— Хорошо. Спасибо за поддержку, Кир. Мне сейчас действительно лучше побыть одной. Да и мать по шее надаёт, если увидит тебя здесь.

Слышу шаги в коридоре, выглядываю за дверь. Марина идёт с ведром и шваброй. Прошу её проводить моего гостя. Самой спускаться снова на первый этаж нет сил.

Лежу на кровати и слышу через открытую форточку, как кто-то въезжает во двор. Выглядываю в окно, это маленький автобус-газель. Приехала похоронная служба. Несусь вниз, захватив ключи, которые оставил на столе Кирилл.

Деда выносят на носилках. Ко мне подходит какой-то молодой мужчина. На планшете показывает то, что выбрала для похорон мама, и просит подтвердить, что ничего не изменится. Подтверждаю, почти не глядя, и иду на улицу.

Деда увозят, я загоняю свою машину во двор и тупо сижу за рулём. Горе разъедает душу. Спасает только одно, что я успела с ним попрощаться. В кафе мы уже не идём, чтобы обмыть автомобиль, послезавтра похороны. Завтра поеду якобы в институт и буду кататься по городу. Никого не хочу видеть, полезут со своими соболезнованиями.

Мать приезжает только вечером. Отдаёт Гале остатки гонорара и прощается с ней. Ольга бежит накрывать на стол, она и Марина — женщины с соседнего государства и живут прямо в доме. На первом этаже есть две маленькие комнаты. Скоро этот дом не будет моим, хотя дед в своём завещании подписал свою долю мне. Теперь у меня четыре пятых от всей площади в собственности.

Я стою, прислонившись к косяку комнаты дедушки. Мама смотрит на меня как-то странно и спрашивает:

— И чего мы стоим? Ужинать не собираемся?

— Нет аппетита. Я ещё никак не могу переварить то, что ты не примчалась домой, когда тебе объявили, что он умирает.

— У меня есть рабочие в подчинении, поставщики и партнёры, которые ждут каких-то решений. Это бизнес, приходится чем-то жертвовать. Скоро ты это поймёшь, когда будешь работать бок о бок со мной, — строго говорит мама.

В голосе ни грамма скорби. Её из железа сделали? Можно кричать о несправедливости, топать ногами, взывать к её совести, но я не собираюсь этого делать. Уже проверено, всё бесполезно.

— Мне твой бизнес на хуй не нужен, если из-за него можно просрать любовь главного человека в твоей жизни, отца, — говорю я злобно и ухожу.

— Зато мне нужен. И никуда ты не денешься, скоро начнёшь вникать в дела, — кричит она мне вслед.

Утром приходит СМС на телефон. Я же отправила отцу свой номер. Он пишет, что уже в гостинице и готов встретиться в любое время.

«Пап, можно я приеду прямо сейчас?» — спрашиваю его.

«Я ещё не завтракал. Если хочешь, можем поесть вместе», — отвечает он.

«Хочу».

«Тогда жду тебя в ресторане при гостинице».

«Закажи мне еду на своё усмотрение. Я скоро приеду».

К тому времени, как написал отец, я уже приняла душ и оделась. Перекидываю сумку через плечо и несусь на выход. Мама кричит что-то вслед. Кажется, злится, что я с ней не позавтракала, но мне на неё наплевать. Меня ждёт папа, которого я столько лет не видела.

Отец действительно ждёт. Сидит за столиком у окна. Завтрак принесли, но он не кушает. Быстро подхожу к нему и замираю на месте. Почему-то очень неловко подойти и обнять.

Папа встаёт, подходит и обнимает первый.

— Здравствуй, доченька. Я рад тебя видеть.

После этих его слов меня будто отпускает. Я обнимаю его в ответ.

— Здравствуй, пап. Я тоже рада тебя видеть.

Мы присаживаемся за стол, несколько секунд изучаем друг друга. Папа красивый, высокий и худой. Такой, каким он мне виделся во сне. Единственное, что изменилось, это добавились морщины на лице и волосы кое-где посеребрило. Он смотрит на меня с лёгкой улыбкой и теплотой в глазах.

— Пап, дедушка вчера умер. Завтра похороны в одиннадцать утра. Ты придёшь? — говорю я.

— У меня встреча в это время, но я сейчас позвоню и попрошу перенести. Я же сюда в командировку приехал.

