— Мне показалось, что я видел женщину, — признаётся Брендон, закрывает глаза, воскрешая в памяти образ незнакомки, что показалась ему крайне притягательной, — Она стояла за деревом и наблюдала за мной. Но стоило мне повернуть голову в её сторону — она исчезла.

— Исчезла? — недоверчиво переспрашивает Алекс. Он — мечтатель, что верит в предания и легенды, ища им подтверждение в реальной жизни.

— Да, словно в воздухе рассеялась. Но этого не может быть. Я не чувствовал ни одного незнакомого запаха во всей округе.

— А вдруг это была ведьма? — глаза Алекса вспыхивают азартом, — Помнишь легенду...

— Стоп, — ударяет кулаком по столу Брендон, — Брат, ты прекрасно знаешь, что ведьм не видели со времен великой войны. Именно тогда, все ведьмы были уничтожены инквизиторами. Не выжила ни одна. Поэтому, хватит! Мой сын пропал! А ты вспоминаешь древние сказки, что рассказывала нам мама перед сном.

— Но, Брендон, я уверен, что это не сказка, а...

— Хватит, Алекс. Собери совет клана, мне нужны наши лучшие ищейки. Надо, наконец, окончить вражду со стаей Шоу и отыскать моего ребёнка.

Стою, чищу картошку себе на ужин. Николас тихо сопит в кроватке, после плотного обеда. За неделю, что прошла с того дня, когда он у меня появился, я научилась лучше справляться с малышом, распознавать разные виды плача, играть с ним, купать и делать массаж. Постоянно разговариваю с Никки, потому что заметила, что мой голос его успокаивает. Иногда мне кажется, что он даже понимает, что именно я ему рассказываю, но пока не может ответить.

Еще в воскресенье, проносив на руках малыша практически целый день,  психанула и снова сделала заказ. На этот раз в магазине детских товаров. Игрушки, кроватка, манеж, специальный стул для кормления — всё это вылилось мне в круглую сумму, которую я, не без сожаления, взяла из денег, отложенных на отпуск. Зато эти покупки существенно облегчили нашу жизнь. Теперь я без страха за Николаса могу заниматься делами, пока он мирно играет с игрушками в манеже.

Позвонила на работу, попросила несколько недель удалённого графика, сославшись на семейные обстоятельства. Благо, я работаю дизайнером интерьеров и нахожусь в офисе на очень хорошем счету, а потому, могу позволить себе подобные вольности. Руководитель, конечно, побурчал для приличия, но согласился. Проблемы были более менее решены, если не считать того, что у меня по-прежнему на руках остаётся чужой ребёнок.

Кстати, через пару дней я не выдержала и набрала своему знакомому, что работает в полиции. Аккуратно поинтересовалась у него, нет ли заявлений о пропаже детей примерно полугодовалого возраста. Когда он удивился моим странным расспросам, наврала с три короба, что решила написать книгу, рассказала о своей ситуации, представив её, как сюжет для будущего произведения. Он посмеялся, сказал только, что в таком случае нужно сразу обращаться в полицию, а не ухаживать за чужим младенцем, ожидая неизвестно чего. Положив трубку, приуныла. Может и правда обратиться в отделение? Перед глазами тотчас встало лицо незнакомки, отчаянно молящей меня о спасении наследника. Нет, не пойду. Тем более, что напоследок знакомый обмолвился, что о пропаже детей, тем более таких малюток, заявлений не было не только в нашем городе, но и во всей области. Значит, Николаса никто не ищет. Но как же так? Кто же тот таинственный альфа, которому я должна отдать ребёнка?

Без сомнений, за эту неделю я очень привязалась к мальчишке. Всё время приходится себе напоминать, что это не мой ребёнок, он чужой и нужно вернуть его родителям. Но всё равно постоянно ловлю себя на том, как машинально глажу его по голове или целую в мягкие щёчки, с умилением и нежностью слежу за тем, как он ест или радуюсь и горжусь, если у него получается справиться с развивающей игрушкой. Не иначе, во мне проснулся материнский инстинкт, о наличии у себя которого, я не подозревала.

Тяжело вздыхаю. Так много мыслей в голове, всю неделю меня качает из стороны в сторону: то я собираюсь немедленно бежать в полицию и подавать заявление о найденном ребёнке, то передумываю и наоборот решаю, что никто не должен о малыше знать. Даже планировала снова съездить в тот лес, несмотря на внутренний страх. Но как отыскать то самое место, где незнакомка передала мне ребёнка?

