— Ну, это так Его Высочество утверждает, — пожала плечами Луиза, стряхивая табачный пепел из своей трубки и забивая новую порцию табака. — Я лично не помню ни одного офицера с фамилией Андо на службе. Да и фамилия эта дается только тем, чье происхождение остается под вопросом. Лично я бы не стала держать рядом со своими внучками неизвестно кого. Преданность дворовой собаки всегда будет под сомнением, ведь так легко подманить ее более сочным куском мяса.

— И все же она — благородная дама. Нас воспитывали вместе, сам герцог считает ее своей воспитанницей, и образование ей дали равное с моим.

— А еще я слышала, она отлично умеет солдат обслуживать, — с безжалостной насмешкой сказала Луиза, вогнав меня в краску. — Мне что же, думать, что и ты подобными навыками обладаешь? Не спорю, женское обаяние — опасное оружие, только владеть им надо более осмотрительно. Это как бой — мужчины любят размахивать мечами наголо, в то время, как женщина способна изящно отразить атаку спрятанным в платье кинжалом. И будет куда опаснее.

— П-почему вам так важно, в ком какая кровь течет? — я готова была сгореть от стыда. Заявлять такое, да еще и в присутствии мужчин, аристократов, а старая карга даже и бровью не повела… — Людей надо оценивать по их поступкам.

— Так я и оцениваю, моя дорогая. Но сильнее всего на наши поступки влияет наше окружение, — Луиза чуть наклонилась, окатив меня едким табачным дымом. — Ты и половины не знаешь о тех, кто окружал и воспитывал тебя, но продолжаешь их защищать?

— Меня окружали мудрые и заботливые люди, — возразила я. — Которые привили мне понятия чести, долга, преданности и справедливости — Имперские Истины. Разве это так плохо, что я руководствуюсь столь правильными ориентирами?

— Иногда я смотрю на вас, сеньорита, и становится печально, — вздохнул Шарль. — Его Высочество, кажется, забыл, что воспитывал не сына, а дочь. Разумеется, все эти качества очень ценны, но вам порой будет не хватать гибкости. Той самой женской гибкости и хитрости, которая порой ценнее, чем прямолинейная справедливость.

Я хотела было с жаром возразить на подобную вольность, но Луиза вновь перехватила инициативу в разговоре, не дав мне и шанса ответить.

— Сеньор Ле Рой не собирался оскорбить ни тебя, ни твоего отца, — сказала она. — Но лишь просит прислушаться к его словам. И я с ними согласна. Тебе не хватало женской руки, которая бы показала, какими путями может действовать женщина, оставив тебе в наследство только мужскую упертую уверенность в собственной правоте. Знала бы ты, сколько раз я предлагала взять тебя под свою опеку, чтобы ты росла в Белламаре вместе со сверстницами, а не в пустующем замке на краю мира. Но Эстебан решил сделать по-своему, заперев тебя в золотой клетке, даже не дав шанса увидеть мир своими глазами до того, как тебя выкинут в суровую действительность. Посчитал, что достаточно будет вбить в твою прелестную головушку только Имперские Истины, чтобы у тебя и мысли не было поступать как-то иначе.

— Тогда разве так важно, что лично я считаю правым? — сухо спросила я, прищурившись. — Я не хочу участвовать в этих интригах и влезать в ваши заговоры, что вы строите за спинами моих отца и брата. В этой игре для меня нет места, и роли никакой я не сыграю.

Хватит с меня и одного решения, за которое теперь придется расплачиваться отцу.

— Дорогая, ты даже не представляешь, насколько ты ценна, — заверила Луиза голосом сладким, как мед. — Ты можешь сыграть существенную роль в будущем нашей провинции. И не только, как выгодная партия. Если обзаведешься нужными связями, научишься использовать их в своих целях, то сможешь заручиться верными союзниками и возыметь немалое влияние на политической арене. Если, конечно, сможешь понять, какое общество для тебя подходящее.

— Иными словами, я для вас — запасной план? — выпалила я, забыв следить за тем, что говорю. Надоело играть в эти игры и подбирать слова, пока мой опять вертят, как хотят. — В случае, если ни Валентин, ни Леонард не оправдают ваших надежд, попробуете использовать меня, как когда-то хотели сами посягнуть на титул, не так ли?

