— Благодарю. — Ира чуть склонила голову, стараясь не поддаваться отчаянию. — Рада, что не разочаровал. — затем она метнула взгляд в сторону служанки. — Вот именно поэтому, Ронал стоит над вами, а ты вынуждена выносить горшки. От наказания освобождаю, но больше не попадайся мне на глаза. Иди!

Комната опустела в мгновение ока. А Ронал, прежде чем улетучиться, еще и поднос успел прихватить. В совершенном изнеможении, Ира рухнула на кровать. Она чувствовала себя так, будто разгрузила вагон угля в одни руки.

Служанка боялась наказания, Ронал боялся гнева, а она сама — боялась их всех. Зато выяснилось, что в своем доме ей можно миловать и наказывать. Интересно, как к этому отнесется «господин» барон?

Плевать! Есть вещи гораздо хуже. Ира стиснула зубы. Знание мировой истории ей никак не поможет. Тут не только эпоха, но еще и мир — совершенно чужой!

Остаток дня прошел словно в тумане. Ира лежала на кровати, ощущая состояние какой-то тупой безысходности. Умом она понимала — что нельзя раскисать, что необходимо собраться. Но сделать это, оказалось непросто.

Жгучая тоска переполняла до краев. А еще — обида. Другой мир. Другое тело. И это в тот момент, когда она только получила диплом. Впереди было столько перспектив… А теперь все ее перспективы — смиренно опускать глаза в пол перед мужчинами, и каждый год рожать детей.

Наверняка, кто-то из старших родственников, уже присмотрел ей очередного мужа. Вроде раньше это было запросто. Раз не вышло с одним — передадим тебя другому. И радуйся.

Поэтому девушка окончательно расклеилась. Она лежала поджав ноги и едва сдерживалась чтобы не заплакать. Даже о предательстве «любимого» думалось теперь без прежнего вдохновения. Вернуться бы домой… Однако интуиция подсказывала, что такой путь для нее невозможен. Вряд ли реинкарнация работает в обратную сторону.

Глаза постепенно привыкали к темноте. Отвратительная комната никуда не делась. Все те же пропыленные шторы и погасший камин. Из-за ширмы выглядывает край платья…

Перекатившись на другой бок, Ира продолжила изучать комнату сухими, чуть покрасневшими глазами. Винтажный столик в шаге от кровати… Девушка затаила дыхание.

Еще недавно столик был пуст, но сейчас на нем стояла сказочная лампа. Точь-в-точь как из мультика про Алладина. Интересно… Быть может у нее продолжается бред? И никаких слуг тоже не существует, а сама она все еще лежит на берегу реки в длительной агонии?

Девушка моргнула, но лампа никуда не делась. А если допустить, что ее занесло в восточную сказку?

Бред?

После средневекового города Ира была готова поверить во что угодно. Даже в мифического джинна. Особенно, если тот вернет ее в нормальную реальность. Чуть помедлив, девушка протянула руку.

Лампа оказалась чуть теплой и, на удивление, тяжелой. Как там правильно — потереть бок? Она погладила гладкий металл, но ничего не произошло. Не требуются ли специальные слова или заклинание?

— Давай, мифическое существо, выбирайся! — пробормотала девушка, стараясь не думать, как это выглядит со стороны. — Сезам сим-сим, джинн.

Однако джинн, судя по всему, твердо решил не вылезать. Видимо не хотелось ему связываться с девицей, пребывающей на грани истерики. Вместо этого, приоткрылась высокая дверь, и на пороге показалась заспанная служанка.

— Госпожа, что вы делаете?

Ира замерла, застигнутая на месте преступления. Наедине с собой она готова была поверить во что угодно, но делиться своими идеями с каждым встречным? Так недолго и в местную «дурку» угодить.

— Ммм… Хотела почистить ее немного… от пыли.

— А… — девушка с трудом сдержала зевок, — А я уж подумала, что вам нужен свет.

— Свет? — Ира покрутила «лампу» в руках и на одеяло капнуло что-то густое и жирное. Масло?

А что это торчит из носика? Никак фитиль?

