Наверное, добраться до столицы до наступления темноты все равно не получится — поэтому пару часов им придется ехать по вечернему лесу. Хорошо было бы, конечно, встретить по дороге патруль; с другой стороны, Бастиан хотел как можно больше выспросить у девушки еще до того, как она узнает, кто он такой.

Какое-то время они скакали молча. Впереди показалась движущаяся навстречу цепочка крестьянских телег, каждую из которых сопровождал вооруженный до зубов конный солдат. Бастиан подстегнул Огнеглаза, и они пронеслись мимо прежде, чем кто-либо из простолюдинов успел опознать его коня.

«Если они едут в Коготь», — подумалось герцогу, — «то их ожидает сюрприз».

— Послушай, Киара, — обратился он к девушке, — я отвезу тебя в нашу столицу, Пламенную Скалу. Лекаря здесь найдешь далеко не в каждой деревне, не говоря уже о тех, кто действительно на что-то способен. А в городе у меня есть особняк и знакомый врач — спрячем тебя там, пока не подживет нога.

В принципе, это была почти чистая правда.

— Ладно, — отозвалась Киара, — в столицу, так в столицу. Но не забудь, потом ты меня отпустишь, как обещал.

— Конечно, — покривил душой Бастиан, — ты свое дело сделала, теперь очередь за нами. Можешь возвращаться обратно, к своим вождям. Кстати, ты далеко отсюда перешла?

Девушка помолчала, затем нехотя пробормотала себе под нос:

— Далеко, да. Пешком не добраться. Так что мне лошадь потом понадобится, хорошо?

— Коня ты получишь, само собой, — ответил герцог.

Он уже почти решил для себя, что рано или поздно отпустит эту девушку. Судить ее за покушение на убийство Бастиан не собирался, навечно лишать свободы, держа при себе пленницей — тоже. Однако сперва герцог хотел выудить из девчонки как можно больше сведений: в первую очередь его волновали мотивы, побудившие вождей возжелать его смерти именно сейчас. Знали они о подготавливаемом им массовом переходе целой армии? Если да, то из каких источников? Существуют ли и другие наемные убийцы? Что ей известно о вторжении с Белой Территории?

Не менее интересной была также возможная связь клановых вождей с покойным Аларисом.

В том, что его брат действительно был мертв, Бастиан практически не сомневался. Киара призналась в содеянном сама, а только сумасшедшая могла бы оговорить себя перед незнакомым гвардейцем, не будучи виновной — зато рискуя быть убитой на месте. А эта девушка совсем не производила впечатления душевнобольной.

Кроме того, герцогу интересно было бы узнать и про временные порталы, о которых постоянно твердили Советники. Судя по всему, эта диверсантка воспользовалась одним из них, появившись где-то совсем недалеко отсюда. Конечно, теоретически она могла прийти и с юга, перейдя через постоянную Границу — но в таком случае девушка должна была бы находиться в пути уже как минимум несколько месяцев. В это Бастиану верилось с трудом: Алый Лес прикончил бы ее гораздо раньше — или же Киара явилась в его владения не одна.

Как девушка отреагирует на то, что подобравший ее гвардеец на самом деле окажется именно тем, кого ей было поручено прикончить, герцог не знал. Странно, но это неведение рождало в нем какое-то острое, почти азартное чувство: а вдруг Киара оценит то, что Бастиан сохранил ей жизнь и перестанет видеть в нем врага? Быть может, она переменит свое мнение о герцоге Алого Леса после того, как узнает, что он собирается заключить перемирие с вождями? После того, как узнает о нем… побольше?

Герцогу очень надеялся на то, что ему удастся убедить Киару сотрудничать — потому что он не был уверен в том, как поступит с девушкой, откажись она говорить вовсе.

Он не хотел, очень не хотел применять к ней силу.

То и дело морщась от боли, Диверсантка изо всех сил старалась усидеть на мчащемся во весь опор жеребце, по возможности щадя свою ногу. Она решила не жаловаться и не показывать, как ей больно — по крайней мере до тех пор, пока еще могла терпеть. Если бы не увечье, она бы, наверное, попыталась выхватить у гвардейца из-за пояса свой нож и перерезать ему горло — хотя, может быть, и нет.

