— Дык вы же пристрожили, что драться нельзя, покуда строим школу. По бане распоряжений не было.

Крестьяне утвердительно закивали, пряча взгляды. Алес изогнула бровь.

— Значит, драка все-таки была?

Мужики переглянулись и загудели, как рой пчел:

— Не было!

Девушка почувствовала, что проводить более тщательное дознание у нее просто нет сил. С братом разберется отдельно, не на глазах. А пока надо построить своих ребят построже.

— Хорошо, я вам верю. — (ее слова были встречены облегченными вздохами), — Но хочу предупредить. Еще один подобный инцидент… — она взглянула на своих работников и поправилась. — Еще одна перелетная доска, и в деревню без оплаты отправятся не только зачинщики, но и те, кто их покрывает. Так что соблюдаем не только свою технику безопасности, но и присматриваем за теми, кто рядом. Ясно?

— Ясно… — отозвался нестройный хор.

Крестьяне принялись расползаться по рабочим местам, мрачно поглядывая на побитых собратьев. Сейчас среди них царило несвойственное им единение. Однако ограничиваться одними работниками Алесия не стала. Взглянув на брата, она кивнула в сторону дома.

— Надо поговорить.

Лайон последовал за ней без лишних вопросов. И только когда девушка попросила показать руки, удивленно вскинул голову.

— Ты решила, что это я? — секунду помедлив, он протянул руки. — Что ж, смотри.

Алес едва сдержала вздох зависти, на секунду забывая прежние мысли. Кожа у молодого графа была на порядок лучше, чем ее собственная. Более чистая, мягкая. Да, с легким загаром, но без мозолей и царапин.

Она невольно сжала ладони, решив, что ей срочно нужно продумать уход за собой. Интересно, можно ли заменить крем жиром? Или отваром трав? Пусть ее занесло в средневековье, но это же не повод забивать на себя?

Одновременно она видела, что крови или прочих следов на костяшках у брата нет. Это, конечно, еще не доказательство, но…

— Просто подумай, зачем мне бить крестьян? Меня в этот момент даже рядом не было.

— И где же ты был?

Лайон слегка смутился.

— Эйса Кэрин искала тебя, чтобы сказать несколько слов… Я подумал… Вдруг смогу быть ей полезен.

Судя по огорченному виду, стать полезным для одной скромной учительницы он не смог. Алесия вздохнула.

— Ладно. Извини по поводу крестьян. Просто их некому защитить кроме меня. А тебя я знаю еще так мало…

Парень посмотрел на нее долгим взглядом. У него явно что-то сейчас происходило в голове. Алес видела, что молодой граф над чем-то напряженно размышляет. Наконец он произнес.

— Ты судишь меня по своему бывшему мужу, да?

Такого вопроса Алесия ожидала меньше всего. Но ее замешательство Лайон понял по-своему. Между его бровей залегла глубокая складка.

— Так вот, не надо. Мне бы и в голову не пришло, поднять руку на того, кто слабее. Надеюсь, со временем ты меня лучше поймешь.

Чтобы принять решение, девушке хватило доли секунды. Она не будет подтверждать подозрения брата, или опровергать. На тему барона лучше всего реагировать печальным молчанием.

Пусть Лайон надумает себе сам все что захочет. Но при этом держится в стороне. Потому что месть должна исходить от нее. И Карис обязательно будет об этом знать.

Так что она трепетно опустила ресницы.

— Постараюсь… А сейчас мне стоит заглянуть к эйсе Кэрин. Я и так заставила ее ждать.

Учительница была у себя. Постучав в дверь и дождавшись приглашения, Алесия переступила через порог. Первое, на что она обратила внимание — дорожный сундук еще не был разобран. А это говорило о том, что Кэрин пока сомневается, оставаться тут или нет. Надо бы ненавязчиво подтолкнуть ее к верному решению. Дети все равно уже собраны, так что учительница ой как нужна.

— Эйса Кэрин, Лайон сказал, что вы меня искали?

— Да, ээм…

— Алесия. Можете называть меня просто по имени. — Алес улыбнулась.

Кэрин помедлила. Обращаться к нанимательнице по имени, было жуткой фамильярностью. С другой стороны, хозяйка дома имеет право диктовать свои правила.

