Барон медленно развернулся. На какой-то миг Алесии стало не по себе. В душе снова поднялась смутная горечь и обида. И одновременно желание, чтобы Карис притянул ее к себе, сказал что-то нежное, быть может даже поцеловал.

Она дернула головой, отмахиваясь от наваждения. К счастью, холодный ум был куда сильнее остатков чужих чувств.

Карис поморщился.

— Кстати. По поводу твоего отъезда. Ронал мне уже все сообщил. — («старый добрый» слуга, при этих словах втянул голову). — Не бери слишком много воли. Та девчонка останется здесь. Я сам решу, кого из слуг тебе можно будет забрать. Можешь идти. — он отвернулся, показывая, что разговор окончен.

К Алесии тут же подскочил слуга.

— Пойдемте, госпожа. Пойдемте, провожу вас наверх. Не сердите его милость, господина барона.

Девушка остановила его движением руки. Ронал замер, всем нутром чувствуя, что самое время испариться.

— Господин барон желает, чтобы бывшая супруга скромно опустила глазки и удалилась? — Алес скрестила руки на груди. В памяти само собой возникло несчастное лицо Агнеты. Узкая комната прачки с больным ребенком. Она пока еще держалась, однако в ее голосе проступили первые капли яда. — Извольте минуту обождать, только шнурки поглажу.

— Что⁈

Ронал, на всякий случай, исчез. А вот барон, судя по ошарашенной физиономии, явно не ожидал отпора. Мда… видимо прошлая встреча его ничему не научила.

Алесия мысленно досчитала до трех, и заговорила на секунду раньше, чем мужчина пришел в себя.

— У «девчонки» есть имя. Агнета поедет со мной, и это не обсуждается. Вашим поведением, бывший супруг. — девушка надавила на слово бывший. – Я и так очень недовольна. Так что не стоит усугублять.

— Усугу… что? — Карис начал наливаться краской. — Твой куриный разум не выдержал позора и ты сошла с ума? Ты хоть понимаешь, что говоришь?

— Более чем. — Алес хмыкнула.

Сейчас перед мужчиной стояла не робкая баронесса, а сама Ира. Девчонка, выросшая в неблагополучном квартале. Умеющая заводиться на холодную голову и привыкшая идти напролом. Только вот барон об этом не знал.

— А мне кажется, что не понимаешь. — мужчина сделал шаг вперед, сокращая расстояние. Теперь они стояли лицом к лицу. — Думаешь, если мне пришлось уступить тебе перед королем, это что-то меняет?

— Нет. — спокойно отозвалась Алес. — Да и теперь ни к чему. Просто скажи, зачем ты вообще на мне женился? Неужели приключилась такая сильная любовь?

— Любовь? — запрокинув голову, Карис расхохотался. — Неужели ты правда верила, что такую бесцветную клушу кто-то способен полюбить? Нет, дорогая женушка. Не будь ты наследницей своего отца, я бы в твою сторону даже не взглянул.

Он замолчал, дожидаясь обычной реакции. Раздражение требовало выхода. Сейчас ему больше обычного хотелось довести женщину до слез. Потому что с покрасневшими глазами и шмыгающим носом она выглядела особенно жалко. И это чувство собственной власти над ней, доставляло какое-то изощренное удовольствие.

Алесия же не спешила играть по его правилам. Единственное, что она ощутила — легкий укол разочарования. Мотивы барона были просты и вписывались в любые времена. Да и попытка вывести на эмоции — не впечатлила. Банально до зевоты. Конечно, все было бы иначе, окажись она влюблена. Но чего нет — того нет.

Однако для поддержания разговора, был смысл подкинуть в беседу словесных дров. Чтобы у барона на эмоциях хорошенько полыхнуло. Вдруг еще чего интересного выложит? Поэтому она натянула на лицо улыбку, невольно припомнив рекламу зубной пасты.

— Я всегда это знала. — (блефовать, так блефовать). — Потому и убедила отца завещать все брату.

Хватило одного взгляда, чтобы понять — выстрел попал в цель. Глазки Кариса загорелись злобой.

— Ты…

— Зачем мне наследство, если детей я иметь не могу? Пусть деньги достанутся брату, как более плодовитому…

Едва Алес закончила фразу, как стало ясно — переборщила. Слегка не рассчитала сил. На шее сомкнулись холодные длинные пальцы. Однако где-то в глубине души она знала, что Карис ее не убьет. По крайней мере сейчас. Поэтому не дрогнула, продолжив смотреть ему прямо в глаза.