Киара не знала, как ей относиться к этому мужчине. Она прекрасно понимала, что в сложившейся ситуации именно он является ее надеждой на спасение — офицер не прикончил ее там, в лесу, прямо на месте; а это говорило в пользу того, что он действительно является врагом убитого ей герцога. Девушка знала, что эти так называемые Высокородные обычно ни на грош не ценят жизнь тех, кого называют «простолюдинами», не говоря уже о таких, как она, разведчиках с Зеленой Территории.

Этот же обращался с ней… если не предупредительно, то вполне корректно. Вряд ли, конечно, красноглазый в корне изменил свое мнение о ее народе: обещание обеспечить ее убежищем в столице, медицинской помощью и конем Киара расценивала, как своего рода награду за убийство герцога.

Девушка внезапно подумала о том, что совсем недавно вполне смирилась с мыслью о смерти, готовясь выполнить свое задание буквально любой ценой. Киара понимала с самого начала — в тот самый момент, когда давала вождям свое согласие — что миссия эта с большой вероятностью будет стоить ей жизни. И пойти на это Диверсантка решила не только для того, чтобы спасти зеленый мир.

Наверное, она просто устала. Жизнь, состоящая из постоянных скитаний, сражений и убийств, постепенно поблекла и потеряла всякий смысл; девушка начала ощущать себя бездушным оружием в чужих руках — острым и опасным снаружи, но сильно проржавевшим и истончившимся внутри. Казалось, она может не выдержать и переломиться в любой момент: Диверсантка все чаще удивлялась тому, что это до сих пор все еще не произошло.

Время от времени Киара задумывалась над тем, куда она попадет, если погибнет здесь. Впрочем, особой разницы все равно бы не было: снаружи ее жизнь мало чем отличалась от той, которую она вела на Территориях.

И тем не менее, прямо сейчас умирать она вовсе не собиралась — тем более, что задание было выполнено, и у нее даже появились неплохие шансы спастись.

Вот подлечу ногу, подумала Киара, вернусь домой, а там посмотрим. Может быть, ей нужно просто разыскать Рэндалла и поговорить с ним обо всем начистоту. Заставить его не увиливать и признаться наконец в том, что он к ней чувствует — если вообще чувствует, и как собирается жить с этим дальше.

Кроме того, Киара захотела во что бы то ни стало навестить ту странную девочку по имени Тилли, встреченную ей в приграничной деревне. Ребенок заинтересовал ее, как и вся эта непонятная история, произошедшая с тамошними жителями. Интересно, удалось ли лекарям или жрецам снова пробудить их к жизни? Нужно посетить эту деревню, подумала Диверсантка, и забрать с собой девочку, если она того захочет. Отчего-то ей показалось тогда, что Тилли была несчастна даже в своей собственной семье — и еще девчушка чем-то напоминала ей саму себя в детском возрасте…. правда, сама Киара своих родителей не знала вовсе.

Они скакали на восток вот уже несколько часов подряд, остановившись всего один раз, чтобы напоить коня из пересекавшей тракт под мостом небольшой речушки. Киара поела немного хлеба и фруктов из своих скудных запасов — офицер от еды отказался. Хорошо, что он предупредил ее насчет местных растений, подумала девушка: наверное, незнакомые ягоды и плоды здесь даже и пробовать не стоит.

Гвардеец постоянно заговаривал с ней, задавая вопросы о переходе, задании или же ее отношении к назревающей войне между Красной и Зеленой Территориями. При этом он довольно неумело делал вид, что больше всего интересуется самой Киарой, ее историей и мировоззрением, а не какими-то конкретными сведениями. Старался, чтобы их разговор не походил на допрос, постоянно намекал ей на то, что она оказала «им» неоценимую услугу, а потому может довериться ему целиком и полностью.

Девушка отвечала большей частью туманно и односложно, в свою очередь даже не пытаясь узнать имя этого гвардейца. Какая, в конце-то концов разница, как его зовут? Пусть и не надеется на то, что она поделится с ним хотя бы толикой того, что знает. Даже если офицер и его сообщники действительно планировали свергнуть герцога, это еще не делает их друзьями Зеленых — а тонкости местной политики Киару совсем не интересовали.