Ближайший члены королевской семьи должны посетить пять священных мест и совершить несколько ритуалов.

И я, конечно же, должна буду находиться среди них.

Не знаю, взяли ли бы они с такой охотой с собой будущую бывшую жену принца. Но теперь, когда я его истинная, у меня и выбора никакого нет.

Даже не король с королевой, а именно мы будем блистать на этом великом празднике в глазах сотен людей.

Я совершенно не против успокоить всех. Положительная установка на будущее в конце концов ещё никому не вредила.

Но Аквинтия… Она пронзает меня таким взглядом, словно ей больно даже сидеть рядом со мной. Что полностью противоречит её словам о том, что я как можно скорее должна стать матерью наследника. И как мне в этом разобраться?

— Что вам не нравится? — я выгибаю бровь. — Моя новая причёска. Мне нравится, когда она носится именно так — свободно. Но я вас уважаю, поэтому позволила вплести чужие пряди в свои волосы и сотворить чудесную причёску. Аккуратную и ничем не выбивающуюся из привычного вам уклада вещей. Так отчего же вы решили её разрушить?

Губы королевы становятся больше похожи на тонкую невзрачную линию. Впрочем, так ей даже гармоничнее.

— Ты думаешь, что сможешь обмануть меня этим? Ты забываешь, с кем говоришь, деточка…

— Нет, это вы забываетесь. По какой-то причине, вы хотите посадить на трон именно Ричарда. И для этого вам нужно, чтобы именно я родила ему ребёнка. А это очень большое дело. Разве же можно… так меня волновать?

Странно, но королева будто бы даже не может воспринять эти слова правильно. Как осторожный, но всё же укол в её сторону. Как изящную словесную игру.

Вместо этого она отвечает просто, даже слишком просто:

— Рожать детей — неужели большая работа? От тебя не требуется многое, не нужно надумывать себе лишнего. Или нужно рассказать, как это делается?

Такая чопорная, казалось бы, женщина, и вправду хочет говорить об этом?

Я киваю.

— Пожалуйста, я уверена, что упустила этот момент и не понимаю его… как следует…

Не один мускул не дрогнул на её безупречном лице. Она даже будто бы с вежливым смирением принялась холодно объяснять, как делаются дети. Если бы кто-то из слуг услышал такое от королевы, он бы наверняка в тот час же грохнулся в обморок. А драконица, наверное, и бровью бы не пошевелила…

— Так вот, после семя твоего мужа закрепляется в тебе и…

— Достаточно, — прошу я даже робко.

Аквинтия окидывает меня придирчивым взглядом.

— Точно всё поняла? А теперь, пожалуйста, объясни мне, зачем ты сделала это со своими волосами?

— Захотелось обновления. У вас бывает такое?

— Нет. От добра добра не ищут… Как тебе выглядеть — это решать не тебе. Виктория, ты должна быть прекрасно об этом осведомлена. Что бы сказала на это главная фаворитка короля? О чём бы шептался двор? А простые люди? Ты совершенно не осознаёшь свою ответственность перед ними…

Мне в какой-то момент начинает казаться, что меня пытаются свести с ума.

— Я правда не думаю, при всём уважении, Ваше Величество, что людей будет волновать моя причёска. А если уж будет, едва ли они смогут разглядеть магию, благодаря которой косы туго держались на голове. У них ведь… не драконье зрение. И к тому же мы снова возвращаемся к теме того, что вы требуете слишком много для вашей же выгоды, но не предлагаете ничего взамен.

Она будто бы в раздражении дёргает меня за прядь волос (больно) и поднимается. Боже, ну не могу, какой же у неё гордый стан, какая прекрасная фигура.

Но это даже пугает.

В какой-то момент она всё больше начинает мне напоминать не живого человека (дракона), а огромную фарфоровую куклу. Фарфоровую куклу, которая без зазрения совести стремится причинить мне ощутимую боль и не видит в этом никакой проблемы.

Может быть, даже лучше, что Викторию сослали в Кроуэл?

Под одной крышей с такой свекровью я бы жить не смогла, уж лучше остаться одной…

— О какой выгоде ты говоришь? — странно, в хрустале её голоса что-то похожее на искреннее удивление. — Мне всё равно, кто из моих сыновей взойдёт на трон. Само собой, они оба примечательные юноши. Они оба достойны того, чтобы стать правителями.