— Прежде чем тянуть ко мне руки, хорошенько подумай, что скажет на это мой брат. Если со мной что-то случится. Лайон, — (как же хорошо, что запомнила имя), — Лайон тебя уничтожит. Это его слова.

Угроза сработала. Карис не только разжал пальцы, но и отступил на шаг. Интересно, идея «крыши» появилась не в эти ли времена? Алесия не была уверена, знакома ли предшественница с братом. Но знала, что в иерархии знати граф выше барона. А значит, и проблем последнему может устроить выше головы. Да и раз неизвестный Лайон получил вместо нее наследство, она имеет моральное право прикрыться его именем. И совесть ее мучить не будет.

— Я же запретил. Когда ты успела…

— Передать письмо? — девушка чуть изогнула бровь. — Это было совсем несложно. Так что новый граф уже дожидается меня… И моих слуг.

Карис только скрипнул зубами. А ведь клялась, гадина, что никогда не слышала о брате. Так бы и задушил… Но сейчас, пока она в его доме, слишком небезопасно. Лучше достать ее в деревне. Только подгадать момент.

Однако желание ужалить гадючку, переполняло до краев. Можно же сделать больно и по-другому.

— Зато даже твой брат никак не изменит тот факт, что ты теперь разведенная женщина. — медленно произнес он, растягивая слова. — Не сумевшая удержать супруга. Бесплодная. Пустая. Что бы сказал твой отец, узнав о том, как низко ты пала?

— Ммм… Порадовался бы за меня? — наугад брякнула Алес. Откровенно говоря, разговор начинал ей надоедать. Чисто морально, из барона получился не слишком интересный противник. Правда физически он сильнее. Пожалуй, свое новое тельце надо тренировать, на случай, если потребуется давать отпор не только словами.

— Любая другая на твоем месте, наложила бы на себя руки. Это же такой позор. — Карис теперь держал руки при себе, но давил словами. — Даже у городских шлюх лучше репутация. А у тебя репутации больше нет. Отвергнутая обществом, ты будешь догнивать свой век одна…

Демонстративно зевнув, Алесия повела плечом. С бароном окончательно все ясно. Супругу он любил… подавлять. Разводил на эмоции, доводил словами. А она особой оказалась нестойкой, и вместо того, чтобы дать муженьку леща, побежала топиться.

Но об этом, по примеру известной литературной героини, можно было подумать и завтра.

— Ну все, заканчивай. Ты мне надоел. — перебила она его, на самом «интересном» месте. — Остальное можешь передать письмом в деревню. Адрес знаешь. А я пошла спать.

Страшновато было поворачиваться к бывшему мужу спиной. Однако Алес не позволила себе спешки. Она не убегает. А с чувством собственного достоинства — удаляется. Но Карис — гад. Га-ад! Даже хуже ее Данечки.

Где же были глаза предшественницы, когда та выходила за него замуж? Хотя… предположить несложно. Сама в подобное чуть не вляпалась. Судя по буре, бушующей у нее в груди, когда-то там была любовь. Большая такая. Которая сейчас медленно догорала.

Ладно. Допустим мозгов в голове влюбленной девицы оказалось немного. Но куда, спрашивается, смотрел ее отец⁈

Карис проводил супругу тяжелым взглядом. Все это было странно. Очень странно. Прежде Алесия никогда себя так не вела. Она была тихой, скромной и покорной — как и полагается жене.

А тут неожиданно прорезался голос. Эта курица не только посмела высказать свое мнение, но еще так смотрела… Будто не она, а кто-то другой таился в глубине темных глаз. Мужчина мотнул головой, отгоняя пугающую мысль.

Нет. Лесси клуша. Как была ею, так и осталась. А осмелела лишь потому, что за ее спиной действительно стоит брат. Вспомнив о молодом графе, Карис скрипнул зубами. Ненависть поднималась горячей волной. Жаль, что нового Бартона никак не достать.

Правда отчасти он уже отомстил. Когда развелся с его сестрой. Правда эта гадина отобрала деревни… Ну и ладно. Все равно те, что он отдал, далеко не из лучших. Ленивые люди, плохая земля — одним словом, сплошной расход.