— Да, я просто… — она вздохнула. — Чувствую, что не на своем месте.

— Почему?.. Ты ведь сама мечтала о званых ужинах и вечеринках, помнишь?..

— Да… — она помолчала. — Но мне всегда были ближе, простые южные ребята, чем эти накрашенные павлины и курицы. И уж тем более мне не нравится, что каждый норовит меня использовать…

После первого столичного приема Каталина была предельно осторожна с незнакомыми ей угощениями. София еще несколько дней отпаивала ее мерзко пахнущим отваром, и не желая повторять столь неприятный опыт, Андо вела себя предельно аккуратно, стараясь никак не привлекать к себе внимания, но, разумеется, такая видная девушка не могла остаться незамеченной.

— Тебе кто-то угрожал? — мой тон резко сменился на взволнованный.

— Нет-нет, но я же вижу, как на меня смотрят на каждом приеме… Как на кусок мяса, — она всхлипнула. — Они хотят либо мое тело, либо твои тайны.

— Не думала о том, что стоит найти себе занятие в свободное время? — неуверенно предложила я. — Чтобы отвлечь мысли. Вот ты меня знаешь, я всегда к книжкам тяготела, — я села рядом с подругой, утешительно приобняв ее за плечи. — А ты у нас везде и всюду была той еще занозой… Может и тебе стоит подумать о том, чтобы найти свое призвание?

Она собралась, сделав полный смирения вдох, и от ее расстройства не осталось и следа.

— Я, наверное, просто скучаю по дому… Как ты думаешь, чем мне можно было бы заняться?

— А что бы ты сама хотела? Столица дает возможности всем, кто хочет себя проявить.

— Я и сама не знаю… Пока ты там чахнешь в своей Академии, я много гуляла по городу. Все люди такие разные, мне сложно представить себя их частью…

— Почему же. Найди то, что тебе подходит, и попробуй развивать это. У тебя же столько положительных качеств…

— Ну и кем бы я могла стать? С моими качествами? — она недовольно скрестила руки на груди, уловив в моем голосе иронию.

— Актрисой или артисткой, к примеру? — я пожала плечами. — Ты бы наверняка хорошо вписалась в местную богему… А еще, смогла бы повидать всю страну. И побывать дома тогда, когда захочется.

Я понимала, насколько неискренне звучала моя попытка подбодрить ее. Каталина всегда предпочитала развлекаться, не обременяя себя размышлениями о будущем. Я знала одну детскую сказку про белку и зайца. Белка все лето резвилась вместе с зайцем по цветущим лугам и лесам, но с приходом осени начинала делать запасы. Заяц же посмеялся над ней, однако в голодную пору, когда пришла зима, был вынужден выживать и спасаться от хищников, пока запасливая белка спокойно пережила зимнюю пору в отличие от товарища. Вот и Каталина, как тот заяц, никогда не думала о том, что принесут ей ветра далекого завтра. Зачем? Если есть сегодняшний день и им надо наслаждаться. Песни, танцы, быть центром всеобщего внимания — все это было ее стезей. А если так, то почему бы и не попробовать направить ее легкомысленность в положительное русло?

— А ведь и вправду!.. — глаза Каталины засияли, и, кажется, в ее голове родилась очередная идея, а потом она спохватилась. — А что за письмо?

— Лео приглашает меня с ним выбраться в город через месяц. У него же день рождения, и он, наверное, собрался его отмечать. Нужно будет придумать для него сюрприз. Что скажешь?

— Вот как, — на лице девушки заиграла лукавая улыбка. — Думаю, я знаю, какой подарок ему преподнесу.

***

На улице была непривычная морось вперемешку с градом, и непрекращающийся стук крупных капель лишь отвлекал от и без того нудной книги по имперскому праву, как стук в дверь комнаты вывел меня из сонного транса.

— Дорогая, к тебе пришли гости, они ожидают в гостиной, — сообщила сестра София. — Я распорядилась налить им чая.

Я приподняла бровь — не помню, чтобы сегодня ждала гостей. Каталина уже который день уходила из дома почти с самого утра и возвращалась под вечер уставшая и, быстро поужинав, обычно сразу ложилась спать. На мои расспросы она лишь заверяла, что лишь следует моему совету. Правда, какому из них — одной Андо было известно. Так что это вряд ли фрейлина завела знакомых и решила пригласить их в дом. Кто же тогда мог нагрянуть без приглашения?

