А теперь у неё будет свой собственный экземпляр той самой статьи. Она внимательно его прочитает и сможет вернуться к нужному отрывку в любой момент.

Несмотря на сентябрь и пока ещё раннее утро, солнце светило жарко, а дорога незаметно для глаза, но заметно для крутящих педали ног, поднималась в гору, так что Айрис даже немного запыхалась, когда добралась до Эбберли.

Ещё с середины подъездной аллеи она увидела, что у главного входа до сих пор стоит полицейская машина.

Полицейские всё это время говорили с Дэвидом Вентвортом? Или опять опрашивали прислугу? Миссис Пайк и горничные, должно быть, в ужасе.

Айрис отнесла газеты в свою комнату, переоделась, а потом спустилась вниз. Она проскользнула в узкий коридор, который вёл от кухни к столовым. Через главную столовую попасть в библиотеку было быстрее всего.

Айрис прожила в поместье уже пять недель и теперь прекрасно ориентировалась в этом лабиринте.

Из главной столовой она попала в зал для приёмов, где вся мебель стояла в чехлах, потом в малую гостиную и остановилась.

У двери в библиотеку на крошечном старинном диванчике сидела мисс Энид Причард, секретарь сэра Дэвида. В разговоре с Айрис или прислугой мисс Причард обычно называла его кузеном Дэвидом, но Айрис уже через неделю после прибытия в Эбберли узнала, что на самом деле кузеном он ей не был.

— Доброе утро, мисс Бирн, — холодно поздоровалась мисс Причард. — Почему вы позволяете себе опаздывать? Сейчас уже восемь тридцать шесть.

— Доброе утро, мисс Причард, — Айрис не знала, что ещё сказать. У неё не было никаких оправданий для отсутствия, она просто понадеялась, что никто не заметит. — У меня возникли важные дела. Вечером я поработаю подольше.

— Хорошо, — процедила мисс Причард, и губы у неё странно дёрнулись.

Вообще, рот мисс Причард был единственной живой частью её лица. Так Айрис казалось. Энид Причард была красива как журнальная обложка. Во всех смыслах: она была очень хороша собой и, как напечатанная в типографии картинка, никогда не морщила лоб, не сводила и не приподнимала брови и всегда загадочно смотрела из-под полуопущенных век, которые, возможно, просто не поднимались — столько было туши на ресницах. И даже тушь никогда не осыпалась и не размазывалась. Макияж Энид Причард был неизменно безупречен, в какое бы время дня Айрис её ни встретила. Они с Айрис были примерно одного возраста, но Энид казалась старше: в её голосе, движениях, выражении лица читалась почти высокомерная солидность. Встретив её в городе, вы бы подумали, что это не она работает секретарём у сэра Дэвида, а ей прислуживают сразу пара секретарей.

Айрис не поняла, что на этот раз означали подёргивания этих покрытых блеском, точно лакированных губ, на всякий случай кивнула мисс Причард и сделала шаг в сторону двери.

— Пока туда нельзя, — остановила её мисс Причард. — Дэвид разговаривает с… полицией.

На последнем слове голос мисс Причард дрогнул.

Только теперь Айрис поняла, почему у Энид Причард было такое необычно напряжённое лицо. Она приняла это странное выражение за злость из-за опоздания, но на самом деле мисс Причард переживала.

— Мне подойти позже? — спросила Айрис, не зная, что делать.

Университетское образование, к сожалению, отстояло слишком далеко от реальной жизни, и ни оно, ни весь предыдущий опыт Айрис не давали никаких подсказок на тот счёт, что следует делать, когда ты не можешь попасть на своё рабочее место, потому что твоего работодателя допрашивает полиция.

Айрис сразу предупредили, что сэр Дэвид приглашает в кабинет только самых близких знакомых, всех же прочих принимает в библиотеке или в одной из гостиных. Но за пять недель Айрис ни разу не пришлось уступать ему библиотеку. В поместье вообще редко приезжали гости.

— Подойдите через полчаса, — ответила мисс Причард.

За дверью послышались шаги и голоса, а потом правая створка распахнулась. Из библиотеки вышел сэр Дэвид, а вслед за ним выглянул тот молодой незнакомый констебль, которого Айрис видела за рулём полицейской машины.