Нервы, напряженные до предела, не выдержали и, запрокинув голову, Ира рассмеялась. Служанка сжалась на пороге, явно не зная, что делать. То ли бежать за помощью, то ли успокаивать госпожу. А девушка все никак не могла остановиться.

Лампа! Так вот почему кривой низкорослый чайник в мультике называли лампой. Не потому, что им можно при желании засветить в глаз врагу. Все гораздо прозаичнее: поджигают фитилек, и он горит, пока в «чайничке» не закончится масло.

— Госпожа… Я позову Ронала?

— Не надо! — поспешно остановила ее Ира, — Со мной все хорошо. Просто вспомнила… вспомнила…

— Детство? — неожиданно «включилась» служанка.

— Оно самое.

— Понятно тогда… Я помню, вы рассказывали, как нянюшка пела вам сказку про мембонские лампы, и что вы очень хотели такую заполучить. Ваш батюшка отдал за нее три аргена, чтобы порадовать вас на рубеж детства.

— На рубеж детства?

— Ну, когда вам исполнилось восемь лет. Неужели запамятовали? Правда она не очень удобна в использовании, но вам всегда нравилось на нее смотреть. Зажечь, госпожа?

— Пока не надо. — Ира присмотрелась к служанке, может еще чего удастся почерпнуть? — Скажи, пожалуйста, а мой отец… Он… меня любит?

— Конечно, госпожа… — лицо девицы, почему-то стало жалостливым. — Даже не сомневайтесь. Он всегда вас очень берег и баловал.

Ира незаметно выдохнула. Это было хорошо. По крайней мере, существует уже один человек, которому она не безразлична. Только до встречи с ним, надо как можно больше узнать о себе. Или придумать правдоподобную версию — почему она все забыла.

— А ты не знаешь, что сказал мой отец, когда узнал про развод?

Служанка охнула, и видя, как задрожали ее губы, Ира заподозрила неладное.

— Я же правильно помню, что мой возлюбленный супруг, решил разорвать брачные узы?

Девушка очень старалась говорить так, как в ее представлении, говорила бы средневековая дама. Поменьше просторечных слов, побольше витиеватых фраз.

— Госпожа… — девица наморщила нос, будто собиралась заплакать. — Его сиятельство никогда не допустил бы такого. И будь он жив…

«Сиятельство»? Ира подняла брови. Если память ее не обманывала, так обращались к герцогам. Хотя, возможно, и к графам. Интересная складывается картина: ее отец, некий граф, выдает свою любимую, избалованную дочку, за какого-то барона.

Что же заставило его, так понизить планку? Но ответа на этот вопрос, служанка не знала.

— То есть, как только мой отец умер, барон решил подать на развод?

Судя по тоскливому взгляду, служанка уже десять раз пожалела, что решила заглянуть на шум.

— Простите, госпожа… Но Ронал не велел с вами об этом говорить. Вы, от таких разговоров, вся больная делаетесь.

— Не сделаюсь.

— Все равно, госпожа, не могу. Простите!

Не может? Или не хочет? Тонкая такая грань. Окинув долгим взглядом худощавую фигурку, Ира решила пока отступить.

— Ну хорошо. Спасибо, что развлекла меня разговором. — она изобразила протяжный зевок, — А теперь иди. Мне что-то так захотелось спать.

Девица выполнила поручение с большим удовольствием. Ира едва успела моргнуть, а за служанкой уже закрылась дверь. Девушка задумчиво постучала пальцем по подушке. Мда… было тут над чем подумать.

«Любящий» батюшка выдает ее замуж за человека, который стоит ниже в иерархии аристократов. Но после его смерти, супруг спешит избавиться от брачных уз. Невольно напрашивается, что главной жертвой тут может оказаться вовсе не она, а тот самый несчастный барон.

Это на первый взгляд. А на деле — кто его знает, где кроется истина? Ира посмотрела на закрытую дверь. Ясно одно, ей нужно раздобыть как можно больше информации.

крепость Квардес, за один год и пять месяцев до…

Лайон проснулся от того, что его довольно грубо похлопали по щекам. Нехотя открыв глаза, он увидел не трактирщика или наставника, а вполне миловидную девушку. Которая, однако, смотрела не слишком дружелюбно. В памяти что-то слабо шевельнулось, вызвав приступ головной боли.