К тому же так вышло, что Глава Рода, Роберт Пламенский последние месяцы находился в постоянных разъездах и в столицу вернулся именно для борьбы за пост лидера Клана Огня. И, похоже, в его памяти теневики все еще оставались беспомощными и всеми ненавидимыми тупыми уголовниками и убийцами.

Что ж, придется более доходчиво объяснить Роберту, что изменилось, пока он гонял должников по захолустьям Империи.

Свободное время у меня с недавних пор в дефиците, но ничего, для состоятельных врагов я его всегда найду.

А Пламенские весьма состоятельный Род. Пока что.

Мои размышления прервал весьма любопытный сигнал от моего крылатого разведчика и, повернув голову, я увидел, как Бабочка Небытия сидит в воздухе.

Вернее, не в воздухе, а на стихийной стене невидимого барьера, установленного прямо посреди дороги.

Барьер был неагрессивен и скрыт настолько умело, что без бабочки я бы его и не заметил. Не удивительно, что Мрак тогда упустил Демида на ровном месте. Я читал его отчет, и Мрак говорил, что Демид буквально растворился, не оставив никакого стихийного следа.

Теперь понятно, как он смог незаметно уйти.

Барьер, на котором сидела Бабочка Небытия, являлся ключом-триггером, аналогичным дверной ручке Карла в Форте Трезубца. В зависимости от того, кто проходит через барьер, он открывает одно из заранее заготовленных пространств, коих могут быть десятки.

Но если триггером у Карла была маленькая дверная ручка, а пространствами всего три небольших комнаты, то здесь триггером был гигантский барьер, а подменяемым пространством — целый район.

Впечатляющий масштаб.

Через бабочку я с восхищением вглядывался в сложную структуру пространственного барьера и единственное, что мог сказать, его создатель был гением.

Гением астральной стихии. Плетение было очень похоже на то, которым укрыта сама Обитель, но уже в мое время эта техника считалась утраченной.

Откуда она здесь?

Снаружи ответов я точно не получу, поэтому я допил кофе и расплатился. После чего покинул кафе, перешел улицу и остановился прямо перед возбужденно подрагивающей усиками Бабочкой Небытия.

Улица была малолюдной, но при мне несколько человек и один автомобиль пересекли барьер как не в чем не бывало, а впереди виднелась достаточно оживленная площадь.

Барьер всех проходящих зевак просто игнорировал, никак не проявляя себя и не воздействуя на них. Единственное, что выдавало присутствие барьера, это маленькие точки в пространстве, на которые давили ножки бабочки.

Убедившись, что за мной не наблюдают, я коснулся указательным пальцем крылатого порождения и прошептал: — соедини.

Усики Бабочки Небытия завибрировали, и на один короткий миг энергия барьера синхронизировалась с моей.

В этот миг я сделал шаг вперед, и звуки шумного города вдруг исчезли, а перед глазами открылась неестественно чистая улица седьмого района.

Абсолютно пустая улица.

Я обернулся и провел ладонью по мутной пелене барьера. Отсюда дорога и кафе выглядели размытым изображением, словно я смотрю на них из толщи воды.

Стихийный ответ вокруг завис на отметке в двенадцать процентов, показывая, что я уже не в реальном мире, но еще и не в стихийном. Внешний вид улицы полностью дублирует реальность седьмого квартала, разве что без людей.

— Подпространство, значит, — убрав руку от барьера, уважительно хмыкнул я, и в этот момент заметил, как далеко впереди мелькнул мужской силуэт.

— Кто не спрятался я не виноват, — азартно объявил я и направился прямо.

По мере приближения к площади, я увидел еще с десяток человек и услышал доносящийся оттуда шум.

В остальном же подпространство седьмого района выглядело безлюдно и инородно, словно выдранный из столицы кусок пространства.

Вокруг присутствовали машины, дороги и даже дома. Правда все это были копии. Окна были пусты, а район, который должны были населять тысяч десять человек, едва насчитывал сотню, и все они находились на районной площади, к которой я вышел.

На полпути я заметил, что все встреченные мной одеты в однотипные кожаные плащи, поэтому я накинул на себя мантию, и через простенькую иллюзию придал ей точно такую же форму.

В итоге на площадь я вышел с натянутым на лоб капюшоном и внешне не отличался от остальных людей, практически все из которых были неодаренными.

Никак не контактируя друг с другом, люди стягивались к дальней части площади, где на деревянной трибуне с важным видом стоял человек.

