— Мой дом далеко, — в его голосе прозвучала горькая нотка печали. — И он прекрасен.

Больше Гиллу не удалось узнать, и он прекратил допросы.

После двухдневного путешествия наступило время надеть защитные маски, покрывающие всю голову. Они еще не достигли границы, но уже здесь дыхание без защиты было опасно. Встречались очистители воздуха, но они не функционировали. Пограничье было местом, где всегда нужно быть начеку. Помимо отравленного воздуха, опасность представляли обитатели этих мест: мародеры, рейдеры, похитители скота, мутанты и многие другие. И хотя в последнее время здесь было относительно спокойно, но нельзя было терять бдительность.

Пересекши границу, они вывели стадо на широкую долину, покрытую зеленью и лежащую под волнистыми холмами. Дышать здесь без маски было смертельно, как и есть всё, что здесь росло. Однако для империаллуров это был настоящий праздник. Они радостно пыхтели, жуя выросшую здесь траву. Загрязненный воздух для них не представлял опасности, и их организм прекрасно справлялся почти с любыми вредными веществами.

После выпаса империаллуры давали вкуснейшее молоко, но самое главное — это спиртовые выделения. Их кожа впитывает окружающие загрязнения и перерабатывает их в спирт, который выделяется словно пот. Этот спирт высоко ценился не только на планете, но и за её пределами. Иномирные торговцы прилетали на Дианмуру из далеких систем и скупали сотни литров драгоценного спирта, который затем продавали втридорога на своих родных планетах.

Возвращаясь, им пришлось отразить нападение стаи мутировавших фрайров. Бой был коротким. Атта убил двух из них, а остальные, испугавшись, убежали. Когда они отдалились от опасной зоны, Гилл с облегчением снял маску, радуясь тому, что он сидел за рулем и не нужно было следить за приборами.

— Гилл, остановись! — приказал отец, глядя на запад. Юноша проследил за его взглядом и увидел столб черного дыма за горизонтом. Атта спрыгнул с кузова и, прищурившись, вгляделся в дым.

— Даже не думай! — сказал он, глядя на Лугбанда. — Это ловушка.

— Возможно, людям нужна помощь, — возразил отец Гилла. — К тому же, если это ловушка, то у нас есть ты.

— Ага, — Атта покачал головой, понимая, что не сможет переубедить друга. — Ладно, посмотрим, что там. Но если это ловушка и там окажется толпа рейдеров, ты заплатишь четверть сверху, понял? — он с серьезным выражением лица посмотрел на отца и сына, а затем забрался обратно в кузов.

— Гилл, давай потихоньку, вон на тот холм! — приказал Лугбанд, и они двинулись в сторону источника дыма. При приближении к вершине холма, империаллуры начали проявлять признаки беспокойства, издавая жалобное мычание. На самой вершине стало очевидно, что их так тревожит.

Жизнь на Дианмуре далека от идеала, и Гилл за свою короткую жизнь успел увидеть многое, но еще не приходилось столкнуться с чем-то настолько отвратительным. Первое, что бросалось в глаза, — это сотни империаллуров. Большинство из них были мертвы, но некоторые, несмотря на раны, пытались подняться. Среди них были тела людей и остатки боевых роботов. Несколько взорванных уиипов лежали на земле, другие были превращены в решето. Гилл почувствовал, как комок в горле поднимается все выше, и посмотрел на отца.

— Оставайся здесь, — приказал Лугбанд, передавая сыну ружьё. Свой пистолет он извлек из кобуры и вылез из уиипа. За ним последовал Атта, держа винтовку наготове. Они осторожно спускались по склону холма, пока Гилл наблюдал за ними из кабины водителя. Прошло совсем немного времени и отец вернулся.

— Увеличь сигнал на двадцать процентов, этого будет достаточно, чтобы они не убежали, — он кивнул в сторону встревоженного стада. — Возьми сумку с медикаментами и следуй за мной.

Гилл кивнул в ответ и быстро выполнил все указания, без лишних вопросов. Когда они спускались по склону холма, он заметил знакомый знак на двери одного из уиипов.

— Это знак Карги? — удивился юноша.

— Да, — ответил отец. — Я думаю, это то самое стадо, которое мы видели ранее. На них напали, когда они возвращались с пастбищ.

