В общем, из его слов я понял, что князь хоть и был весьма самодовольным и заносчивым, но к должности своей всё же относился с уважением. А кафедру так и вовсе считал родным домом.

Выговорившись, мужчина тяжело опустился на стул и уставился в окно с отсутствующим взглядом. Я кашлянул, но это не подействовало. На князя накатила апатия после такого сильного наплыва чувств.

— Аркадий Власович, — осторожно сказал я, после его исповеди можно уже было не использовать титул без риска оскорбить. — Идите домой, отдохните.

— А? — встрепенулся он и кивнул. — Вы правы, что-то я утомился… Я вам ключи выдам запасные, вы тут закройте всё, как закончите.

Больше сомнений в том, что я могу находится в лаборатории, у него не было. Ну вот и славно, и никого не пришлось калечить. Физически, во всяком случае.

Левандовский вяло поднялся, передал мне связку с амулетом-пропуском и понуро поплелся на выход, не оборачиваясь и не прощаясь.

Как только дверь за ним закрылась, я достал ещё одну монету.

Раз уж тут объявился теневик, на кого бы он ни работал, я должен знать, что зеркало в мое отсутствие никто не трогал. А то каждый раз придется проверять на ловушки.

Поэтому я решил сделать простой сигнальный артефакт. Реагирующий на любого мага. Для этого не требовалось вливать в него все виды сил, лишь захватить часть магии, которой воспользовались поблизости от предмета. Это конечно не отпечаток ауры, но сойдет.

Делать что-то более сложное не было времени. Да и сил. Выложился я на наше мерение прилично. Впрочем, того стоило. Я ощущал, как подрос уровень источников, да и новую идею успешно проверил. А такое всегда в развитии очень полезно.

Я занялся монетой, в этот раз неторопливо и с удовольствием, потому что в полном одиночестве. Провозился долго, за окнами начало темнеть и под высоким потолком загорелись теплым светом лампы, а в саду фонари.

Звуки эхом разносились по огромному залу, и я живо представил как тут трудятся десятки студентов.

Пожалуй, стоит наведаться сюда в начале учебного года и присмотреться к будущим талантам. Мне бы не помещал дельный помощник, пока подрастает Гордей.

Неизвестный теневик меня не особо беспокоил. Скорее всего, это просто шпион. Тайной канцелярии тут было нечего делать, тем более они могли официально навестить академию, в их сферу интересов могло попасть какое угодно государственное заведение.

Может, и правда следят за Левандовским, чтобы собрать на того компрометирующие сведения…

В любом случае, я буду знать — трогал ли кто-то зеркало, этого мне достаточно.

Закончив работу, я всё за собой убрал и после этого отправился к неприметной двери в дальнем углу зала. Там, в отдельном помещении для работы с особо сложными артефактами, и находилось зеркало силы.

Уже на пороге ощутил мощнейшую защитную сеть. Над ней работал точно не Левандовский, а кто-то гораздо сильнее. Через этот контур без допуска проникнуть было бы сложно даже мне. Что-то подобное я сделал для здания купеческой гильдии. Только еще призраком подстраховал.

Помещение было просторным, но уже не таким большим, как основная лаборатория. И окон тут не было, чтобы не тратить ресурсы на укрепление стекол.

Гладкие стены со следами магического огня, такие вывести сложно, да и ни к чему. Пол мраморный, с небольшим уклоном и сливным отверстием по центру. Водной стихией были под завязку накачены сигнальные точки сети. Вспыхни пожар и моментально всё смоет, вместе с поджигателем.

Серьезная работа, мне понравилась.

Несколько моментов я взял на заметку, никогда не помешает улучшить защиту собственного дома и лаборатории.

Зеркало стояло возле стены и сверкало в свете ламп, загоревшихся по периметру, едва я вошел. Я подошел к артефакту и очень аккуратно сунул монету в щель рамы. Без капли магии, чтобы оно не отреагировало на мое прикосновение.

Но даже за этот миг я ощутил легкий всплеск силы. Темный артефакт чутко искал свою жертву. И, к своему удивлению, почувствовал призрачный отклик.

Неужели ловушка установлена на Видящего? Довольно странно, так как этот дар не был столь редок. Любопытство мое возрастало.

