Слёзы уже полноправным потоком бегут из глаз тонкими солеными струйками, и я вытираю их рукавом белой ночной рубашки, которая символизирует мою невинность и чистоту. Но кому они теперь нужны?

Я разворачиваюсь и в отчаянье бегу по длинному пустому коридору.

Зачем всё это тогда?! Зачем ему Истинная, если у него есть другая женщина?! Как он мог со мной так поступить! Ведь он же поклялся при всех!

Мне кажется, что такое просто невозможно. Он же Дракон! Эталон для всех! И тут такое предательство! Обман! Одни и те же фразы бьются в голове.

Обида душит меня, а соленые слезы режут глаза. Этот короткий путь кажется мне бесконечным. Мне очень хочется, наконец, упасть в свою кровать и дать волю чувствам.

Слезы застилают мне глаза мутной пеленой, и я внезапно врезаюсь в кого-то.

Шёлк рубашки скользит по моему лицу, а резкий запах мужской туалетной воды бьёт мне в нос. Я пытаюсь сделать шаг назад, но кто-то удерживает меня за плечо. Чужие пальцы неожиданно приспускают глухой воротник моей ночной рубашки, раньше, чем я успеваю осознать, что происходит.

А потом чья-то рука по-хозяйски проходится по моей шее, словно я не Истинная Дракона, а какая-то доступная девушка. Прикосновение слишком личное, слишком интимное. Я передергиваю плечами. Мне хочется избавиться от чужих пальцев на своей коже. Мне неприятно, что незнакомый человек такое себе позволяет.

Ткань его белой шелковой рубашки послужила мне платком, высушив слезы, и я поднимаю глаза.

Этого молодого мужчину я уже видела сегодня на нашей свадьбе. Он провожал Ролдэна у свадебной кареты и сидел рядом с ним за столом. Кажется, его зовут Элион. Я так сходу вспомнить точно его имя не могу.

Мы оказались между двух настенных факелов, поэтому в этом месте царит сумрак. Из-за этого его глаза кажутся такими же черными, как у Ролдэна. Но в этих глазах не горит огонь, а только непроглядная тьма.

В отличии от Дракона у Элиона нос более острый, а подбородок, так вообще нарисован мягкой плавной линией. Губы слишком тонкие, как две змейки. Он кажется мне слишком слащавым и приторным, словно торт сверху еще и сахаром посыпали. В нем нет внутреннего стержня, он скорее похож на липкий пластилин.

Но есть и ещё то, что меня в нём пугает: его плечи пусть и не такие широкие как у Дракона, но тоже не маленькие, да и рост вполне приличный. Я рядом с ним выгляжу слишком хрупкой и маленькой, беззащитной. Я сейчас словно воробей перед коршуном.

Я быстро оборачиваюсь, чтобы позвать на помощь, но, позади только длинный пустой коридор с черными проемами окон, наполненный колышущимися тенями. Теперь мне по-настоящему становится жутко.

Тонкие губы Элиона искажает похотливая ухмылка, и он снова нахально касается моей щеки. Стоит мне снова ощутить на своей коже его пальцы, как с моих губ тут же невольно слетает:

— Что ты делаешь?! — взвизгиваю я, так что эта фраза разносится по всему коридору, но дальше мой голос срывается от ужаса и возмущения. — Прекрати!

Я пытаюсь оттолкнуть его, упираясь ладошками в его мощный пресс, как в стальную плиту. Я прикладываю всю силу, что у меня есть, даже руки начинают дрожать, а ему достаточно лишь положить обе ладони мне на плечи, чтобы я оставалась на месте.

Я продолжаю отчаянно упираться, нервно упрямо повторяя:

— Пусти меня!

Он перехватывает меня сзади за шею одной рукой, чтобы другая оставалась свободной. Я понимаю для чего он это делает, и меня пробивает нервная дрожь от макушки до пяток. Элион это замечает и только усмехается, похоже мои тщетные попытки освободиться его только забавляют.

Его прохладные пальцы, пахнущие чем-то удушливо-сладким, продолжают свое путешествие по моей шее. Другой рукой он теперь даже касается моих губ, жёстко сминая их, словно хочет стиреть их с моего лица.

Я пытаюсь увернуться, и в отчаянье бью его по руке. Но это, конечно же, не причиняет ему никакого вреда. Хотя польза всё же есть. Он, видимо, наигравшись со мной, ни слова не говоря, бросает на меня насмешливый взгляд, отпускает и просто уходит в темноту коридора.