Нарезаю картошку, кидаю в кастрюлю и ставлю на огонь. Никакого твердого решения я так и не приняла, сколько бы не крутила в голове всю сложившуюся ситуацию, а выхода из неё найти не могу. В глубине души живёт надежда, что родители каким-то образом сами найдут меня. Но как? Нет, лучше не задавать себе этого вопроса, иначе последняя надежда будет потеряна.

Мне главное продержаться немного времени, пока не объявятся родители Ника. А там уж снова заживу своей обычной жизнью. И в лес больше — ни ногой. Ну его нафиг, такой грибной супчик.

4 года спустя

— Мама! — радостно улыбаясь бежит ко мне мой сероглазый мальчуган, — Смотри, что я нарисовал!

Приседаю, ловя его в объятия. Успела по нему соскучиться, несмотря на то, что отвела его в сад всего несколько часов назад.

— Что это? — спрашиваю, рассматривая разноцветные каракули.

— Ты что, не видишь? — недоверчиво спрашивает мой малыш, — Вот тут трава, это деревья, цветы. А тут солнце.

А взгляд такой серьёзный, строгий. Будто здесь ребенок я, а не он. И он вынужден мне объяснять очевидные вещи. Улыбаюсь.

— Красиво. Пойдём домой? — беру Ника за руку, ведя в раздевалку.

— А мы еще сюда придём? Мне понравилось! Я познакомился с девочкой, она красивая! — из него так и бурлит поток энергии, вопросы сыпятся один за одним, — А что мы будем кушать? А ты купишь мне робота? А еще я видел конструктор, тоже такой хочу!

— Так, давай сначала ты переоденешься, а по пути домой я отвечу на любые твои вопросы. Договорились? — спрашиваю я. Вижу, что задумался. Медленно кивает, — Какой шкафчик ты выбрал?

— С лимоном! — радостно отвечает сын.

— Почему с лимоном?

— Он желтый, как солнце или луна. Мне нравится луна, она красивая. И лимон тоже красивый, как луна, — рассуждает, открывая шкафчик и доставая вещи.

Он очень самостоятельный и развитый для своего возраста, уже научился читать, тянется к знаниям и впитывает их, словно губка.

— Тебе нравится луна? — машинально переспрашиваю его, следя, чтобы надето всё было правильно.

— Очень! Иногда я просыпаюсь ночью и смотрю в окно. Мне нравится, когда она круглая и большая, — подтверждает сын, — А ты на работе была? Рисовала?

— Да, я встречалась с теми, кто заказывает мои рисунки.

— Значит ничего нового не нарисовала? — разочарованно интересуется сын. Он любит наблюдать, как я создаю дизайн-проекты.

— Пока нет. Но у меня есть новый заказ, значит скоро будут и новые рисунки, — улыбаясь отвечаю, глядя на расстроенную физиономию.

— Это хорошо. Значит тебе заплатят денежки и ты купишь мне робота! — смеюсь на это, по-детски наивное, умозаключение.

— Куплю. Оделся? — осматриваю с ног до головы, — А где кепка?

Тяжело вздыхает и серьезно смотрит на меня.

— Я её отдал Серёже.

— Зачем?

— Он свою потерял, когда мы гуляли. Плакал, потому что мама будет ругаться. Вот я и отдал. Ты же не будешь ругаться? — заглядывает мне в глаза.

— Конечно не буду, — мягко отвечаю ему, — Ты — молодец, что выручил друга.

Выходим из сада, который находится совсем не далеко от дома. На улице конец августа, теплый летний воздух ласково щекочет лицо. Хочется не спешить, а просто насладиться этой небольшой прогулкой.

Не думала я, когда отправлялась в лес за грибами, четыре года назад, что обрету гораздо большее, чем хороший грибной улов. У меня появился сын. Тогда, я выдержала совсем недолго. Когда через две недели так и не появилось никаких известий от его родителей, я собралась с силами и всё-таки отправилась в полицию. Мой знакомый долго ругал меня последними словами, но заявление принял. А когда я сказала, что хочу усыновить малыша, свёл с нужными людьми, которые за определённую сумму помогли мне с оформлением документов. И вот, уже четыре года я официально — мама.