Я подхожу к шкафу. Я видела в нем шкатулку с бумагой, конвертами, пером и чернилами. Она стоит на самом верху, и я еле дотягиваюсь до неё.

Я устраиваюсь за столиком, макаю перо в чернильницу и аккуратными буквами вывожу:

«Дорогой Ролдэн, я знаю, что ты меня не любишь. Я тебе только мешаю жить счастливой жизнью, поэтому я ухожу. Только ты в этом замке будешь знать, где я нахожусь, но ты можешь промолчать. Скажи всем, что я умерла, и ты меня больше не видишь. И будь счастлив. Твоя жена Лаура».

Сейчас я ненавижу эту способность Драконов всегда знать, где его Истинная. А когда-то мне это казалось романтичным.

Я складываю письмо в маленький прямоугольник и кладу в конверт.

Я еще раз смотрю в окно.

Если у меня ничего не выйдет, то вот он мой дом на горизонте до конца моих дней.

Я выглядываю в коридор и тихо зову:

— Мальчик! — я уже и имени не знаю очередного слуги. Но всё складывается удачно. Оказывается, он сидит прямо около моей двери на полу и что-то мастерит из соломы. Еще раз убеждаюсь, что со слугами мне не везет, но надеюсь, что он хотя бы не глупый. Рядом стоит поднос, на котором расположились графин с ярко красным морсом и стакан. Наверное, нёс кому-то и не донёс.

При виде меня слуга подскакивает и вытягивается по струнке, демонстрируя свое желание выполнить мое любое указание.

— У меня к тебе есть важное задание, — я придаю своему голосу всю грозность, на которую способна, но он только как-то уж слишком легкомысленно кивает, не проникаясь всей серьезностью момента.

Я тяжело вздыхаю: надеюсь он мне ничего не испортит.

Я протягиваю ему конверт.

— Завтра. Запомни, завтра! Отдай это господину Ролдэну, когда он будет меня искать. И только ему! И никому не говори об этом конверте!

Мальчишка еще раз весело кивает, и я начинаю подозревать, что из моей затеи ничего не выйдет, но выбора нет, и я отдаю ему конверт.

Он так и стоит с ним в руке.

— Спрячь! — уже злюсь я на него. Он, комкая бумагу, запихивает его в карман.

Кому только я доверяю свою судьбу?

Он не двигается с места и всё еще чего-то ждёт.

— Иди уже!

Он кивает и вприпрыжку бежит к лестнице. И тут мой взгляд падает на графин со стаканом.

— Постой! — Вот за что мне такие слуги?!

Мальчишка в недоумении возвращается. Он совсем забыл о том, что нёс морс.

— Кому ты должен это отнести? — решаю я уточнить, указывая на поднос. А то может у слуги и память дырявая.

— Марике, — уверенно отвечает он.

Ах, Марике… Той, что должна через несколько дней пойти к ведьме и вылечиться?

Морс поблескивает красным цветом, прямо как Пилконий в пузырьке мага. Что ж оставлю ей "подарок" на прощанье.

Что ж, может тебе, дорогая Марика, без меня и светит счастье с Драконом, но вот ребенок у тебя появится не скоро! И нервы тебе это сильно попортит, как ты мне их портила! Да и маленький человечек не заслуживает такой матери, как ты. Ребенок же тебе нужен, лишь для того, чтобы удержать Дракона. Вряд ли ты будешь любить малыша.

Та милая добрая девушка, которая появилась в этом замке месяц назад не сделала бы этого, но я больше не она. Мои чувства растоптали, меня уничтожили, а новая "я" теперь способна и на такое.

— Стой здесь! Никуда не уходи! — грозно говорю я и подхватываю с пола графин.

Потом заношу его в комнату и ставлю на стол. На то, чтобы найти Пилконий от мага-огородника у меня уходит целых двадцать минут. Я и не думала, что он мне понадобится. Заветную бутылочку я нахожу в кармане дорожного платья.

Я капаю сначала одну каплю в графин, потому что не знаю точно, сколько нужно, а потом выливаю полфлакона. Что б уж наверняка сработало. Что там маг сказал: «и никакая магия тебе не поможет». Теперь Марике никакая ведьма не поможет быстро забеременеть. Пусть и не мечтает привязать Дракона к себе ребенком! А за два или три года (ох уж этот маг-огородник со своим склерозом) может Ролдэн даже и бросит её и найдет себе другую, как только устанет ждать от неё ребенка. Для него это вообще не проблема! Ха! Хотела бы я видеть её истерику в этот момент!

