Она понимает, что проигрывает и вцепляется одной рукой мне в волосы. Мне больно, но я не сдамся! Я проучу эту девку.

— Что здесь происходит? — раздается гневный голос Ролдэна.

— Что вы устроили, когда в замке столько гостей?! — рычит он. — Прекратите немедленно!

Марика тут же отпускает меня и делает несчастное лицо:

— Она первая начала! Она ревнует тебя ко мне и хочет испортить твою репутацию.

Я не успеваю опомниться от такой наглости. Ведь это она первая сорвала с меня диадему!

— Но… — я тоже не собираюсь молчать, но Ролдэн не дает мне и слово сказать.

— С тобой я позже разберусь! — рявкает зло Дракон.

Он поднимает с земли диадему, подходит и сует мне в руки:

— Приведи себя в порядок немедленно! И чтобы через минуту была среди гостей!

Я задыхаюсь от такой несправедливости, а Марика победно смотрит на меня. И она, действительно, победила: весь поток злости Ролдэна вылился на меня, а она осталась жертвой.

Марика поправляет прическу и устремляется за Ролдэном, а я остаюсь, наконец, в одиночестве. Я смотрю ей вслед и жалею только об одном, что мне не удалось вырвать ей клок волос, чтобы проплешина осталась. Посмотрела бы я тогда, как бы она Ролдэну понравилась.

Я представляю Марику, которая пытается зачесать волосы так, чтобы не было видно залысины, и мое настроение немного поднимается.

«А детский опыт я все же не растеряла, — весело думаю я. — Драки с Алисией и дочкой кухарки явно пошли мне на пользу».

Я укладываю волосы, как могу и вставляю диадему в прическу. Надеюсь, без зеркала у меня вышло не слишком плохо. Мне так хочется остаться в этой беседке, увитой плющом, до вечера, но приходится подчиниться, или Ролдэн меня отсюда вытащит силой.

Я иду по дорожке к гостям. Ролдэн явно мне больше не доверяет, поэтому стоит мне ступить на открытое пространство, как он заставляет меня взять его под руку. И всё время, пока мы находимся в саду я чувствую себя, словно собака на поводке. Он резко дергает меня к себе, если я собираюсь подойти к кому-то, и иногда неожиданно останавливается так, что я спотыкаюсь.

Мои губы настолько застывают в улыбке, что мне кажется, что я больше не смогу опустить кончики рта. Это похоже на какую-то пытку.

Мы подходим, а точнее сказать: Ролдэн меня тянет к молодому мужчине со светлыми волосами. Герб на курточке говорит, что он откуда-то с запада.

— Гейл, привет, — Ролдэн хлопает его по плечу свободной рукой, при это посильнее прижимая мой локоть к своему боку.

— Поздравляю, Ролдэн, наконец-то ты нашел свою любовь.

Гейл тепло обнимает Дракона. Мне приходится немного отстраниться, и я убираю свою руку с руки Ролдэна, но он тут же хватает мою ладонь и предупреждающе сжимает. Бежать на этот раз я никуда не собираюсь, так что он может успокоится.

— А она красавица, — Гейл смотрит на меня с улыбкой. Видимо, он не в курсе, что происходит на самом деле.

Мои щеки невольно покрываются румянцем от такого комплимента.

— Да, — коротко подтверждает Ролдэн, бросая быстрый взгляд на меня. Мне неудобно быть в центре внимания. Но муж и не собирается говорить обо мне больше ничего.

— А ты, Гейл, когда женишься? — спрашивает Ролдэн. — Я что один должен мучиться.

Шутит Дракон.

— Может через годик, — хмыкает тот. — Еще не нашел такую красавицу, как твоя жена. Но если уж решусь то, ты первым об этом узнаешь.

Гейл смеется.

— Надеюсь, — улыбается Ролдэн, но видно, что разговор не приносит Дракону той радости, на которую он рассчитывал.

— Приезжай к нам в гости. Я и отец всегда тебе рады. Сбежим в горы, как в детстве, — предлагает Гейл

— Обязательно! И на западе самые красивые девушки, возьмём кого-нибудь с собой, — отвечает Ролдэн, но осекается под непонимающим взглядом Гейла.

Вот так-то дорогой муж! Хоть кто-то на этой свадьбе думает, что ты должен быть верен своей жене. Злорадные мысли текут в голове.

— Увидимся, — Ролдэн поспешно сворачивает разговор с Гейлом, переходит к другому гостю, и дергает меня за собой.

