— Что произошло? — это была Аделька. Она была ближе всех к ней. Женька тоже был рядом. Потом вбежал Джек. А она, наконец, перестала кричать. У нее не хватало воздуха, волосы были спутаны, а лицо красное.

— Это ужасно! — вскричала она и спрыгнула с кровати. — Я не могу даже сказать, насколько. Я… я… Это все это дурацкое место! Это вы все! Ненавижу! Ненавижу!

— Лавелина, — внезапно услышала она тоненький голосок Искорки.

— Ты! Была рядом со мной, — вскричала она со всей своей агрессией. — Я тебя чувствовала. Это ты виновата! — вскричала она.

— Я? — дрожащим голоском произнесла Искорка.

— Лавли, — кто-то пытался ее остановить, но было поздно.

— А кто же еще? — продолжала она. — Это ты на меня навела этот кошмар, ты! Ты его видела, ты была со мной там. Я знаю это. И во всем этом ты тоже виновата. Какая ты звезда, если не можешь исполнить одно мое единственное желание? Ты паршивая звезда. Ты ведь должна знать будущее, да? Но почему ты его не знаешь? Почему ты мне не говоришь, как ее найти! А? Это все здесь нарочно подстроено, я не знаю зачем, может, чтобы поиздеваться надо мной. Или ты можешь воскресить ее, но не хочешь? А? Может быть, ты считаешь, что это Аврора не достойна жить или это все из-за меня, потому что ради меня ты не желаешь постараться?

— Лавли, — прошептала Искорка. Звездочка дрожала. Лавли пытались увести от нее, но она все равно бесилась. Тогда Искорка произнесла:

— Раз ты так думаешь, тогда я… Простите меня… Прощайте.

Звезда вдруг метнулась и вылетела прочь. Лавли все еще тяжело дышала.

— Ты что, из дурки сбежала или бухая, что ли? — сказал Женька.

— Я… я не со зла, — проговорила, заикаясь, Лавли и села на пол.

— А, по-моему, как раз наоборот, — пробурчал Женька. — Совсем рехнулась!

— Но это она навела на меня этот сон, — прошептала Лавли. — Я не знаю, как, но я знаю, что это она. Я не видела сны уже два года! И вот только уснула рядом с ней, как вот такой бред…

— Ты не могла видеть сны? — переполошился Джек. — Только с Искоркой увидела?

— Лучше бы не видела. Мне снились ужасные сны, ужасные. Там была Аврора. И она умирала! То есть, она умерла. И это я во сне ее убила. Так оно и есть. Я не оберегла ее, не смогла помочь. И теперь беспомощна. А сначала было все так прекрасно. Она играла на детской площадке…

— Возле Земского парка? — переспросил Женька. — Она туда же все время просилась.

— Да… откуда… откуда ты знаешь? Я думала, ты не интересовался нашей жизнью, — сказала Лавли.

— Я провидец! — вскрикнул Женька. Он разозлился от слов сестры, но Лавли это как будто не заметила. Женька стал ходить по комнате взад-вперед.

— Я ужасный человек. На себя мне уже давно наплевать. Но почему должна страдать Аврора? Дети не должны страдать из-за ошибок родителей.

— Согласен, — сухо ответил Женька, Лавли подняла на него свои большие зеленые глаза. Женька все еще продолжал свою ходьбу. — А знаешь, что? — резко сказал он. — А ты помнишь, чем ты там занималась в своей лавке? Что ты там продавала?

— Антиквариат, — произнесла она, дрожа.

— Ну, конечно! — съязвил он.

— Женя, если ты хочешь мне что-то сказать, говори, — испугавшись, сказала Лавли.

— Серьезно? — спросил он. — Ты, правда, хочешь, чтобы я сказал то, что думаю. — Лавли кивнула головой. — Хорошо. Тогда слушай. Ты права. Ты отвратительна мне, и я тебя ненавижу.

— Так, ребята, давайте оставим эту тему, — воскликнула Аделька.

— Ой, только не надо мне! — вскрикнул он. — Вы ее не знаете. А я знаю. Эгоистка! Зачем ты хочешь оживить Аврору?

— Она всего лишь маленький ребенок, она не заслуживала смерти.

— А кто ее заслуживал? Это идиотизм! Не нужно ее оживлять. Она умерла уже давно. Прошло почти два года! Два! Она давно погибла, так зачем ее мучить?