Я беру графин и выглядываю в коридор. Мальчик, слава Небесам, еще на месте и что-то снова мастерит из соломы.

— Отнеси это лично, госпоже Марике, — я осторожно передаю графин в руки мальчишке. Тот пристраивает его на поднос и неуклюже балансируя идет по коридору.

— Неси, — повторяю я про себя с ухмылкой, закрывая дверь.

Мне только остается дождаться ночи, и я начну менять свою жизнь сама…

Моя жизнь в этом замке точно окончена. И пусть каждый из нас обретет свое счастье без другого.

Ночь наступает не скоро. Время тянется медленно, словно кисель.

Ужин я, естественно, пропускаю, хотя желудок заявляет о том, что одним супом сыт не будешь. Но я, боюсь, что Ролдэн снова не даст мне поесть. А быть шутом для всех я не хочу. Для меня это боль, а для них развлечение.

И вот часы показывают, наконец, начало первого.

Хвала Небесам, ко мне даже никто не заглянул за всё это время. Хотя, о чем я? Я же теперь изгой.

Перед тем как осуществить свой план побега, мне сначала мне надо кое-что узнать.

Я снимаю светлое платье и надеваю темное. Не хочу, чтобы меня кто-то заметил.

Я крадусь по коридору и надеюсь, что ни с кем не столкнусь. Элиона больше нет, так что вряд ли кто-то будет за мной следить, а вот неожиданно вывернуть из-за угла какая-нибудь придворная дама вполне может. И, конечно, же доложит Адоре, что видела меня. А это мне совсем ни к чему, так как свекровь может заинтересоваться, зачем я разгуливаю поздно вечером по замку и вызвать к себе. А на разговоры с ней у меня совсем нет времени, да и никакого толкового оправдания я придумать не могу.

Надеюсь, Ролдэн ночью не соберется тащить меня в башню. Вот это мне тоже не нужно. Пусть кувыркается с Марикой в постели до утра.

Дорогу до своей темницы я знаю наизусть, и где висят ключи от камер я тоже знаю. В этой части замка под замком держат, видимо, только не слишком опасных преступников, потому что ключи от камер висят в маленькой комнатке прямо у лестницы ведущей вниз. И эту комнатку, к моей радости, никто не охраняет.

Я добираюсь до хранилища ключей никем не замеченная. Ключей всего два, и я снимаю оба. Я точно не знаю, какой из них от какой камеры. Метал холодит руку, и я чувствую себя настоящей преступницей. До чего меня довела жизнь в этом замке: я ворую хлеб, а теперь вот хочу выпустить преступника на свободу, да и сама в камере успела посидеть. Я весело хмыкаю от таких мыслей. Будь я приличной барышней, как моя любимая сестра Софи, я бы здесь точно не выжила.

Я спускаюсь по каменным ступеням в темноту, сжимая ключи в руке.

И вот наконец я достигаю пола. Я иду прямиком к камере Карла.

— Карл, — я зову его, потому что здесь по-прежнему слишком мало света, чтобы разглядеть там он или нет.

— О, Истинная и на этот раз не в соседней камере, — слышу я его насмешливый голос из темноты. — Зачем пришла?

До меня запоздало доходит, что он всё же жизнь мне спас тогда, а я его даже не поблагодарила. Да и перед Ролдэном о нём так и не заикнулась. Хотя, вряд ли это как-то изменило бы участь Карла.

— Сказать спасибо пришла, за тот раз, когда спас меня, — с улыбкой произношу. Я почему-то рада его видеть. Мы столько часов провели рядом в соседних камерах, что он в какой-то мере стал мне довольно близким человеком.

— Не за что. Я больше спасал совесть Марики. Да и цена за такую магию могла быть очень высокой. Она зашла слишком далеко и уже даже не понимает насколько.

Карл появляется из темного угла: худой и в той же рваной одежде. Мне становится неудобно, что я подумала о том, что Хуан может быть голодным, а вот для Карла, даже кусок хлеба не захватила.

— Я поэтому и пришла, Карл. Марика не остановится… Да и еще кое-что случилось.

Мне неловко вешать на него свои проблемы.