Его плащ выглядел немного более представительно, с меховыми вставками, двумя металлическими цепочками и сияющем на лацкане плаща вышитой нитками эмблемой звезды.

Лицо мужчина не прятал и едва заметный стихийный блеск в его глаза выдавал в нем одаренного. Слабенького, но все же одаренного.

Затерявшись в толпе, я осмотрелся и насчитал еще шестерых таких же охранников с нашивками, стоявших по периметру.

— ВЫ УСТАЛИ ОТ БЕССИЛЬЯ⁈ УСТАЛИ ОТ СТРАДАНИЙ⁈ УСТАЛИ БОЯТЬСЯ ЗА СВОЮ ЖИЗНЬ В МИРЕ, ГДЕ ДО ТАКИХ КАК ВЫ НИКОМУ НЕТ ДЕЛА⁈ — вдруг громко заговорил оратор со сцены.

— ДА-А-А-А! — нестройным хором отозвались люди.

— ТОГДА ВЫ ПРИШЛИ КУДА НУЖНО! КАЖДЫЙ ИЗ ВАС ИЗБРАННЫЙ! КАЖДЫЙ МОЖЕТ РАЗОРВАТЬ ЭТОТ ПОРОЧНЫЙ КРУГ! АРИСТОКРАТАМ И ОДАРЕННЫМ НЕЛЬЗЯ ВЕРИТЬ! ОТ НИХ НЕ ДОЖДЕШЬСЯ СПРАВЕДЛИВОСТИ! СИСТЕМА ПРОГНИЛА! КАЖДЫЙ ИЗ ВАС САМ ТВОРЕЦ СВОЕЙ СУДЬБЫ! КАЖДЫЙ СПОСОБЕН СТАТЬ ОДАРЕННЫМ!!! — торжественно провозгласил мужчина и развел руками.

Толпа встретила слова оратора аплодисментами и чем дольше он говорил, тем больше получал поддержки.

И тогда я понял, что происходит.

Осознал причину, по которой Орден Аргуса не мог вычислить источник этого культа десятилетиями. Впервые я понял, откуда эти звезданутые все время находили такие толпы фанатично преданных одаренных.

Ответ был на поверхности.

Культ проклятой звезды одаренных не находил… он их создавал.

Стихийный след в той или иной мере есть в каждом человеке, просто в ком-то больше, в ком-то меньше.

Объединив души семерых неодаренных людей, они получали человека с зачатками дара.

Объединив семерых людей с зачатками дара, они получали слабенького одаренного.

Объединив семерых слабеньких одаренных, они получали вполне боеспособную единицу.

А отчаявшихся людей, готовых на все ради силы было с избытком в любые времена.

Когда я пробрался к первым рядам толпы, оратор уже закончил свою вдохновляющую речь и начал называть имена.

Я уже стоял у сцены, когда первая семерка названных «счастливчиков», стройным рядом направились мимо охраны к расположенному за трибуной высокому зданию.

И как только его стеклянные двери раскрылись, я ощутил потянувший оттуда смрад проклятых душ.

Ловко пристроившись за последним, я уже почти попал в здание незамеченным, как вдруг сзади раздался крик:

— Эй ты! Да ты! — это был строгий голос оратора и почувствовав на спине десятки взглядов, я вздохнул и остановился.

А стеклянные двери закрылись прямо передо мной.

— Я тебя не называл! Жди своей очереди, избранный! — произнес оратор под одобрительный гвалт толпы, которая готова была меня растерзать, за попытку влезть вне очереди.

Эх, знали бы эти идиоты куда так рвутся…

И пока я стоял и раздумывал, как бы пройти без лишнего шума, передо мной вдруг появился плечистый амбал. Тот оглядел меня с головы до ног и достал планшет.

— Имя? — спросил он.

— Маркус, — спокойно ответил я.

— Маркус… Маркус… — начал амбал листать список на планшете, после чего остановился и нахмурился, — Маркус Темный? Ты убил Маркуса Темного? Очень смешно, парень, — неодобрительно качнул головой тот, — последняя попытка, кого из врагов Ордена Великой Звезды ты убил, чтобы получить приглашение? И не стоит врать, у меня записаны все!

— А-а-а… ты про это имя! — хмыкнул я, — боюсь если я начну перечислять имена всех убитых мною мудил, мы тут неделю простоим. Пусть будет последний, Кант. Он точно должен быть в твоем списке!