С шумом втягивая воздух, я захлопнула книгу. Однако понурость быстро сменилось радостью, когда, спустившись вниз, я увидела знакомые лица.

На мягком диване сидели Ари и Ада, перед ними на столике стояли чашки с горячим напитком и небольшая ваза с сухофруктами в шоколаде. Ада с наслаждением уплетала сладости, чуть менее охотно запивая их чаем, в отличие от Ари, который даже не притронулся к угощению. Он был очень напряжен, выпрямив спину прямо, словно бы ему вместо позвоночника вставил металлический шест.

— О, а вот и ты! — Ада, как обычно, бесцеремонно поздоровалась. — Смотри, что мы тут принесли.

Она кивнула на два увесистых тома в руках Хуса.

— Только что вернулся речной гонец. Я ему заплатила двойную цену, чтобы он управился за полторы недели вместо трех. Похоже, что от пары лишних золотых у людей начинают вырастать крылья!

Ада звонко рассмеялась, северянин же покачал головой, не одобряя такую расточительность. Я мельком глянула на книги. Названия на выцветших обложках гласили — «История Священных Войн императора Таркуса IV» и «Магические артефакты зверолюдей». Глаза загорелись, и я была уже готова начать листать книги, но парень подался назад от моей протянутой руки.

— Вы уверены, что хотите прямо тут начать это обсуждать? — многозначительно спросил Ари, косясь по сторонам.

— Ну, мы можем подняться ко мне в комнату, но я боюсь, такого количества крови, которое хлынет к твоему лицу, ты не переживешь, — подшутила я.

Ада хохотнула, чуть не подавившись чаем, когда Ари с багрянцем на щеках окинул меня недовольным взглядом.

— Я не… не про это, — он подавил неловкость, а потом шепотом добавил. — Твоя сервитуария дома. Если она увидит у нас эти книги, то…

— Глупости, — я поудобней устроилась в кресле напротив ребят, вытянув руку в выжидающем жесте.

Парень еще какое-то время колебался, но сдался и протянул одну из книг.

— Интересно, «император» тут написан с маленькой буквы… Опечатка, как думаете? — осторожно спросил Ари.

— И где вы такой раритет нашли? — спросила я, листая первые страницы «Истории Священных войн».

И действительно, в тексте Император описывался как великий, но все же человек, без того богоподобного ореола величественности, которым сейчас окутан этот титул, кто бы его не носил.

— Я стащил ее из библиотеки дедушки, — признался Ари, виновато проведя рукой по светлым волосам, приглаживая растрепавшуюся челку.

Книга была автобиографией легата Салвиса Регилиуса времен завершения Священных Войн. Легат руководил операцией, развернувшейся в землях Остании, на северных ее границах с Нортландом, и описывал военные действия против некоего «лесного народа». Мемуары были написаны четыреста пятнадцать зим назад если верить обложке, однако, чем дальше я листала, тем больше интерес сменялся непониманием, а затем и откровенным скепсисом.

— У меня точно такая же реакция была, когда я ее в первый раз читал, — мрачно прокомментировал наблюдавший за мной Ари.

— И что там такого ужасного?.. — Ада с любопытством подалась вперед, подхватив очередную конфету.

— «И направил лесной народ, с их ведунами и друидами во главе, всю мощь силы своей созидательной магии, на которую те были способны. И были на их стороне не только зелень лесная, но и хищные звери и птицы, коими сами колдуны оборачиваться могли по своему собственному велению. И были у чароплетов силы стихийные в руках да клинки зачарованные, что доспехи из иллирийской породы разрезали подобно мягкому маслу. Но центурии под стягами с Черными Солнцами ведомые императором нашим всемогущим Таркусом, четвертым имени своего, шли в бой, не страшась вражьих колдунов. Светом выжигали доблестные воины звериные глаза, серебряные наконечники копий, императором освященные, оставляли на шкурах перевертышей раны смертельные. Пироманты нещадно предавали огню леса, пепелища после себя оставляя, не давая друидам возможности следить за передвижениями наших отрядов через грибницы и корни деревьев…», — зачитала один из фрагментов я. — Что за абсурд!