— Да, Алесия. Я хотела узнать больше про своих учеников. Его сиятельство… — она чуть запнулась, — его сиятельство упомянул, что вы набрали крестьянских детей?

— Так и есть. — девушка бросила на собеседницу быстрый взгляд, пытаясь понять, как учительница воспримет ее слова.

Однако лицо Кэрин осталось непроницаемым. Алесия невольно восхитилась. С таким выражением только в покер играть.

— Мне еще не доводилось учить крестьян. — задумчиво произнесла Кэрин. — В монастырские школы их не берут. Но, полагаю, они мало отличаются от детей ремесленников и мастеров?

Алес утвердительно кивнула.

— Больше скажу. Некоторые из них вполне могут оказаться умнее иных аристократов.

В глазах Кэрин на миг промелькнула улыбка, удивительным образом озарив все лицо. И хотя уголки губ при этом остались совершенно неподвижными, Алесия вдруг ощутила симпатию. Было в новой знакомой какое-то внутреннее обаяние, которое пока пряталось глубоко внутри. И все же, оно чувствовалось даже в наклоне головы, и во взгляде.

Пожалуй, если бы учительница пожелала, то самые завидные женихи столицы ходили бы за ней хвостом. Как же вышло, что такая девушка вдруг оказалась в монастыре?

— Алесия? — голос донесся словно издалека, и Алес усилием воли вернулась в реальность.

Теперь Кэрин смотрела на нее, чуть изогнув бровь. Внутренний огонек успел куда-то пропасть, и вместо него появилось более «учительское» выражение лица. Так в родной школе смотрели учителя старой закалки, когда кто-то из учеников забывал выучить урок.

— Простите, я… Вы что-то спросили?

— Сколько всего детей мне предстоит обучать?

Девушка на миг задумалась, вспоминая. На язык так и просилось — «орду», но перед лицом Кэрин совершенно не тянуло на неуместные шутки.

— Человек десять, или двенадцать. Часть — сироты, часть — из очень больших семей. — ее вдруг посетила неплохая идея. Вдруг возникнут вопросы, зачем ей понадобилось обучать крестьян. — Видите ли… я всегда хотела собственных детей, чтобы было о ком проявлять заботу. Однако ничего не вышло. Конечно, этим ребятам я не смогу заменить мать, но если удастся вырастить их достойными людьми, значит, я живу не зря…

Уже позже, вернувшись к себе, Алесия решила, что разговор в целом прошел неплохо. Кэрин, конечно, сомневалась, однако ни слова не сказала про отъезд. Зато выразила желание познакомиться с учениками. Но это уже завтра, на свежую голову.

А пока…

Девушка придвинула к себе тяжелый письменный прибор. Тот самый, что некогда принадлежал ее отцу. До этого момента просто времени не хватало рассмотреть его поближе. Хотя он уже дня два стоит на столе.

То, что в этом мире не пишут пером, Алесия уже знала. Вместо него была заостренная кисточка из жесткой щетины. Отдаленно она напоминала те, что используются для рисования. Только выглядела более дорогой. Красное дерево и золотой обжим.

Сама чернильница из красноватого стекла. Брусок с выемками, чтобы класть кисть. И круглая штука, похожая на пудреницу, наполненная мелким песком. Все это хранилось в массивной шкатулке, покрытой весьма затейливой резьбой.

Алес покрутила кисть в руках. Та оказалась весьма тяжелой. И вот как такой писать? Передались ли ей вообще навыки письма? Однако сколько девушка не прислушивалась к себе, ответ пока не приходил.

Ладно, это можно выяснить только опытным путем, посетив пару раз школу. Но хотелось верить в лучшее. Иначе хороша же она будет, если окажется безграмотнее крестьян. Такое уже не скроешь, а подозрения вызывать совсем не хочется. Особенно сейчас, когда она только начала разворачиваться в полную силу.

Новый день мало отличался от предыдущих. Работа кипела как в доме, так и вокруг него. Ирена, с нанятой в помощь женщиной, трудилась на кухне. Агнета шуршала по хозяйству, успевая наводить чистоту и одновременно информировать Алесию, что и где происходит.