Он рассеянно кивнул, и какое-то время мы просто молча уплетали свой обед.

— Как тебе здесь вообще? Нравится в Столице? — нарушила я неловкое молчание.

Как ни странно, он как-то даже немного повеселел, когда сменила тему. Казалось, что новая жизнь ему куда больше по душе. Видимо, не я одна хотела оказаться подальше от семьи.

— Да. Сначала я боялся, что мне будет тяжело одному с дедушкой, тем более я раньше почти не общался с ним. Но на самом деле тут хорошо. Лучше, чем дома. Огромная библиотека, куча всяких мероприятий, можно посещать любые интересующие семинары. И столько разных фруктов, что глаза разбегаются. К тому же, быть так близко к Императору… прямо дух захватывает от осознания!

Услышав страстные речи Ари, мне невольно вспомнились слова Лео и то, с какой неистовостью он описывал свою службу.

— Северяне так сильно почитают Императора? Мне казалось, что во многом вы больше придерживаетесь своих старых традиций и верований, чем следуете Имперским Истинам.

— Я чту Императора! — его болезненные глаза загорелись огнем. — Он самый великий из живущих ныне людей. Хоть его личность окутана тайнами, но, говорят, все, кто его видел, сходили с ума от его величия.

— Ты говоришь о нем так же, как и столичные жители, с каким-то нездоровым… фанатизмом. Словно бы он не человек, а какое-то божество.

— В этом и заключается его величие! Ведь он простой человек, который добился всего своими знаниями и трудом.

«А может, это просто слухи и россказни?» — я не осмелилась произнести свои мысли в слух, а потому лишь улыбнулась.

— Ты поэтому стал так резко высказываться о магии? Твоя мать в ваш приезд мне рассказывала, что это часть их традиций и истории.

Ари снова помрачнел.

— У меня на то свои причины. Но как по мне, магия лишь эхо давно забытых времен, приносившее лишь несчастья и беды. Так что пусть таковым и остается.

— А я вот согласна с крестьянкой. Магию можно использовать чтобы выращивать пшеницу, фрукты и овощи, лечить болезни у скота, — вклинилась в разговор проходившая мимо Ада, как ни странно, без своей вечной свиты. Глаза девушки окинули нас двоих насмешливым взглядом.

Я фыркнула.

— И кто из нас крестьянка, раз ты тут про пшеницу думаешь в первую очередь, — язвительность уже была привычной манерой общения с Адой, если все же не удавалось свести беседу на нет. — Удивительно, что хоть в этом вопросе мы сошлись во мнениях.

Она покосилась на меня, уже готовая ответить, но северянин не дал ей такой возможности.

— Ты что-то хотела? — недовольно пробурчал он. — Если нет, то не порть, пожалуйста аппетит и иди куда шла.

Ее брови поползли вверх, то ли от такого неожиданного нахальства, то ли от того, что парень впервые заговорил с ней.

— А ты оказывается, и вправду умеешь говорить. Что, решил защитить честь возлюбленной?

— С чего ты это взяла? — серые пятна, выступившие на щеках Ари можно было бы принять за румянец.

— У рыбаков в жизни не хватит денег за ту безделушку, что у крестьянки на шее висит, — взгляд Ады был устремлен на кулон. — Это ведь Замерзшее пламя? Оно только на северных землях добывается… Ну, не буду тогда отвлекать вас, голубки.

Со звонким смехом она удалилась.

— Ох и натерпимся же мы еще проблем из-за нее, — вздохнул Ари, встав из-за стола.

— Дорогая, если гусь получился невкусным, я распоряжусь, чтобы Алисия подала другое блюдо.

Голос Софии вывел меня из раздумий. Каталина с Максимилианом беззаботно болтали о последних столичных новостях, и я то и дело пыталась вклиниться в беседу, отвечая не впопад. От Софии не укрылось, что я чем-то опечалена.

— О, нет-нет, что ты. Габриэль очень хорошо готовит, — глядя на тарелку с нетронутым ужином я понимала, насколько это неубедительно прозвучало. Помолчав немного под испытывающим взглядом наставницы, я призналась. — Просто у нас сегодня была лекция истории, нам рассказывали про древнюю магию. И у нас была дискуссия… Почему все так скептически относятся к магии? Почему все видят только плохое, но не хотят видеть очевидные плюсы?

