Иларион в ответ только смеётся.

— Что? — выгибает красивую бровь. — Конечно же, нет. Я рассчитывал на помощь Виктории. Хотя и не был уверен, что она не передумает. Что она пойдёт до конца. Я был удивлён, когда увидел тебя — разве ты этого не помнишь?

— Я уже ничему не верю…

— Я удивился. Удивился своей удачи. Ведь ты оказалась истинной дракона. А это значит, что можно было облегчить ритуал. Видишь ли, Ви уже связала себя со мной до того. Между нами связь. И так же связь между тобой и твоим драконом. Ничего личного, ты просто выступила связующим звеном, чтобы я мог завладеть им. Как только я смогу подчинить его окончательно, разобраться с остальными будет даже слишком просто…

Я не знаю, что делать.

Но стараюсь не паниковать.

Нужно разговорить его.

Нужно узнать больше.

— А Виктория? Зачем нужно было возвращать её?

— Я не лгал тебе насчёт этого. Кольцо было подарено, чтобы ты смогла мне доверять. Виктория — побочный эффект. Я счёл, что тебе и правда нужна память. Только заблокировал часть воспоминаний о себе. Воспоминания о нашей сделке. Я знал, что ты никогда не согласишься убивать. У Ви была причина. У тебя… наверное, тоже. Но не думаю, что ты бы стала.

— Не стала бы. Но разве эльфы умеют лгать?

На это он ухмыляется.

— Конечно. Я не знаю, в какой момент появились слухи, что это не так. Но несколько сотен лет назад в это поверили даже драконы. А мы не стали отрицать.

Боже… Алиса готовила меня к параду, как к чему-то очень важному. Все твердили об этом каждый день. А Иларион всё это время плёл сети для того, чтобы поймать в них меня. Тщательно расставлял фигуры на доске. И вот я здесь. И Ричард в его власти.

И скоро власть драконов сойдёт на нет.

Мой истинный погибнет.

Я останусь совсем одна в новом мире.

И это всё вообще при условии, если он и вправду оставит мне жизнь.

Я ему уже не верю.

— А как же Алиса? Она не заодно с тобой?

— Та? — Иларион хмурится. — Нет, я запер её внизу, там где тайный портал. Не хотел, чтобы она нам помешала. Это уже неважно, но на её обложке имя богини Цинь. Уже давно она свергнута с небес… А это значит, что вовсе не боги послали тебе помощницу. Всего лишь одна конкретная особь… Интересно, что же она хотела от тебя? Мы можем выяснить это позже…

— Цинь? Я где-то это уже слышала… Кажется, девочка Ру из селения Файв-Улла говорила что-то о ней.

Эльф кивает медленно, мол, принял к сведению.

Я принимаюсь его умолять:

— Ричард — мой истинный… Пожалуйста, не убивай его… Пожалуйста…

Но он лишь усмехается в ответ.

Ричард же опускается на холодный пол. Он стоит на ногах, но выглядит скорее как голем, чем живой человек.

— Ты вернёшься в тело, когда всё закончится, — отрезает эльф.

И вместе с Ричардом, который теперь что-то вроде его супероружия, уходит.

Я бросаю взгляд на себя же, безжизненную и холодеющую.

Боже… что же делать?

Я зацепляюсь за фразу, что когда всё кончится, я вернусь в своё тело. Значит, я нужна ему вне его. Как будто бы я соединила его с Ричардом. И не должна мешать.

Чёрт…

Пытаюсь вернуться, но ничего не получается.

Это словно и не моё тело вовсе. Нет, конечно, оно не моё, оно Виктории, но…

Вздрагиваю снова, потому что замечаю у окна и свою сожительницу. Совладелицу тела. Она стоит, сложив руки на животе, даже не смотрит в мою сторону.

— Эй, Ви… Надо вернуться в тело! Надо спасти всех! Надо, наверное, снять эту чёртову подвеску… Слышишь меня вообще?

Как будто бы нехотя она всё-таки переводит на меня взгляд.

— Зачем? Они это заслужили, Иларион прав.

— Но… Ты ведь из-за Ричарда прикончила свою лучшую подругу, ты любила её…

— Она была сумасшедшей…

— Ви…

— Не надо, — отрезает. — Кто ты вообще такая? Думаешь, что знаешь меня? Сама виновата. Сама расхлёбывай.