Я сдерживаюсь, чтобы глупо не хихикнуть с того, как обыденно она сказала «юноши» про мужчин, которым впору бы уже переживать кризис среднего возраста… Пусть по ним и не скажешь.

— Дело в том, что мы, драконы, предпочитаем жить в гармонии с обычаями людей, наших подданных, и божественных знаков, к которым излишней гордостью будет не прислушиваться. К сожалению, Скайлеру не повезло обрести свою истинную. А его жена и вовсе умерла при родах. Да ещё и как раз из-за второго ребёнка, мальчика. Ты прекрасно понимаешь, что для людей правитель, который не смог защитить свою супругу, будучи драконом, слаб. Это решать не мне. Всё идёт к тому, что трон получит именно Ричард. Даже не смотря на то что он… всё же более легкомысленный. Но с опытом это к нему придёт. Ты — истинная. Ты — добрый знак. Нет никакой выгоды, Виктория. Это отличная возможность для тебя укрепить свои позиции. Народ ещё может полюбить тебя.

— А что, если всё-таки никакого ребёнка не получится?

Во взгляде драконицы горит синее пламя.

— Это не обсуждается, — бросает она. — Наследник нужен. Его Величество отдал распоряжение для Ричарда — зачать в эту же неделю. Теперь, когда вас связывают божественные узы, много трудиться не придётся — хватит и одной ночи. Я ясно выразилась?

— Ясно.

Разумеется, это не согласие. Но она о нём меня и не спрашивала. Ещё бы.

Прикусываю язык, чтобы не начать объяснять ей, что такое репродуктивное насилие.

Ещё можно было бы как-то понять, если бы по политическим причинам ребёнок нужен как можно скорее. Но нет же. По меркам драконов сам Ричард ещё весьма и весьма молод, да и его отец не промах. А королева ведёт себя так, будто бы любой из них может погибнуть вот-прям-щас. От этого становится не по себе.

Уже в который раз за вечер.

— Я решила лично посетить тебя, чтобы поговорить перед столь важным мероприятием. Но до меня дошли неприятные слухи о твоём поведении. Виктория, скажи мне, неужели твой характер крепче даже истинности? Помни, что этого нет ничего важнее для женщины!

Я бы посмотрела на эту гордую драконицу, если бы ей так сказали…

А, впрочем, до меня доносится информация из ларчика памяти Ви о том, что у дракониц не может быть истинной пары. В отличие от своих собратьев они самодостаточные.

Это даже злит.

Как же она может рассуждать о моей судьбе, о том, что должно быть важно для обычной женщины, если сама она к обычным не относится и никогда не испытает того, что чувствую я?

— Ты решила не покрывать замок иллюзией. А это невежливо. Это один из худших замков, которыми владеет корона… Но он дорог некоторым её членам, как память. И это вовсе не значит, что конкретно я хочу смотреть на голые чёрные, влажные стены.

— Но мне приходится. Приходится делать это каждый день. А я — истинная Ричарда.

Она кивает, мол, да-да, я уже решила эту проблему.

— После парада вы поселитесь в главном королевском замке. Не стоит беспокоиться. Разумеется, если ты приведёшь себя в порядок. В первую очередь — свои волосы. Это позор. После поговорим о твоих вылазках на улицу. Принцесса не должна покидать замок. Тем более в одиночестве. И я уже молчу про всё прочие… Если я далеко — запомни! — это вовсе не значит, что я ничего не вижу и не слышу. Думаешь, людям всё равно, какой длины твои волосы? Не пойму… ты такая глупая или такая невоспитанная? Эти люди работают ради нас днём и ночью, они проливают свою кровь ради нас, они выбирают нас перед ликом богов снова и снова. И всё что они хотят — видеть идеальных членов королевской семьи. Разве будешь ты столь скупа на эту малость? Вся твоя работа — улыбаться, когда это необходимо, и рожать детей.

Я ничего не отвечаю на это. Какой смысл? Наслушалась уже от местных…

Меня больше заботит то, что королева такая непроницаемая.