— Девочка моя, разве ты не замечала, что все великие изобретения сначала использовались для войны, а потом уже для мирных целей? Представь, у тебя бы была сила способная залечивать раны, как бы ты ей воспользовалась?

Перед глазами невольно появился силуэт исхудавшего Ари.

— Исцелила бы неизлечимые заболевания, отрастила потерянные конечности, изобрела бы лекарства от всего на свете…

— И ты бы сделала это бесплатно? Ничего не потребовав взамен?

Я было открыла рот чтобы что-то сказать, но так и не нашлась что на это ответить. С этой точки зрения я никогда не задумывалась. София же продолжила:

— А теперь представь себе такой мир. Представь солдата, любое увечье которого залечат в одно мгновение, или ребенка, который с детства не знает боли? А магия ведь могла не только лечить, но и создавать болезни, испепелять леса и превращать города в безжизненные руины. Были колдуны, которые подымали мертвых и управляли чужим разумом, развязывая войны лишь по своей собственной прихоти.

— Поэтому магов истребили? — мрачно спросила я. — Потому что никто не научился это контролировать?

— Это… — наставница тяжело вздохнула. — Это крайне спорный и неоднозначный вопрос, дитя. Разумеется, нельзя втаптывать в грязь наследие наших предков, которые, овладев магической силой, делали благие дела, создавали памятники архитектуры или совершали подвиги. Но у всего в этом мире есть начало и конец, и магия — один из таких циклов нашей истории.

— А что было бы с магом, появись они в наше время? — я задумчиво уставилась в тарелку. — У нас есть законы и нормы морали, есть наука. Люди совсем другие. Если каждого мага с детства воспитывать правильно, разве будет у них мысль о том, чтобы использовать данную им силу во зло?

— Что-то не помню, чтобы у нас не было преступников. По твоей логике на злодеяния способны только плохие люди? Или Дома не грызутся друг с другом?

— Преступников наказывают. А Дома судят за их преступления. Все должны жить по одинаковым законам для всех, для людей и для магов…

— Я бы предпочла, чтобы все же такие разговоры велись не за столом, моя дорогая, — София покачала головой. — Философствовать за обедом не лучшая привычка. Лучше расскажи, что еще интересного сегодня было в Академии.

— О, ни за что не поверишь, с кем я сегодня встретилась!

— И с кем же?

— С Ари Хусом!

Взгляд Каталины резко метнулся ко мне, как только она услышала знакомое имя.

— Ари Хус? Тот самый?

Я кивнула, и вкратце рассказала о том, что с ним стало за это время.

— Жалко парня, — вздохнул Ян. — Но еще больше мне жаль его отца. Традиции северян слишком суровы и не терпят проявления слабости.

— Но ведь он не виноват в том, что заболел, — возразила Каталина.

— Не виноват, конечно, — вздохнул Ян. — Однако в глазах Малых Домов ярл, у которого мало того, что единственный наследник, так еще и хилый… Многие могут счесть такое как знак, что Дом Хус пришел в упадок. А власть над севером может удержать только крепкая рука.

— Разве это не будет переворотом? — ахнула я. — Они не имеют право свергать Дом лишь потому, что…

— Имеют, — София вздохнула. — Не забывай про «право силы». Кровные узы и принципы наследования, которые им пыталась навязать Империя, никогда всерьез не воспринимались северными Домами. То, что Хус остается Великим Домом вот уже второе тысячелетие, целиком и полностью заслуга могучих и сильных правителей, но никак не в унаследованных титулах. Дома севера равны между собой, а Великий — первый среди равных. И если кто-то из Малых Домов решит, что пришло их время возглавить Нортланд, то ничто не мешает им заявить на это права.

Я вспомнила рассказ Айварса о том, какой ценой ему достался титул ярла, и меня бросило в дрожь так же, как и детстве.

— Удивлен, что у Айварса хватило мозгов, чтобы отослать сына в Столицу, — Ян нахмурился. — Хотя не удивлюсь, что это дело рук его супруги… Рад, что она все же смогла убедить его.