— О как заговорил-то, — оскалился Джасс. — Неужто боишься, что если не будешь подлизываться, то вас посчитают изменниками так же, как и предателей из Великого Дома Амашито?

— Вздор! — Юн подался вперед, но Кай Ше’нааль удержал его, положив руку на плечо.

— Те события всем нам показали, что каждый из нас должен занимать свое место в Империи, — сказал Кай, и Камиши согласно кивнул ему. — Предательство осталось в прошлом, как и наши расприи с Империей.

— Слова крысеныша, который выбрал не ту сторону в свое время, а затем так же ловко переметнулся к победителям, — фыркнул набелит, которого разгорающийся конфликт, казалось, только забавлял.

Теперь уже даже Ада хмуро смотрела на парня понимая, что еще одно его слово, и вечер закончится настоящим скандалом.

— Думаю, многоуважаемый Амир не хотел обидеть никого из присутствующих, — она вмешалась в разговор, испепеляя парня взглядом. — И мне, как представительнице Дома Набелит, стоит принести извинения за необдуманные слова. Арракан пережил немало трагедий за свою историю, и этот прекрасный край не выжил бы, не прими ее Дома сложные решения, необходимые для блага и процветания. Не будем осуждать никого за то, что происходило десятки, а то и сотни зим назад.

Джасс неохотно кивнул, не решаясь перечить Аде. Арраканцы же заметно успокоились.

— Вам доводилось уже бывать в Арракане, госпожа? — внезапно спросил Камиши. — Говорите так, словно бы вам уже довелось посетить нашу провинцию.

На лице Ады промелькнуло странное выражение, словно бы она осознала, что сказала лишнего.

— Да, я путешествовала в детстве, вместе с матушкой. Это было много зим тому назад, однако высокие скалы, на которых раскинулись целые города, я до сих пор помню очень хорошо.

— Да, поэтому наши мастера до сих пор так ценны, — с гордостью кивнул Кай, словно бы он сам лично причастен к этому.

Стараниями Камиши острые углы, которые то и дело норовили вылезти в беседе, сглаживались. Он мастерски перехватывал инициативу в беседе, когда собеседники уже готовились выцарапывать друг другу глаза, где-то переводя в шутку, где-то уводя тему в другое русло, где-то без стеснения извиняясь. Но все же пара сотен зим перемирия между провинциями не перекроет тысячелетия кровавой вражды, а потому и вскоре разговор все равно свелся к очередным недовольствам и взаимным колкостям.

— Поражаюсь, насколько воистину великодушен Император, позволив вам сохранить столь варварские традиции, — фыркнул Эйдан, когда зашел разговор об особенностях семейных укладов и Нара Сарей, которая только что рассказывала о гареме своего отца, опешила.

— То же можно сказать и о церкви Единоликого, которую Империя почему-то до сих пор не запретила, — девушка сузила подведенные сурьмой и яркими тенями кошачьи глаза. — А даже мы не позволяем себе такой дерзости, как открытое поклонение Императору как богу.

— Чушь! — резко отрезал Эйдан, вид у него был крайне оскорбленный. — Единоликий бог — воплощение Имперских Истин, а наши святые — великие герои, заслужившие славу и почет своими праведными деяниями, а потому и удостоенные увековечивания в наших писаниях.

— К тому же, Остания всегда была верным союзником Империи, — сухо заметила Криста. — Наша вера — награда за века преданности и сотрудничества наших народов. А что же можно сказать про набеги набелитских ханов? Я слышала, что кочевники очень любят преподносить своим богам в жертвы в животных и даже людей…

— То, что Империя позволяет Набелиту сохранять наш уклад тоже своего рода награда, — усмехнулся Рамир. — Вернее даже уступка, чтобы умилостивить ханов. Однажды наши предки уже чуть не покорил весь континент, и Император не допустит недовольств на наших землях, ибо знает, чем это обернется.

Ниоши Курои, казалось, до последнего не верил в услышанное.

— Так это все правда? И кочевые племена, которые когда-то были Великим Набелитским Ханством, до сих пор существуют?

— Конечно, — кивнула Ада.

— Кстати, а почему имя вашего Дома совпадает с названием вашей страны? — спросил вдруг Кай Ше’нааль, с любопытством оглядывая Аду. — У вас что, не хватило фантазии?