“Кто в здравом уме нападет на Каргу?!” — подумал Гилл. Но прежде чем он успел высказать свои мысли вслух, отец остановился, серьезно посмотрел на сына и ответил на его вопрос.

— Атта говорит, что нападение было внезапным. Большинство погибших — это люди Карги. Но он нашел тела двух нападавших. У одного из них татуировка, — Лугбанд на мгновение замолчал. — Это были Шустрые.

По спине Гилла пробежала дрожь. Шустрые — это банда безжалостных головорезов, что обосновалась далеко на востоке и прославилась своей кровожадностью. В сравнении с ними, подручные Карги казались воплощением невинности.

— Атта уже обходит окрестности, а мы с тобой проверим, не осталось ли выживших, — сказал отец.

— Пап, может, нам не стоит в это ввязываться? — Гилл был напуган и избегал взгляда на мрачную сцену перед собой. — Это не наша забота.

— Но мы должны помочь, — настаивал отец.

— Почему?! — протестовал Гилл.

— Потому что мы пастухи. И наш долг — помогать братьям по ремеслу, попавшим в беду.

— Но Карга никогда не делала нам добра! — Гилл махнул в сторону пылающего уиипа. — Если бы на нашем месте были они, просто прошли бы мимо.

Лугбанд взглянул на сына — без гнева, с отцовским терпением.

— Кем мы будем, если пройдём мимо? Мы все люди, и…

— И людям нужно помогать, — перебил его Гилл, повторяя любимую фразу отца, и осознал, что спорить бесполезно.

Все, кого находили Лугбанд и его сын, были либо мертвы, либо на грани смерти. Двое скончались, пока Лугбанд пытался оказать им помощь. Гилл наблюдал за отцом, который читал молитвы, провожая души умерших в загробный мир. Молитвы, которые, по мнению юноши, они вряд ли заслуживали. Гилл не мог понять, почему его отец так упорно стремится помогать людям.

Они проходили мимо расстрелянного уиппа, когда вдруг услышали приглушенный стон. Лугбанд бросился к кабине.

— Пап, здесь! — Гилл указал на закрытый кузов уиипа. Лугбанд ловко вскочил в кузов, стараясь не дышать от вони смерти, и в куче тел обнаружил руку, цепляющуюся за снаряжение мертвого наемника. Кто-то все еще боролся за жизнь.

— Помоги мне! — окликнул Лугбанд, и вместе они вытащили из кузова раненую женщину средних лет. Отец принялся обрабатывать ее раны, и из ее уст вырывались яркие ругательства, которые редко услышишь даже от иномирцев в порту. После обработки ран Лугбанд ввел ей еще одно лекарство, и, выкрикнув последнее ругательство, женщина заснула.

Тем временем вернулся Атта. Он сообщил, что вокруг ни души и что у него разболелась голова. Однако он где-то раздобыл флягу полную самогона и с довольным видом пил.

— А это кто? — он указал на женщину. Его взгляд остановился на её лице на короткое мгновение, затем он покачал головой и посмотрел на Лугбанда. — Друг мой, хочешь узнать, кому ты только что, возможно, спас жизнь?

— Я и так знаю, — задумчиво ответил отец Гилла.

— Ах, ну если знаешь, то, думаю, осознаешь все последствия, — он издал саркастический смешок и глотнул из фляги. — Говорил я тебе, что твоя доброта ничем хорошим не кончится.

— Атта, пожалуйста, не начинай, — Лугбанд выхватил у Атты флягу и сам отпил крепкого напитка.

— Один мой старый друг в подобных ситуациях говаривал: “У меня плохое предчувствие”, — Атта забрал флягу обратно и одним глотком осушил её до дна. — Жаль, что это его не спасло.

Гилл не понимал, о чем они. Черты лица этой женщины были ему знакомы, но он не мог вспомнить, где он её мог видеть. А потом глаза его расширились от изумления и тревоги.

— Это же дочь Карги! Анмалия, — на её имени голос Гилла опустился до шепота и дрогнул.

— Да, — кивнул Лугбанд. — Это она. Я поеду с ней в кузове. Гилл, ты за рулем. Доберемся до дома, решим, что делать дальше.

— Ты хочешь привезти её к нам домой?! — чувство тревоги завладело разумом Гилла.

— Есть идеи получше? — он обратился к обоим и его вопрос остался без ответа. — Значит, решено.