Отогнав рискованное желание проверить догадку, я взялся за работу. Первый этап — ослабить ловушку. Снять её одним махом не выйдет, слишком хитрая и запутанная вещь. Тем более мне ее никак не разобрать, просто не успею до того момента, как она меня прихлопнет.

Поэтому я обратился к смерти, поежившись. Легкое воздействие обычно не доставляло неприятных ощущений. Мне же предстояло воздействие долгое и монотонное.

Подточить структуру плетения той же силой, но котором оно основано. Филигранная работа — разрушать разрушение.

Я уселся прямо на пол, скрестив ноги. Подмигнул своему отражению и принялся за дело. Тело окоченело, дыхание замедлилось и вскоре я балансировал на грани, не давая себя утянуть в манящий покой смерти.

Я видел лишь одного сильного мага смерти в своё время. Во время его казни. Выглядел мужчина крайне скверно. Из-за постоянной работы с силой он превратился в ходячего мертвеца, кожа иссохла, волосы поседели полностью, да и холодом от него веяло издалека.

Такова была плата за могущество и неуемную страсть постоянно им пользоваться.

Мне это не грозило, у меня была уравновешивающая магия жизни. Но все равно было чертовски неприятно и холодно. Снова буду мерзнуть весь день.

Осторожно, нить за нитью, я напитывал чужой артефакт. Замыкал потоки в расчете на то, что плетение попусту переполнится и разрушится само собой. Самый безопасный способ обезвредить ловушку.

Процесс был запущен, а вот сколько времени это займет — уже зависит от мастерства того, кто сделал эту вещь. Хотя, если темный маг сам участвовал в создании, то особого мастерства артефактора не требовалось. Достаточно уметь уверенно управлять потоками. Возможно, даже Левандовский справился бы.

Поднялся я с огромным трудом. Исчерпал почти всё, оставил лишь немного на всякий случай.

Восстановлюсь я скоро, особенно если возьму еще один ранг. Но пока запас предыдущего нужно было придержать для решающего удара по темному артефакту. Эту дрянь нужно извлечь из рамы и уничтожить окончательно.

Размялся и попрыгал на месте, чтобы разогнать кровь и хоть немного согреться.

Всё закрыл, забрал с собой корягу-светильник и отправился домой, весьма уставший и очень довольный собой.

Обычный мой поход на кухню, чтобы поживиться втихаря чем-нибудь вкусным и мясным, закончился неудачей. Из узкого коридора, ведущего в крыло с хозяйственными помещениями и комнатами для прислуги, доносились тихие голоса.

Судя по тону, там о чем-то спорили.

Я свернул туда и за углом увидел возле приоткрытой двери компанию, которая активно шушукалась. Дед, Прохор и призрак предка заглядывали в щель и обсуждали меблировку:

— А я говорю, стол надобно туда, к окну ставить, — шептал слуга.

— Чтоб вместо учебников в сад глядеть да за птицами наблюдать? — спорил с ним дух, осуждающе качая головой.

— Ну а что вы предлагаете, Митрофан Аникеевич, — вступил дед, хитро усмехнувшись: — Может, мы ему тогда в библиотеке утроим учебное место?

— Вот еще! Да я… — возмутился предок и умолк, заметив меня.

— Вы что тут делаете? — тоже шепотом спросил я, заглядывая в комнату над их головами.

В углу, на просторной кровати, спал Гордей, свернувшись калачиком и укутавшись в одеяло под самый нос. Ну, точнее делал вид что спал. Я ощущал как его разум чутко воспринимает тихий разговор. Приютский просто так не уснет, когда рядом чужие. Да еще и обсуждающие его судьбу.

— Дык решаем, куда стол для учебы поставить, — объяснил Прохор и разволновался: — Молодой господин, вы что-то бледнющий, никак заболели?

— Голодный просто, — ответил я, отмахиваясь: — Дайте ребенку поспать, стол можно обсудить и в другом месте.

— И то верно, — спохватился патриарх. — Чего мы тут все стали-то?

Я же улыбнулся, рассматривая эту троицу. То, как они живо взялись за пацана, меня очень порадовало. Лишь бы тот выдержал заботу сразу всех стариков, в том числе одного неживого.