Отец тут же договаривается с кем-то. Потом печально смотрит на меня и тихо говорит:

— Жаль Михаила Романовича. Хороший человек, и бабушка твоя была замечательная. Когда-то они отнеслись ко мне по-доброму. Я очень благодарен за это. Встречу перенесли на два часа дня. Я приду, чтобы поддержать тебя.

— А раньше почему не приходил? И как ты узнал про мою страницу в социальной сети? — задала я самые важные вопросы и потом добавила. — Дед недавно рассказал, но не всё. Он многое не знал, а может, просто умолчал. Расскажи, как было с моей мамой.

— Ешь. Я надеюсь, что выбрал еду верно. С твоей мамой завертелось на последнем курсе института. Я же не с экономического факультета. Учился на юриста. Была вечеринка в общей компании, на даче у одного приятеля. Мы выпили, а потом… Через месяц она сказала мне, что беременна. Я любил Наташу, обрадовался, что у нас будет малыш, звал её замуж. Пришёл, как дурак, просить руки и сердца у родителей. У них тогда большая трёхкомнатная квартира была. Дом, в котором вы сейчас живёте, ещё строился. Твои бабушка и дедушка приняли меня радушно. Сказали, что не против свадьбы. Наташа категорически отказалась выходить за меня замуж.

— И что, ты её больше не звал?

— Звал и не раз. Она всю беременность проходила в институт. Доучилась, получила диплом. Первого октября родила тебя. Поначалу я думал, что она опомнится, но нет. Не успела отойти от родов, бросила тебя на няньку и пошла работать в фирму отца. Потом стала менять мужиков. Сегодня один, завтра — другой. Я уже не мечтал, как раньше, о свадьбе. Разлюбил её. Ходил только с тобой встречаться, брал на прогулки часто.

— Мне приснился сон, где ты купил мне куклу, а она отобрала. Потом пригрозила, что посадит тебя.

— Да, было дело. Ты тогда выпросила эту куклу, а она орала, что ты её достала. Пригрозила мне. Я пришёл на твой выпускной в детский сад. Наталья увидела и действительно чуть меня не посадила в тюрьму. У неё тогда кто-то из высоких чинов в полиции был в любовниках. На меня тупо повесили чужое преступление, выбивали признание кулаками. Удалось позвонить твоему деду. Я не знаю, что предпринял Михаил Романович, но меня отпустили, и даже имя моё в деле больше не фигурировало. Тогда я понял, что твоя мать добьётся своего, если я буду к тебе приезжать. Прости, но я испугался и уехал.

— А твои родители? — спокойно спросил я.

— Они в то время скончались. Отравились палёной водкой. Я продал квартиру и купил в другом городе. Прости, что так вышло.

— Я понимаю, пап. Если бы ты попал в тюрьму, то на карьере юриста можно поставить крест. Похерить столько лет учёбы нельзя. Тем более, когда ты вырос в такой семье. Ты правильно сделал, что уехал.

Мы поели. Потом отец предложил немного пройтись по центру города. Я согласилась. Папа засыпал меня вопросами, узнавал, как я жила все эти годы, говорил, что совершенно случайно узнал о моей странице в ВК. Оказывается, дочь его старого приятеля учится вместе со мной.

Я шла рядом с папой, и на душе становилось светлее. Он построил свою карьеру, работает ведущим специалистом в одной адвокатской конторе, зарабатывает прилично. Здесь, чтобы встретиться с одним из свидетелей по делу, которое они сейчас ведут.

Мать меня обманула, сказав, что отец — уголовник. Как только совести хватило, и ладно бы врала ребёнку, но я уже взрослая и могла сама найти отца.

Отец действительно пришёл проститься с дедом. Одетый во всё чёрное, он смело шагнул в похоронный зал. Я поздоровалась с ним, дала свечку. Мать удивилась, наверное, сначала не узнала. Потом её взгляд приобрёл совсем другое выражение, она смотрела на отца, как волчица, пытающаяся защитить своего детёныша, но скандалить не стала. По папе было видно, что он не из самых бедных людей на земле.

Отец отстоял с нами отпевание, съездил на кладбище, но на поминки не пошёл. Я понимала, у него дела, да и дедушка по большому счёту ему не родня. Мы попрощались у кафе. Папа обнял меня и сказал, что завтра уже улетает назад. Я предложила встретиться утром, он согласился.