Я мотаю головой.

— У тебя была возможность, но ты меня не предупредила! Это будет на твоей совести… Его смерть… Он урод, но разве достоин смерти? Разве ты не хотела, чтобы он страдал? Я ведь хотела его бросить. От твоего лица. Это было бы лучшей местью, чем просто… ничего. Он не сможет ничего осознать, ведь будет мёртв.

— Хватит… Ты не собираешься его бросать, я же вижу.

— Это всего лишь истинность.

Она ничего не отвечает. Только шепчет:

— Почему ты? Просто взяла и заняла моё место. Почему?

Я плачу.

— Я не знаю… Прости меня, я клянусь, я этого не хотела!

Она усмехается странно.

— Я была никому не нужна. Но ты в моём теле нужна всем. И все тебя используют… — не совсем понимаю её слова, но нет времени переспрашивать. — Пожалуй, я бы ещё хотела посмотреть, что будет в мире… Что будет в мире, где есть он…

В её словах столько боли, столько обиды…

Я это чувствую. Это передаётся мне.

Она неспеша проходит мимо меня и касается собственного лица. А затем исчезает. Я не понимаю, что произошло, но будто бы стало легче представлять себя в теле.

Хотя я всё ещё и вне его.

Будто бы эльф поставил какой-то барьер.

Жутко переживая, что не успею, мучаясь от фантомной боли, я пытаюсь вернуть себе контроль. Не знаю, сколько точно времени проходит, но у меня получается.

Чувствую тело.

Плохо слушаются конечности.

Я словно только что рождённый жеребёнок.

Ноги дрожат.

Но я бросаюсь туда, где ещё чувствую своего истинного.

По дороге вспоминаю, что нужно сделать ещё. И срываю с себя амулет, переданный эльфом по ложному предлогу. Тут-то и разносится рокот по замку. Разгорается огонь, комнаты освещаются, поднимается шумиха — завеса прикрытия ведь снята.

Ричард… Он с ритуальным ножом стоит над королевой.

Я сумбурно понимаю, что мы находимся в её покоях. Что она уже проснулась. Что здесь кроме Ричарда есть ещё какие-то эльфы.

Мне всё равно.

Я не знаю, как это остановить.

Но я следую зову сердца.

Зову истинности.

Что мне ещё остаётся?

Я бросаюсь на него, чтобы обнять. Чтобы он почувствовал меня. Чтобы пришёл в себя. И… чувствую нож в своей груди.

Почему-то улыбаюсь.

Если я умру, ничто не будет связывать Илариона и Ричарда.

Всё будет хорошо.

Тогда всё будет хорошо…

Тоня.

Я помню как жглась боль. Помню вязкую, горячую кровь. И сталь в груди, сталь, которая на миг стала моей опорой.

Но самое яркое воспоминание — это его глаза.

Снова и снова его глаза.

Всё возвращается к ним.

Замутнённые в одну секунду, и самые ясные в другую. В них любовь, и в них же страх.

Он убил меня.

Но он не убил свою мать.

Они остановятся восстание. Всё будет хорошо.

Будет же?

Ричард.

Она предала меня. Она врала мне всё это время. С самого начала.

Я только не могу понять одного… Как она смогла подделать истинность? Разве это возможно?

На последнем, пятом нашем появлении в особенной точки страны я стоял уже один. Интересно, что моя мать и моя королева, что она распорядилась сказать народу?

Люди хотели видеть мою истинную.

Им не удалось.

Я бы тоже хотел…

Но…

Не замечаю ничего вокруг. В какой-то момент просто замечаю, что нахожусь в своих покоях. В каком-то очередном замке… На самом деле в том же замке, где это произошло.

Где я едва не прирезал свою семью и не прикончил нашу династию. За одну ночь. Где мог начаться самый кровопролитный переворот за всю историю.

Эльфы готовили это давно. Они всё рассчитали. У них были древние знания, которые у нас уже давно утеряны.

А самое главное — они оценили намного выше то, что мы недооценивали.

Они заметили что-то в Виктории. Они смогли направить в нужное русло её гнев. А я… не смог. И поплатился за это.

Поплатился.

Поплатился.

Поплатился.

— Крагхт! — обрушиваю на пол поднос с бокалами, стискиваю зубы.