От этих слов все присутствующие заметно занервничали. Видно, я попала точно в цель. Луиза Арелан недовольно поджала сухие сморщенные губы.

— Вот об этом я тебе и пытаюсь сказать, дорогая. Твоя категоричность может тебе дорогого стоить. Этот мир держится на правилах, устоях, которые надо соблюдать, иначе ты становишься источником проблем. Ты же не хочешь, чтобы из-за твоих поспешных действий и решения, которые ты считаешь справедливыми и верными, пострадали другие?

Я закусила губу, невольно покосившись на задумчиво молчащего Арно. Да, уже из-за одного моего поспешного решения пять Домов готовы начать разбирательство с беспощадной имперской бюрократической машиной.

— Уверена, что мои близкие смогут помочь мне решить, что будет лучше для меня, и направят, если окажусь на неверном пути. Или вы считаете, что знаете лучше, что мне подходит?

— Тебя окружают те, кто хочет чтобы ты думала так, как тебе прикажет твой отец. Твоя наставница, которая шпионит и для Империи, и для герцога. Твой телохранитель, до мозга костей преданный герцогу и всем его приказам. Даже твоя фрейлина шпионит за тобой, хотя для кого — даже для меня пока остается загадкой. Я уж молчу о твоей матери, — фыркнула Луиза.

— А причем тут госпожа Рената? — нахмурилась я, чувствуя, как злость пламенеет в теле от столь неуважительного обращения к матери.

— Ну, например… Ты знала, что она состояла в Ордене? — как бы невзначай поинтересовалась сеньора Арелан, внимательно наблюдая за моей реакцией. — Как так удачно совпало, офицер из древнего великого рода, который только-только встал на путь служения Императору, по уши влюбился в безродную сиротку-воспитанницу из сервитуариев?

— Что?.. — еле выдохнула я. — Нет, этого не может быть, она была…

— Кем? — беспощадно продолжила Луиза, делая затяжку. — Кем она была? Тебе хоть кто-то пытался про нее что-то рассказать? Может, твоя ненаглядная сестра София? Она ведь вместе с ней в аколитах была. А после смерти — и снова, какое совпадение! — именно она была назначена в великую семью, приучать новорожденного ребенка ко всем имперским ценностям. Ах, вот почему я терпеть не могу этих выскочек. И детей с внуками стараюсь огородить от влияния Ордена, которые только и могут, что растить новых удобных Империи слуг, которые еще и благодарят Императора за свое рабское положение.

— Н-нет… — пролепетала я, стараясь найти во всем этом хотя бы надежду на то, что старуха ошибается. Но ничего не выходило, и оставалось только наблюдать, как мир потихоньку рушится у меня на глазах, как карточный домик.

— Ну вот подумай на досуге, — сеньора Арелан сделала еще пару глотков, опустошив бокал. — И от предложения нашего не отказывайся. Обдумай все хорошенько, взвесь все за и против. Надеюсь, ты примешь правильное решение.

Праздничные дни показали, насколько же я устала. Первое время без необходимости каждый день вставать по расписанию я казалась сама себе растерянной, выбитой из колеи, но как только почувствовала, что могу позволить себе расслабиться, то усталость сразу же навалилась тяжелым камнем.

После выходных, предшествующих праздничным неделям, София исходила желчью еще несколько дней, ругая наглую старуху на чем свет стоял. А еще то и дело пыталась выведать, о чем мы говорили наедине. Но я упорно отмалчивалась, ловко находя способ избежать расспросов. Посеянные Луизой семена сомнения уже начали давать всходы, опутывая душу смятением, подозрительностью и всепоглощающей обидой.

Я не хотела верить старой маркизе, потому что каждое ее слово всегда ядом прожигало изнутри, попадая в самые уязвимые точки. Но уж слишком складно все выглядело, и, что самое ужасное, версия перекликалась с моими отдаленными догадками.

Ах, если бы только от меня не скрывали все, не взращивали на лжи и недомолвках, то все было проще. Я бы всегда знала, где правда, а где попытки обдурить меня. Теперь же, когда я не могла верить даже своим собственным мыслям, раскрывать Софии свои сомнения я не была намерена. Потому что не могла ей доверять, как и Яну. С Каталиной я никогда ничем подобным не делилась, а потому я остро ощущала одиночество, как никогда раньше. Может, хотя бы Лео смог бы выслушать, понять, объяснить, разубедить?