Гейл мне понравился, но в гости к его семье, наверняка, придется ехать вместе: мне и Ролдэну. А значит будет много неловких моментов. Надеюсь, Марику муж туда не потащит.

Не все гости в курсе нашего треугольника в отношениях. Многие делают мне комплименты и искренне поздравляют Ролдэна. Он натянуто улыбается и меняет тему разговора. Иногда я вижу, как его взгляд едва заметно скользит по вырезам на чужих платьях.

Мне кажется, что это выглядит нелепо: на своей свадьбе смотреть ни на жену, а на других женщин. Мог бы хотя для приличия сегодня сделать вид, что я ему не безразлична. Или боится, что я поверю в это?

Марика все это время даже не подходит ко мне. Постоянно находится где-то вдалеке. Общается с незнакомыми мне девушками. Но я держу её в поле зрения на всякий случай. Надо всегда знать, где находится враг.

Гости начинают расходится, когда на сад ложатся сумерки. Ролдэн и его родители, ну и я поневоле, прощаемся с каждым гостем, кивая и улыбаясь ему. В этот момент Ролдэн даже отпускает мою руку. Куда я сейчас сбегу?

Вскоре сад пустеет.

— Что-то я утомился, — произносит отец Ролдэна. — День выдался слишком длинным. Мне нужно прилечь. Хорошего вечера вам. Пошли, Адора.

Он, действительно, выглядит измотанным. Черные круги видны под глазами, да и слегка горбится, хотя у Дайого всегда прекрасная осанка.

Он кивает мне и Ролдэну. Адора тепло целует сына в щеку:

— Отдыхай, дорогой.

Меня же она игнорирует. Но я не расстраиваюсь. Уже начинаю привыкать.

Мы остаемся в саду вдвоем. При других обстоятельствах это было бы очень романтично: остаться с любимым человеком в красивом саду, освещенном изящными кованными фонарями, висящими на цепях на высоких столбах. Вокруг только ночные бабочки, да сверчки. Воздух наполнен ярким запахом цветов. У меня бы голова кружилась бы от такого свидания. Но моя любовь растоптана, а мечты разбиты.

Ролдэн стоит рядом в задумчивости. Я уже думаю о том, что на сегодня для меня всё закончилось и делаю шаг по направлению к замку, но Ролдэн тут же больно сжимает мой локоть пальцами и продолжает конвоировать.

Мы входим в замок и идем по длинному коридору, который освещает свет настенных факелов. Колышущиеся тени на стенах меня пугают, как и звук наших шагов в тишине.

В конце коридора мы спускаемся по каменным ступенькам. Воздух становится спертым и влажным, а свет почти совсем исчезает: расстояние между факелами всё больше увеличивается. У меня душа уходит в пятки: я понимаю, куда мы идем. Я пытаюсь вырвать свою руку из его пальцев, но он даже не замечает моих усилий.

— Я сейчас закричу, — предупреждаю я его, срывающимся голосом.

— Кричи, — равнодушно говорит он. — Тебя здесь всё равно никто не услышит.

Но мне это не важно. Мне надо хоть как-то сопротивляться, выразить свое отчаянье. И я уже набираю в легкие воздуха, но тут же давлюсь им, когда внезапно различаю перед собой решетку камеры.

— Ты не посмеешь! — взвизгиваю я, содрогнувшись от ужаса.

Ролдэн даже не отвечает на мой вопль.

Одной рукой он держит меня, а другой берется за дверь камеры и тянет её на себя: она со зловещим скрипом отворяется. Я бьюсь как пойманная птица, пытаясь освободиться от его железной хватки.

Он грубо вталкивает меня в камеру, и я от его толчка как пушинка лечу прямо в стену, хорошо, что еще успеваю подставить руки, чтобы не разбить лицо. От удара я сползаю по стене и оказываюсь на холодном полу.

— Тебе стоит слушать то, что я говорю! И делать, что я говорю, — он закрывает дверь, а я жалобно всхлипываю, пытаясь разглядеть в темноте крыс:

— Я буду слушать.

Вся моя гордость растворяется в животном страхе.

— Верю, но урок тебе не помешает, — холодно и равнодушно произносит Ролдэн. Ему совершенно нет дела до того, что здесь со мной будет.

Он поворачивает ключ в замке. Я с ужасом вижу, как он разворачивается, чтобы уйти и оставить меня одну в темноте в этом жутком месте. Я вскакиваю на ноги и бросаюсь к решетке.