Я еще секунду стою, приходя в себя. Что это было? Потом тревожно оборачиваюсь, чтобы проверить, что он точно ушел. Коридор, к моему облегчению, пуст, только факелы с пляшущими языками пламени, разгоняют темноту.

Я обнимаю себя руками, пытаясь успокоится, и бреду дальше по коридору.

Мне холодно и одиноко. Я чувствую себя беззащитной в этом замке. Любой может причинить мне боль, и никто меня не защитит. Мне кажется, что солнце больше не взойдет никогда. Оно осталось там в отцовском доме, а здесь меня ждет только тьма.

И вот наконец спасительная дверь, на которой новые родственники вырезали герб нашего рода. Я прижимаюсь к нему щекой, словно он может защитить меня от предательства и несправедливости вокруг. Кажется, что от него исходит что-то родное и теплое. Я стою так пару минут, пока, наконец, не нахожу в себе силы отлепиться от него.

Я не вернусь в ту комнату, не лягу с Ролдэном в постель, на которой лежала другая женщина. И пусть делает, что хочет!

Я вздергиваю подбородок. В конце концов, пусть в моем роду и нет Драконов, но мы ничем не хуже, чем род Ролдэна. У меня тоже есть гордость. И он меня сейчас унизил.

Я вхожу в свою комнату. Свечи колеблются в сумраке неясным светом, отчего предметы отбрасывают уродливые длинные тени. Мрачная атмосфера в комнате идеально соответствует тому, что у меня сейчас внутри.

Мое свадебное платье, словно издеваясь надо мной, довольно поблескивает жемчугом и бусинами, лежа на стуле.

Еще какие-то минуты назад я радовалась, что оказалась Истинной для Ролдэна и прошла с ним, держась за руки, под сводами Золотого храма. Для меня как музыка прозвучали слова жреца: «Судьба объединила вас навеки».

Это белое платье еще минуты назад казалось мне символом нашей долгой и счастливой жизни, а вот сейчас я понимаю, что на самом деле оно символ, возможно, долгой, но скорее всего несчастливой жизни. Я теперь не жена, а пленница Дракона.

Истинной нельзя уйти от Дракона: он её везде найдет. Да и куда мне идти? Вернуться в дом к отцу, который был счастлив, что удачно пристроил всех своих дочерей, и навлечь на него позор?

Я так и вижу «Вестник королевства», который пестрит заголовками: «Такое случилось впервые! Истинная вернулась в отчий дом и опозорила и свою семью, и Дракона!», «Истинная не захотела жить с Драконом. Позор ей! Она нарушила древние законы!».

Мою семью будут обсуждать в каждом доме: от крестьянской избы до замков. Я тогда точно останусь в памяти народа навеки. Это прилипнет ко мне навсегда. И спустя годы, все еще будут тыкать в меня пальцем: «Это та, что ушла от Дракона».

Хотя о чём я? Ясно, как божий день, что отец вернет меня сюда обратно и даже спрашивать не станет.

Как же сейчас мне хватает мамы, которая слишком рано покинула нас. Моей милой доброй мамы, чтобы сейчас прижаться к её плечу, вдохнуть родной запах и рассказать о том, что её дочь попала в страшную беду. Выплакать все обиды, почувствовать её теплые руки на своих волосах.

Я падаю на кровать. Слез больше нет. И теперь я просто лежу, отвернувшись от двери и смотрю на холодную белую стену. В голове больше нет мыслей, и даже злиться на Ролдэна я не в состоянии. Я слишком устала, словно выгорела изнутри.

Часы на стене цокают длинными стрелками. И вот уже и полночь. Только сейчас мне положено стоять перед дверью Дракона, но я не хочу туда идти, и он меня не заставит. Так что я продолжаю лежать на кровати, прижимаясь щекой к холодному шелку подушки.

Дверь открывается, и Ролдэн сам появляется на пороге.

Мне даже поворачиваться не нужно, чтобы понять, что это он. Я спиной чувствую, как по мне скользит взгляд его черных глаз.

Ну, конечно, если я не пришла к нему — он придет ко мне. Наивно было думать, что будет как-то иначе. У меня даже дверь в комнату не запирается. Так что его могло остановить?