Мы стоялина небольшой площадке, и вокруг нас, склонив головы, собрались шахтёры. Они, в отличие от жителей города, не выглядели агрессивными. Измождёнными – бесконечно. И большинство из них были совсем немолодыми.

– Здравствуйте, – обратилась я. – Поднимите головы. Не вам, главным труженикам Змеиного Пика, склоняться передо мной.

Мужчины робко подняли на меня взгляды, уставшие, но заинтересованные. Всем было важно знать, что несёт с собой новая хозяйка.

– Как же вы добираетесь сюда? – спросила я, оглядываясь на раскинувшийся внизу пейзаж Лэнгвальда.

– По канатной дороге, миледи, – хрипло сказал самый пожилой усатый шахтёр. – А кто боится, те пешком ходят домой раз в неделю. Каждый день не находишься…

– И чего же в ней страшного?

Вместо ответа шахтёр выразительно посмотрел в сторону огромного деревянного колеса. Я подошла ближе, разглядывая примитивную конструкцию, которая откровенно дышала на ладан. Я бы не рискнула на такой прокатиться, наверное, потому мне и не предлагали.

Я пересадила Никса на плечо и достала блокнот. «План по восстановлению работы шахт» получил свой первый пункт: «Отремонтировать канатную дорогу».

Деньги, деньги, всё упиралось в деньги! Это бесило. Награды за убийство дракона никак не хватало на всё, и мне нужно было выбирать, с чего начать восстановление Лэнгвальда.

– Расскажите, почему шахты перестали приносить доход? – спросила я, заканчивая запись.

– Известно, миледи. Рабочие рукава опасными стали, а новые оказываются пустыми. Какая там соль, крохи, – сокрушённо сообщил старик, указывая на заполненные розовыми кристаллами вагонетки.

Я подошла поближе, изучая соль, как будто в ней разбиралась. Кристаллы были мелкими, обломки, а не груды соли.

– Могу ли я заглянуть в шахты? – спросила я осторожно.

Шахтёров явно переполняло сомнение, но отказывать мне они не смели. Старик, не скрывая вздоха, указал рукой на зияющий чернотой проход.

– Конечно, миледи, пойдёмте, покажу вам всё.

Двое моих охранников мрачно двинулись следом, другие остались следить за каретой. Мы же оказались во тьме. В следующий миг шахтёр зажёг фонарь и обвёл им уходящий в глубь горы коридор.

– Пойдёмте, покажу вам рабочие рукава.

– Нет-нет, – улыбнулась я. – Мне бы как раз нерабочие.

Старик задумчиво пожевал губу.

– Простите, миледи. Опасно. Сам помру – нестрашно, а если леди погублю, маркиз мне голову снимет, и семью мою найдёт. Всякое слышно про вашего мужа…

– Да ведь вы наверняка знали его отца! – дошло до меня. – Гарольда Лэнгли!

– Отца? – густые брови шахтёра удивлённо приподнялись. – Так это что же, род Лэнгли вернул себе Пик? А я думал, прислали гада из столицы!

Он хлопнул себя по лбу.

– Лорд Лэнгли точно разберётся с нашей бедой! Но вас, миледи, я всё же туда не поведу. Где это видано, чтобы барышня бродила по шахтам?

Я поджала губы. А старик-то оказался упрямый.

– Что же за опасность таится там, что даже подойти к ним нельзя?

Глаза старика казались чёрными в свете фонарей.

– Гниль поселилась в шахтах. Кто зашёл в те рукава – так и не вернулся, госпожа. Семь лет она держит эти коридоры, и мы только плакать можем над потерянными деньгами. Шахты, что кормили Пик, стали почти бесполезны.

– Гниль… – повторила я задумчиво.

Это мало объясняло. Гнилью можно было назвать что угодно. Плесень? Монстра-слизня? Мало ли, что тут водилось, это же другой мир?

Никс вдруг дёрнул ушами и спрыгнул с моего плеча. Я не успела даже позвать кота, как он стремглав кинулся вперёд, прямо в темноту шахт.

Я успела лишь возмущённо всплеснуть руками. Ну что за своенравное животное? Его ещё воспитывать и воспитывать!

– Простите, как вас зовут? – спросила я у шахтёра – меня вдруг одолело осознание, что я так и не поинтересовалась его именем, а ведь он тут, похоже, главный. Да и вообще это не по-человечески как-то. Я что же, привыкла уже к своему высокому статусу?