Рамир и Джасс вскочили со своих мест, полные гнева, что не на шутку перепугало всех присутствующих, особенно Кая и Камиши. Другие набелиты так же смотрели на ошалелого Ше’нааля если не с презрением, то ненавистью точно. Одна только Ада сохраняла полнейшее спокойствие, явно наслаждаясь происходящим.

— За такое оскорбление положено отрубить ухо, не меньше! — огрызнулся Рамир.

— Принеси извинения перед Адой-шехзаде[2], пока я не вызвал тебя на онур-саваш[3]! — рявкнул Джасс Амир.

— Господа, прошу успокоиться, — мягко начал Камиши, подняв руки в примиряющем жесте. — Думаю, господин Кай не желал никого оскорбить, просто в своем невежестве несколько пересек границу дозволенного.

Парень сжался под упавшим на него взглядом Десая, и, раскрасневшись от злобы и унижения, кивнул.

— Дом Набелит носит такое название, потому что их род они ведут от объединившихся ханов и их семей, — спокойно сказала Каталина, нарушив напряженное молчание. Теперь все взгляды обернулись к ней. — И чтобы не было споров о том, чье название будет носить новообразованный Дом, выбрали название земель.

Гости продолжали на нее смотреть так, словно бы впервые заметили ее присутствие здесь.

— А вы, кажется… госпожа Каталина? — неуверенно начал Кай.

— Да, верно. Я фрейлина госпожи Камиллы.

— Пф, если бы я знала, что сюда можно приводить прислугу, притащила бы своих служанок, — фыркнула Нара.

— Каталина не прислуга, — холодным тоном ответила я. — Она воспитанница моего отца, дочь офицера нашего Дома. Мы росли и воспитывались с ней вместе. Так что, если посмеешь хоть как-то словом или делом обидеть ее, мне даже не потребуется мой телохранитель, чтобы преподать тебе урок.

Все присутствующие уставились на меня во все глаза, явно не ожидая такого тона. А Десай и вовсе глядел на меня с неуместным восхищением.

— Фрейлины — это что-то вроде придворных дам у нас, — объяснила Бьянка, немного запинаясь от волнения. Ее пухлые щеки налились румянцем. — Незамужние девушки знатного происхождения, которые входят в свиту герцогини или маркизы… и-иногда и виконтесс, но очень редко… Ф-фрейлины ничуть не уступают в воспитании и об-бразовании дочерям Домов и являются доверенными лицами своих сеньор…

Похоже, что подобного статуса у других провинций не было, поэтому все присутствующие кивнули, Каталина с благодарностью посмотрела на Бьянку.

— Это не твой ли родственник, часом, сейчас Хранитель Чести? — вдруг спросил Эйдан.

— Мой старший брат, — кивнула я.

Теперь все внимание было переключено на нас с Каталиной и Бьянкой, и внезапный конфликт был исчерпался сам собой. Ада растерялась от столь резкой потери интереса к ее персоне, и темные глаза впервые за весь вечер злобно сверкнули. Однако и она с интересом слушала, как я рассказывала о Мар-де-Сеале, о нашем саде и огромном порте, наших традициях и обычаях.

Зато теперь Каталина была в своей тарелке. Парни теперь восхищенно засматривались на нее, чего не скажешь о женской половине. Завистливые взгляды Кристы, Нары и Атали красноречиво говорили о том, что они думают о дерзкой девице, столь наглым образом влезшей в беседу.

— И чем же вы занимаетесь в столице, пока ваша госпожа постигает тайны науки? — поинтересовался Камиши.

— Ищу себя, — Каталина улыбнулась своей фирменной кокетливой улыбкой. — Сидеть дома в четырех стенах было бы настоящим преступлением в таком полном возможностей городе.

— И то верно, — согласился Эйдан. — Жаль, что после занятий не так много времени, чтобы посетить все здешние достопримечательности.

— А я всегда нахожу вечером время, чтобы вырваться в театр или выставку, — возразил Рамир.

— Вот только на твоей успеваемости это не сказывается лучшим образом, — поддел набелита Кай.

— Не всем суждено быть заучками, как Ари Хус, — Джасс пожал плечами. Судя по всему, успеваемость была последним, что его интересовало в этой жизни, отдавая свое предпочтение развлечениями.