— Мисс Причард, можно вас пригласить для короткой беседы?

— Меня? Зачем? — глаза мисс Причард к невероятному изумлению Айрис широко открылись.

— Вы ведь были здесь.

— Но я же не…

— Мисс Причард, произошло убийство, — констебль, несмотря на юный возраст, умел говорить строгим, не терпящим возражений тоном.

Он шире распахнул дверь.

Когда Энид Причард вошла в библиотеку и дверь закрылась, сэр Дэвид сделал несколько шагов и остановился у камина. Он замер и опёрся рукой о каминную полку, словно ему было тяжело стоять.

Дэвид Вентворт изменился за тот день, что Айрис его не видела. Его лицо было бледнее обычного, под глазами темнели лиловые круги. Он был чисто выбрит, тщательно причёсан, одет в идеально отглаженный костюм, но всё равно казался каким-то растрёпанным, словно человек, который сутки находился в вагоне третьего класса.

— Мисс Бирн, — повернулся к ней сэр Дэвид, словно только сейчас заметив. — Я хочу принести вам извинения за неудобства. Это всё…

Сэр Дэвид покачал головой, а потом провёл ладонью по тёмным волосам.

— Ничего страшного, — сказала Айрис, которой тут же стало неловко за банальность этой фразы. Она опять не знала, что будет уместно сказать в таком случае, в таком ужасно запутанном случае…

— Еси вы захотите покинуть Эбберли, вам выплатят жалованье за четыре недели. И, разумеется, рекомендации будут самыми лучшими.

Айрис в очередной раз удивилась тому, как сэр Дэвид строил предложения. В колледже было довольно много девушек из аристократических или просто богатых семей; Айрис никогда не общалась с ними близко, у них был свой круг, но замечала, что о некоторых вещах они говорили точно так же — словно что-то произошло или должно было произойти само собой. Не «я выплачу вам жалованье», а оно окажется выплачено каким-то чудесным способом. Но, может быть, за этих людей действительно всё делала прислуга, и они даже не знали, каким образом исполняются их пожелания.

— Я собираюсь продолжить работу, — сказала Айрис.

Сэр Дэвид поднял на неё тёмные измученные глаза:

— Благодарю вас.

— Может быть, принести вам чай, или воду, или кофе? — неожиданно для самой себя выпалила Айрис. В её обязанности не входило подносить сэру Дэвиду напитки, но ей хотелось сделать для него что-то хорошее.

— Спасибо, мне ничего не нужно, — сказал он.

Айрис поняла, что он хочет, чтобы его оставили одного.

_______________________________

¹ Сомервиль — один из немногих на тот момент женских колледжей Оксфордского университета.

2 августа 1964 года

На станции Айрис встречал Уилсон. Людей на перроне было мало, и Айрис сразу догадалась, что именно этот немолодой уже, но очень крепкий мужчина в низко надвинутой кепке приехал за ней. В отличие от прочих встречающих, он не ждал, не высматривал с надеждой среди выходящих из вагонов пассажиров кого-то своего. Он прибыл сюда по поручению, выполнить работу. Несмотря на свой незаинтересованный вид Айрис он приметил быстро:

— Мисс Айрис Бирн? — спросил он. И в то же мгновение, не дожидаясь ответа, потянул чемодан из её рук.

Пока они ехали в поместье Эбберли, находившееся в тридцати милях от Стоктона, Уилсон время от времени показывал на что-то, по его мнению, примечательное и давал короткие пояснения:

— Здесь была обувная фабрика, давно закрылась. Видите парк по ту сторону железной дороги? В нём дуб, которому не менее шестисот лет.

Центр Стоктона, где, как Айрис читала, была примечательная церковь четырнадцатого века и замок двенадцатого, они не увидели. Уилсон быстро свернул к окраинами, а потом они и вовсе выехали на дорогу вьющуюся меж ферм, садов и полей.

— Вон там у нас руины монастыря Святого Ботольфа.

Айрис посмотрела туда, куда указал Уилсон: далеко, где поля заканчивались, поднимался невысокий пологий холм, и на нём были заметны крошечные серые строения, как будто бы даже арки… С такого расстояния было не разобрать.