– Грэг, миледи.

– Очень приятно. Вы можете отвести меня за моим котом? Куда он побежал?

– Котом? – переспросил Грэг и хмыкнул в усы. Вероятно, он бы высказал всё, что думает об избалованных леди и их экзотических питомцах, но потом, когда меня рядом не будет. – Если он недалеко убежал, то поймаем мерзавца.

– А если далеко? – осторожно поинтересовалась я, следуя за светом его фонаря.

Моя охрана, словно тени, не отставали, неустанно следуя за мной. Видимо, мощное внушение им сделал Рич. Представить было страшно, какое наказание ждало их, если они не уберегут леди. По желвакам на их лицах я могла точно сказать, что они с радостью упихнули бы меня в комнату под замок, но я, словно издеваясь, желала то мчаться по серпантину в горы, то лезть в шахты к загадочной гнили. Не повезло парням, в общем.

– Тогда всё, – глухо сказал Грэг после некоторой паузы. – Нет больше вашего кота.

Я скептично хмыкнула. Недооценивать Никса точно не стоило: это было осторожное и умное животное, в опасность он бы не полез. Если Никс помчался вперёд стрелой, значит, он почувствовал что-то интересное.

Это чувствовала и я. Что-то внутри меня дрожало, отзываясь на вибрации стен, которые, кажется, чувствовала только я, дрожание света фонаря, чёткие звуки капель, разносящиеся по всему коридору.

– Здесь на стенах висят лампы, – заметила я, невольно начиная говорить совсем тихо. – Почему вы не пользуетесь ими?

– Заряда нет, миледи, – пояснил Грэг. – Раньше мы закупались кристаллами у магов, но сейчас если эти траты добавить, совсем в убыток работать начнём. Нам и свечи-то дорого обходятся, куда там магические камушки!

Я нахмурилась. Значит, светильники были подсоединены к единой магической цепи, и я могла бы, используя небольшую искру магии, включить их прямо сейчас. Но это означало бы выдать всем, что я маг. Я пока не была готова к таким откровениям перед шахтёром, и уж тем более людьми Рича. Кто знает, что они думали обо мне на самом деле. Даже самые доверенные наёмники могли взбрыкнуть, если бы я намекнула им, что Макс прав насчёт меня.

Увы, пусть пришлось продолжить в темноте. Грэг нахмурился, замедляясь.

– Похоже, в заброшенные рукава побежал, миледи, – сообщил он скорбно. – Дальше вас не поведу.

Я упрямо поджала губы и хотела воспротивиться, как тут увидела Никса у входа в тёмный провал. Он сидел, подобравшись, все шерстинки на блестящей шкуре встали дыбом, круглые глаза не мигая смотрели во тьму, а усы подёргивались в такт тому, как он втягивал ноздрями воздух. Лапа его так и зависла в воздухе. Никто безумно хотел броситься в заброшенный коридор, но одновременно что-то до дрожи пугало его.

Я поёжилась. Если это нечто пугало даже Никса, я не ручалась, что мы правда сможем с этим разобраться. Я подошла ближе к коту, что заставило мужчин дёрнуться.

– Миледи, будьте осторожны, – почти умоляюще обратился ко мне один из охранников.

Из пещеры пахло сыростью и чем-то прелым. Казалось, я слышу какие-от отдалённые звуки, но я не могла объяснить их происхождение.

– Что такое эта ваша гниль? – спросила я, кладя руку на загривок Никса, чтобы успокоить.

– Гнилостная плесень, – пояснил Грэг. – Не знаем, откуда взялась она, но быстро эти рукава зарастила. А с ней и чудовища пришли, страшные монстры! Дальше мы ей лезть не даём, но большой ценой, миледи. Она пускает дымок, от которого плохо становится. Можно и с ума сойти. А в те рукава и зайти страшно, никакие маски не спасут от этого дыма.

– Дыма, – повторила я. – Это споры? И она взялась так внезапно?

– Да, миледи, на ровном месте. И так обидно! Приехала к нам королева с проверкой, походила здесь, похвалила. А пару недель спустя – вот такая дурь. Мы и во дворец писали, а нам ответили, что сама королева своими глазами видела, что всё хорошо у нас в шахтах.