.

— И че? Ты хочешь сказать, что стрелять будешь? — с издевкой произносит он.

«ТТ» грохает — раскатисто и оглушительно, уши на секунду закладывает, а когда отпускает — директорский кабинет уже наполнен воем раненого Зайца. На штанине его спортивных штанов набухает пятно, кровь тонкой струйкой льется на пол.

— Еще вопросы? — спрашивает Серега грозно. У оппонентов вопросов нет, они испуганы и деморализованы. Трое из них относительно целы, а двое, считая Зайца, самостоятельно передвигаться не могут.

— Пятнадцать секунд вам на то, чтобы отсюда свалить! — командует Серега. — Не уложитесь в норматив, перебью всех нахер! Кто-то хочет проверить⁈

На этот раз наши гости категорически верят Сереги и покидают негостеприимный офис со всем возможным проворством. Двое ведут Зайца, третий тащит — оглушенного ударом в ухо.

— И Березе своей передайте, — говорит Серега, — что если еще раз сунется, то отправится Береза на растопку в ближайший крематорий!

— Ты уже покойник! — доносится из коридора голос кого-то из парней. Серега делает несколько шагов по направлению к коридору, но вот — входная дверь хлопает, парни спешно грузятся в грязную «копейку». Хлопают двери, ревет движок, и «копейка» уносится, оставляя за собой клубы пыли.

Я осматриваю поле боя — в директорском кабинете погром. У окна стонет наш охранник — прилетело ему, похоже, порядочно. Несколько стульев сломано, пол в крови, диван в крови.

— Тоже валить надо, — сказал я. — Может выстрел кто-то снаружи слышал. Народу на улице полно, все с работы идут…

— Получается, что не договорились? — спросил Боря.

Его простодушное выражение лица просто добило нас, как контрольный выстрел в голову, и мы ржем — истерично, до слез, до боли в прессе…

— Ты прав, Боря, — говорит Валерик. — Не договорились нихрена!

Мы рассаживаемся по машинам, вытирая слезы.

— Нормально решили вопрос, — говорю я. — Помогли племяннику!

— Сделали, что могли! — подтвердил Валерик.

Мы снова истерически ржем. Я представляю выражение лица племянника Жоры, когда он окажется в своем кабинете.

— Ладно, — сказал я, когда мы отсмеялись и немного пришли в себя. — Это все очень весело, конечно. Вопрос следующий: чего дальше делать будем?

— А че делать? — пожал плечами Серега. — С заявой к ментам они не побегут. Во всяком случае, не должны…

— Вот ты нахрена стрелял? — с упреком спросил его Валерик. — Мог бы предупредительный для начала.

— Не сдержался, — признался Серега. Не, ну а как надо было иначе? Эти сами полезли! У Андрюхи вон сотрясение, наверное. В больницу нужно.

Я согласно кивнул.

— Отправим в больницу. А нам нужно разобраться — во что мы снова вляпались? Кого он там называл? Березу какого-то? Кто-то что-нибудь слышал?

— Вообще без понятия, — сказал Серега.

Валерик тоже отрицательно покачал головой. Никто из нас о великом деятеле Березе не слышал никогда.

— Этот вроде сказал, что они с Грузового, — вспомнил Валерик.

Серега просиял.

— Точно! С Грузового! Там всякой шантрапы хватает.

Я покачал головой.

— Не похожи они на обычную шантрапу. Как бойцы, а? Что скажете?

Валерик скептически скривился.

— Обычные бойцы. Сейчас в каждом подвале какая-то секция — боксеры, каратисты, борцы…

— Или просто качалки, — подтвердил Серега. — Народу, который руками-ногами махать умеет — много.