— И ты мне это говоришь? Я эгоистка? Я мучитель? — закричала Лавли, вскочив с пола, и разъяренно подбежала к брату. Они со злостью зыркали друг на друга. — Я отдам все, что угодно, только бы ее вернуть. Я все это время пыталась вернуть ее, пыталась помочь ей, а до этого спасти. А что сделал ты? Какое ты право имеешь мне это говорить? Не ты ее воспитывал, не ты ее рожал. Я так ее любила, я ее мать. Я ведь все делала, чтобы ее спасти, пыталась, но ничего не получилось. Но я все равно не сдамся. И хоть эта глупая Фе… — она хотела сказать «фея», но тут вовремя вспомнила, что рассказала графу, которого считала Джеком, про фею, — не исполнила мое желание, не вернулась. Все равно. Пусть она горит за это в аду. Но я все равно не сдамся. Я найду способ. И никто мне не помешает. Я готова свою душу и сердце отдать, лишь бы она была жива!

— Я тоже ее любил! — вдруг закричал Женька с обидой. — А теперь ты тормошишь ее, пытаешься пробудить то, что давно погибло. Вот тебе и снятся кошмары. И Искорка не виновата. Она только пыталась помочь. А ты! Не нужно воскрешать Аврору. Она давно погибла, понимаешь, два года прошло. Ей не нужно возвращаться, она уже смирилась со своей смертью, а ты пытаешься сделать то, что не в порядке вещей. Она уже не живая, она мертва, мертва, понимаешь? Она труп!

Тут Лавли не выдержала и дала пощечину Женьке. И тут же об этом пожалела. Сначала обидела Искорку, а потом ударила младшего брата. Что с ней творится?

— Да пошла ты! — прошипел Женька и мгновенно вылетел из дома.

— Да что с тобой! — закричала Аделька и тоже побежала за Женей. — Женя! Женя!

Лавли взвыла от досады и стукнула головой о стену.

— Что ты делаешь! — подбежал Джек и отвел ее в сторону.

— Я чудовище! — закричала она. — Я не знаю, что мне делать… — она схватилась за голову. Джек обнял ее, она пыталась вырваться, чтобы опять творить безумие. — Зачем я обидела Искорку? Нужно ее найти! А Женьку. Черт! Я никогда себе не прощу. Почему я не могу заплакать? Мне иногда кажется, что я сама мертва, я не могу больше чувствовать. Вот теперь, минуту назад я ощущала такую злость, всю злость, что накипела в душе. А теперь!.. я и этого не чувствую. Только пустоту. Это сводит с ума. Джек, скажи мне, разве я не права, что нужно вернуть Аврору? Неужели Женька прав?

— Лавли, — ответил он. — Ты не хочешь знать моего ответа, — внезапно он заметил что-то в окне, его взгляд стал озадаченным и даже суровым. — Нужно вернуть их в дом, — сказал он. — Что-то плохое будет твориться на острове. Надвигается буря.

— Точно, — вскричала Лавли и подбежала к выходу. Там она столкнулась с Аделькой.

— Он побежал в ту сторону! — вскричала она с порога. — Взгляни. А ведь с того места начинается шторм. Туда гроза била. Мне страшно было туда ходить одной.

— Аделька, — Джек подошел к двери. — Той частью острова владеет Стоун. Черт! Это не хорошо. Так. У меня есть защитные амулеты. Вот, держите. Нужно немедленно разыскать Женьку и Искорку. Куда именно он побежал?

— Я не знаю! — воскликнула Аделька. — Этот гаденыш прихватил тогда у тебя эти ботинки, летающие. И почему я его не остановила?

— Ладно, — сказал Джек. — Разделимся. Скорее.

Нужно было торопиться. Джек сообщил еще об этом Дикарке. Ей тоже не понравился надвигающийся шторм. И они отправились на поиски. Это было все равно, что искать иголку в стоге сена, потому что найти тех, кто улетел, не оставив следа, трудновато. Джек с Лавли пошли в одну сторону. Аделька помчалась в другую. А Дикарка так вообще помчалась своими неведомыми тропами. Лавли очень волновалась и за брата, и за звезду. Джек пытался ее отвлечь своей болтовней.

— Ты, правда, не видела сны два года? — спросил вдруг он.

— В этом нет ничего не обычного, — сказала Лавли. — Многие не видят сны.

— Наверное, — задумчиво произнес он. — Мне интересно, что ты ощущаешь, когда рядом с тобой Искорка. Просто у меня никогда не было своей звезды. И я не знаю, как это.

— Я тоже не знаю, — задумчиво произнесла она. — Я почти не замечала ее присутствия. Черт, это, наверное, ужасно с моей стороны. Но это правда. Я не чувствую, чтобы со мной был кто-то другой. Я чувствую только… себя. И спокойствие какое-то. То есть не совсем спокойствие. Но, когда ее не было, у меня было всегда такое чувство пустоты, которое меня пугало. А с ней нет этого страха.